Шырав

Экус

Чӑнах та, Экус, генилле механизмӑн кашни вак-тӗвекне нумай вӑхӑт курнӑран организмне аркатнӑскер, капашсӑр пуйсан кӑшт вӑхӑт иртсенех вилсе выртрӗ, автомата ҫакӑн ҫинчен каласан эпӗ акӑ мӗн илтрӗм:
Действительно, Экус, организм которого был разрушен длительными видениями тонкостей гениального механизма, скончался очень скоро после того, как разбогател, и я, сказав о том автомату, услышал такое замечание:

«Эсӗ мана ҫӑлтӑн!» — терӗ Экус автомат умӗнче чекпа сулкалашса, унтан ҫийӗнчех хурав илчӗ: «Эпӗ сана вӗлертӗм».
«Ты спас меня!» — сказал Экус, потрясая чеком перед автоматом, и получил в ответ: «Я тебя убил».

— Икӗ ҫул каялла Никлас Экус текенскер выҫӑпа чутах вилмен, эпӗ унран ҫыру илтӗм, вӑл мана хӑй вун пилӗк ҫул ӗҫлесе ӑсталанӑ автомата туянма сӗнет.
— Два года назад умирал от голода некто Никлас Экус, и я получил от него письмо с предложением купить автомат, над которым он работал пятнадцать лет.