Шырав

Шырав ĕçĕ:

вилнӗ (тĕпĕ: вил) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫав ӗнтрӗкӗн кӑвакарнӑ тӗтрелӗхӗнче Жуковӑн хӗрлӗ сӑнӗ-пичӗ вилнӗ ҫыннӑнни евӗрлӗ тӗксӗмленсе кайрӗ, тата ытларах шыҫӑннӑн туйӑнать.
Под его серою пеленою красное лицо Жукова потемнело, точно у мёртвого, и ещё более опухло.

Окуров хули // Уйӑп Мишши. Горький М. Окуров хули: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 134 с.

Ҫӗрлехи ӗнтрӗк, стенасене, маччана, пур япаласене хупласа хурса, вилнӗ пекех шӑпланса ларчӗ.
Сумрак облил стены, потолок, вещи, мертвенно застыл.

— Вилнӗ ҫынсем, вилнӗ ҫынсем ҫав эсир!
— Мертвецы, мертвецы вы!

Вилнӗ кушакӗсене те час-часах аса илеҫҫӗ: кушакки лайӑхчӗ, теҫҫӗ, ӑслӑскерччӗ е унта — ачашланма юрататчӗ, шӑшисене тытма ӑстаччӗ, тесе калаҫаҫҫӗ.
Кошек тоже часто вспоминают: хорош, дескать, зверь был, умный или там — ласковый, мышей ловко хватал.

Хӑш чухне вилнӗ йыттине те шеллеҫҫӗ ҫынсем.
Бывает — и собаку дохлую жалко людям.

Ӗнтӗ вӗсем те — вилнӗ, эпӗ те вилетӗп — тӗрӗсех!
И они — померли, и я помру — верно!

Ҫав вӑхӑт тӗлне унӑн ашшӗпе амӑшӗ тахҫанах вилнӗ пулнӑ ӗнтӗ, аппӑшӗ, кил-ҫурчӗпе ҫӗрне сутса ярса, таҫта куҫса кайнӑ.
В то время отец и мать его уже давно померли, сестра, продав хижину и землю, куда-то уехала.

Вилнӗ чухне вӑл хӑрӑлтатса ҫапла каласа хӑварнӑччӗ:
Умирая, он хрипел:

Чӑваш Республикинче иртнӗ талӑкра кӑшӑлвируса ҫаклатнӑ 47 ҫынна тупса палӑртнӑ, 2 ҫын чире пула вилнӗ.
В Чувашской Республике за прошедшие сутки обнаружено 47 заболевших коронавирусом, 2 человека умерли от болезни.

Аслӑ Британире кӑшӑлвирусран вилме пӑрахнӑ // Аҫтахар Плотников. https://chuvash.org/news/28756.html

Унӑн арӑмӗ вилнӗ, тӑван-хурӑнташӗсемпе те, Мускаври пурнӑҫпа та нимӗнле вӑйлӑ ҫыхӑну та, пӗтӗмӗшлӗ интерес е пӗтӗмӗшле ӳпкелешӳ те пулман.
Жена его умерла, с родственниками у него было так же мало общего, как с московской жизнью вообще, никакой сильной связи, общего интереса или общего упования.

Малалла ҫырас вырӑнне каласа пани // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

Мӗскӗн, вӑл пӗр ҫирӗм ҫулхи чӗрӗ ҫын пек мар, нумай вӑхӑт хушши чирлесе пурӑннӑ хыҫҫӑн вилнӗ, анчах пытарма маннӑ ҫын тӗслӗ пулнӑ.
Несчастный был скорее похож на мертвеца, умершего после изнурительной болезни и которого забыли схоронить, нежели на живое существо лет двадцати.

Анатоль ҫаврӑнса пӑхнӑ та — тыткӑна лекнисем пӗр ҫирӗм ҫын юн ӑшӗнче выртнине курнӑ, пӗрисем вилнӗ ӗнтӗ, теприсем ҫапкаланнӑ, чӗррисем тата ҫӑмӑллӑн аманнисем тепӗр ҫавӑн чухлех стена ҫумӗнче тӑнӑ.
Анатоль обернулся — человек двадцать пленных лежали в крови, одни мертвые, другие в судорогах — столько же живых и легко раненных стояли у стены.

Унтан вӑл вилнӗ; вилнипе вӑл лайӑх тунӑ, Николай патша пулнӑ кичем, кӗрхи пек сӑнсӑр вӑхӑтра ҫавӑн пек ҫынсем — вилесле амансан та ватӑ лекарь ҫинчен астӑвакан, вилес умӗн те хӑйӗн тусӗн ывӑлӗ пирки ыйтнисӗр пуҫне нимӗн хушса хӑварма та пӗлмен ҫынсем пеккисем кирлӗ пулман.
Потом он умер и хорошо сделал, прозаическому, осеннему царствованию Николая не нужно было таких людей, которые, раненные насмерть, помнят о старом лекаре и, умирая, не знают, что завещать, кроме просьбы о сыне приятеля.

Павел вилнӗ хыҫҫӑн Александр вӗсене ҫавӑнтах хӑварнӑ; вӑл ялсенчен ӗлӗк чапа тухнӑ государство ҫыннисене чӗнсе илме кирлӗ тесе шутламан, ҫитменнине вӗсем унта пит лайӑх вырнаҫнӑ, наянланса кайнӑ та, хӑйсен поместьисенче Екатерина вӑхӑтӗнчи евӗрлӗ пӗчӗк дворсем туса, ыйхӑласа кайнӑ.
Там их и оставил Александр после кончины Павла; он не счел нужным вызывать из деревень маститых государственных людей, благо они засели, обленились и задремали, учреждая в своих поместьях небольшие дворики, вроде екатерининских.

Император «лайӑх мар шӳтсем туни» ҫине, пӗрре пӗрине Ҫӗпӗре яни, тепре теприне Ҫӗпӗре яни ҫине вилесле хӑраса пӑхса тӑнӑ вӗсем: вӑрттӑн кӑна хӑйсен япалисене пуҫтарса хунӑ та, хресчен лашисене кӳлсе, йывӑр урапасемпе Мускава, хӑйсене халь вилнӗ императрица парнелесе хӑварнӑ вотчинӑсене сӗтӗрӗннӗ.
С ужасом смотрели они, как император «шутит шутки нехорошие», то того в Сибирь, то другого в Сибирь; они втихомолку укладывались и тащились на крестьянских лошадях в тяжелых колымагах в Москву и в свои жалованные покойной императрицей вотчины.

Амӑшӗ вилнӗ хыҫҫӑн малтанхи ҫирӗм тӑватӑ сехет хушшинчех вӑл Хӗллехи дворец текен пуян, чаплӑ, арҫынсен туйӑмӗсене астарнӑ сералӗнчен казарма, кордегарди, тӗрме, экзерциргауз тата полици ҫурчӗ туса хунӑ.
Он в первые двадцать четыре часа после смерти матери сделал из роскошного, пышного, сладострастного мужского сераля, называвшегося Зимним дворцом, — казарму, кордегардию, острог, экзерциргауз и полицейский дом.

Михайло Степанович юлашкинчен вилнӗ.
Михайло Степанович, наконец, умер.

Хӗрӗ кайнӑ, анчах ӗлкӗреймен, лешӗ вилнӗ.
Дочь поехала, но не застала его.

V // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

Вилнӗ пек кӑвакарса кайнӑ Тит залра тӑнӑ, куҫҫулӗсем тумлатакан Настасья ӑна тем ҫинчен ӑнлантарнӑ, Тит пуҫӗпе сула-сула калаҫнӑ:
Тит, бледный как смерть, стоял в зале, Настасья с заплаканными глазами ему объясняла что-то, Тит качал головой и приговаривал:

Анатоль йынӑшса илнӗ те вилнӗ пек пулса кайнӑ.
Анатоль взвизгнул и помертвел.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика