Шырав

Касицкий

Касицкий, хӑйсен ӑнӑҫсӑр ӗҫӗ ҫинчен ачасене каласа култармасӑр тӳссе тӑраймарӗ.
И Касицкий не удержался, чтобы в веселых красках не передать о неудавшейся затее.

— Епле экзаменсем тытасси ҫинчен, — кулса ячӗ Касицкий.
— Как выдержать экзамены, — фыркнул Касицкий.

Урӑх эпӗ нимле Америкӑна та каймастӑп, — терӗ Касицкий, кимӗ ҫыран хӗррине ҫитсе чарӑнсан, — шухӑшламасӑр тытӑннӑ ӗҫ анчах ку.
Ни в какую Америку я больше не поеду, — сказал Касицкий, когда лодка пристала к берегу, — все это чушь.

— Каларӑм-ҫке эпӗ, ку ӗҫ пирӗн нимӗне те тӑмасть, — терӗ Касицкий револьверне кимӗ тӗпне ывӑтса.
— Я говорил, что все это ерунда, — сказал Касицкий, бросая в лодку револьвер.

Аварисен саккунӗ тӑрӑх Касицкий — икӗ хутчен револьверпе персе ячӗ, Данилов вара ҫак самант валли ятарласах хатӗрлесе вӑрӑм шӑчӑ ҫине ҫыхса хунӑ ялавне ҫӗклерӗ.
Согласно законам аварий, Касицкий выстрелил два раза из револьвера, а Данилов выбросил специально приготовленный для этого случая белый флаг, навязанный на длинный шест.

— Пӑрахут! — кӑшкӑрса ячӗ Касицкий.
— Пароход! — крикнул Касицкий.

— Э-хе, ҫӗлӗке хывать, — хушрӗ Касицкий, тинӗселле кӗҫех вӗҫсе кайман ҫӗлӗкне пусса лартса.
— О-го, рвет, — ответил Касицкий, надвигая чуть было не сорвавшуюся в море шапку.

— Ӗҫес килет, шуйттанне, — терӗ Касицкий, унтан пӗшкӗнсе икӗ аллипе тинӗс шывне ӑсса илчӗ те пӗр ҫӑвар сыпрӗ.
— Черт, пить хочется, — сказал Касицкий и, перегнувшись, зачерпнул двумя руками морской воды и хлебнул глоток.

Тёмӑпа Касицкий кӗсменӗсене ҫулса ячӗҫ.
Тёма и Касицкий взмахнули веслами.

Касицкий тепӗр кӗсменне тытса ларчӗ.
Касицкий сел на другое весло.

Касицкий хӗрхенсех йыттине вӗҫтерсе ячӗ.
Касицкий с сожалением выпустил собаку.

Юлашкинчен Касицкий те килсе ҫитрӗ, вӑл темле пӗр усал йытта ертнӗ.
Наконец показался и Касицкий с какой-то паршивой собачонкой.

— Касицкий ӑҫта-ши-ха тата?
— Где же Касицкий?

— Эх, ухмах-ҫке эсӗ! — ҫурри шӳтлесе, ҫурри ӗненмеллех каларӗ Касицкий.
— Эх ты, дура! — произнес Касицкий полушутя-полусерьезно.

— Вӑл ӗнтӗ эсӗ ухмахне пӗлтерет, — сӑмах хушса хучӗ Касицкий.
— Это значит, что ты дурак, — вставил Касицкий.

— Кимӗ-и? — ун хыҫҫӑн ыйтрӗ Касицкий.
— Лодка? — переспросил Касицкий.

Касицкий кулса ярса, хушса хучӗ:
И Касицкий, рассмеявшись, добавил:

Анчах Касицкий тӳссе тӑраймарӗ, вӑл ҫавӑнтах куҫне хӗссе илсе Тёмӑна каларӗ:
Впрочем, Касицкий не удержался и тут же сказал, подмигивая Тёме:

— Сарлака пулмасӑр, — ун майлӑн хӗрӳллӗн сӑмах хушать Касицкий.
— Конечно, широка, — энергично поддержал Касицкий.