Шырав

Шырав ĕçĕ:

илет (тĕпĕ: ил) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Анчах та манӑн челнок, пружина ҫинчи пек сиксе илет те, ҫӑмӑллӑн ташласа хум тӑррине вӗҫсе хӑпарать, унтан кайӑк евӗрлӗ ярӑнса анать.
Но мой челнок, подпрыгнув, как на пружинах, слегка пританцовывая, взлетал на гребень и плавно опускался, словно птица.

XXIV сыпӑк // Никита Волков. Стиветсон, Р.Л. Мул утравӗ: роман / вырӑсларан Н.Волков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1940. — 168 с.

Эпӗ доктортан кӗвӗҫме пуҫларӑм, вӑл сулхӑн вӑрман тӑрӑх пырать, хырсен смалаллӑ шӑршине сывласа илет, эпӗ кунта ҫак ылханлӑ кӗл ҫинче пӑчӑхатӑп, тарланипе кӗпе-йӗм витӗрех лачкам йӗпенсе ҫитрӗ, кунта пур япала та ҫын юнӗпе варланнӑ, йӗри таврах вилесем йӑваланса выртаҫҫӗ.
Я стал завидовать доктору, который шел по прохладным лесам, слушал птичек, вдыхал смолистый запах сосен, в то время как я жарился в этом проклятом пекле, где одежда прилипала к горячей смоле, где все было вымазано человеческой кровью, где вокруг валялись мертвецы.

ХХII сыпӑк // Никита Волков. Стиветсон, Р.Л. Мул утравӗ: роман / вырӑсларан Н.Волков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1940. — 168 с.

Вӑхӑтран вӑхӑта доктор, уҫӑ сывлӑшпа сывласа илес тата тӗтӗмпе хӗрелсе кайнӑ куҫӗсене канӑҫ парас тесе, алӑк патне пырать, тата манпа ик-виҫ сӑмахпа калаҫса илет.
Время от времени доктор подходил к двери подышать воздухом и дать отдохнуть покрасневшим от дыма глазам и перекидывался со мной двумя-тремя словами.

XIX сыпӑк // Никита Волков. Стиветсон, Р.Л. Мул утравӗ: роман / вырӑсларан Н.Волков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1940. — 168 с.

Вӑл канӑҫсӑррӑн, хӑвӑрт-хӑвӑрт пӑхкаласа илет, тӑнлавӗнче те, ӑна васкатнӑ пек, юн хӑвӑрт-хӑвӑрт тӑсса тӑрать.
Взгляд ее беспокоен и быстр, а кровь стучит в висках, еще торопя и подталкивая.

Вунҫиччӗмӗш сыпӑк // Олимпиада Таллерова. Криштоф Е.Г. Ҫу уйӑхӗ — экзамен умӗнхи вӑхӑт: повесть. Вырӑсларан О. Таллерова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1973. — 144 с.

Юлия Александровна пит-куҫне пӗркелесе илет: хӑй пирки такам та тем те шутлама пултарать!
Юлия Александровна морщится: мало ли кто кем себя считает!

Юлия Александровнӑна алӑран тытса вӑратасшӑн пулнӑ пек, вӑл темӗнле хускалса илет: Алексей Михайлович ыйтӑвӗ илтрӗ-ши вӑл?
Алексей Михайлович делает такое движение, будто собирается тронуть ее за руку, разбудить, увериться, что Юлия Александровна слышит его вопрос.

— Виктор хӑй ҫине пысӑк ҫӗклем илет, ответлӑ ҫӗклем.
— Виктор берет на плечи поступок, который влечет ответственность.

«Сухаҫӑ, — аса илет Юлия Александровна тахҫан, ҫирӗм ҫул каялла такам каланӑ сӑмахсене.
«Пахарь, — вспоминает Юлия Александровна чьи-то слова, сказанные давно, более двадцати лет назад.

Антонов тунӑ йӑнӑшсене Юлия Александровна хӑйӗн ҫине те илет, упӑшкине намӑса хӑварма шухӑшламасть.
Те, в которых виноват Антонов, Юлия Александровна берет также и на себя, вовсе не собираясь выставлять его к позорному столбу перед кем бы то ни было.

Юлия Александровна та сӗтел ҫине чавсаланать, тахҫан пулни-иртни вара сасартӑк ун ҫине шывсикки пек йӑтӑнса анать, трубаран вирхӗнекен шыв пек ыткӑнса, ӑна йӑлтах хупласа илет.
Юлия Александровна тоже кладет локти на стол, и вдруг прошлое не обступает ее, а обрушивается на нее, как водопад или, по крайней мере, как сконцентрированный кусок ливня из водосточной трубы.

Хӑшпӗрисене вӑл, ҫын вырӑнне картсах, пӑхса илет, теприсене вара, ҫул хӗрринчи тӗме тӗл пулнӑ пек, асӑрхамасть те.)
Когда глаза его на одном задерживаются с настоящим, человеческим выражением, а другого обегают взглядом, как куст при дороге.

Вунулттӑмӗш сыпӑк // Олимпиада Таллерова. Криштоф Е.Г. Ҫу уйӑхӗ — экзамен умӗнхи вӑхӑт: повесть. Вырӑсларан О. Таллерова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1973. — 144 с.

Юлашки сӑмахсене Людмила Ильинична, сивӗ шӑннӑ чухнехи пек тутине чӗтретсе, сасӑпа тенӗ пекех калать те, вӗсем питех те пушӑ инкенне ҫилӗнчех туйса илет вӑл хӑйӗн кабинетӗнче, тап-таса пысӑк сӗтелӗ умӗнче, тӑрать.
Людмила Ильинична почти вслух произносит последнюю фразу терпнущими, как на морозе, губами и вдруг понимает всю ее пустоту, она стоит у себя в кабинете перед просторным, чисто убранным столом.

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // Олимпиада Таллерова. Криштоф Е.Г. Ҫу уйӑхӗ — экзамен умӗнхи вӑхӑт: повесть. Вырӑсларан О. Таллерова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1973. — 144 с.

Людмила Ильинична Семинос пичӗ-куҫӗн ҫакӑн пек хӑйне евӗрлӗх пуррине пӗлет, ҫапах та вӑл халь, ун сӑмахне илтсен, хӑйне вӗри шывпа сапнӑн туйса илет.
Людмиле Ильиничне отлично известно такое свойство физиономии Семиноса, и тем не менее ее снова словно варом обдает, когда она слышит:

Арҫын ача пӗрре Селина ҫине, тепре айккинелле пӑхса илет.
Мальчишка то поднимает на Селину глаза, то отводит их в сторону.

Людмила Ильинична жакечӗ ҫумне ҫыпҫӑннӑ ҫӳле илсе пӑрахнӑ пек туса илет.
Людмила Ильинична стряхивает что-то невидимое с лацкана своего костюма.

— Итле-ха, Мила… — тет те Людмила Ильинична, хӑй каланине итлеме хушнӑ евӗр, аллипе сӗтеле ҫапса илет, — Итле-ха, Мила, темех пулман-ха.
— Послушай, Мила… — говорит Людмила Ильинична и прихлопывает рукой по столу, чтоб Милочка не вздумала пропустить сказанное матерью мимо ушей, — послушай, Мила, вчера ничего не кончилось и ничего не началось.

Милочка нимӗн те чӗнмест, кӑшт ҫиҫ кулса илет, ҫавна май унӑн тикӗс те шурӑ шӑлӗсем пурӑнаҫҫӗ.
Милочка ничего не говорит, только еще раз показывает зубки, улыбаясь.

— Паллах, пӑрахса хӑвармаҫҫӗ, — хурлӑхлӑн кулса илет Милочка.
— Конечно, нет, — неестественно смеется Милочка.

Людмила Ильинична аллипе сӗтеле ҫапса илет.
— Людмила Ильинична тяжело прихлопывает ладонью по столу.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Олимпиада Таллерова. Криштоф Е.Г. Ҫу уйӑхӗ — экзамен умӗнхи вӑхӑт: повесть. Вырӑсларан О. Таллерова куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1973. — 144 с.

Милочка амӑшне хӗрхенсе илет: ҫулланнӑ, ӗшеннӗ хӗрарӑм, халь ҫеҫ пысӑк япала выляса янӑскер.
Милочке становится жаль мать: немолодая, усталая женщина, просчитавшаяся в чем-то очень важном.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика