Шырав

Шырав ĕçĕ:

Чӗри (тĕпĕ: чӗре) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Вӑл нихҫан таврӑнми ҫухалнӑ ҫутӑ вӑхӑта, хӑй нимӗнпе вараланман этем пулнӑ кунсене аса илсен, унӑн чӗри тӳсме ҫук ыратса кайрӗ; чуна кӳрентерекен йывӑр, салхуллӑ туйӑм ҫавӑрса илчӗ ӑна, — мӗншӗн пурӑнать-ши вӑл? — макӑрса ярас килнипе унӑн пырӗ тӑвӑлса килчӗ.
Неудержимой болью охватила его мысль о том светлом, безвозвратно погибшем времени, когда и он был чистым и незапятнанным; охватило его горькое чувство тоски, зачем он живет, и рыдания подступили к его горлу.

Элекҫӗ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Тёмӑн чӗри тата асаплӑн касӑлса, ыратса кайрӗ.
И сердце Тёмы сжалось мучительной болью.

Ҫав йӑвашлӑх унӑн чунне витӗрех витнипе унӑн чӗри те кӑртах сиксе илчӗ, вӑл вара хӑвӑрт кӑна: — Вӗренсе килетӗп, — терӗ.
Взгляд, проникший в самую глубь его души, что сердце его ёкнуло, и он быстро ответил: — Выучу.

Ӗҫри кунсем // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Лаша чӗри пек…
Сердце лошади…

Унӑн чӗри шӑпланса салхуллӑн тапма пуҫлать.
И сердце его тоскливо замирает.

Амӑшӗн чӗри пӑшӑрханса тапӑнчӗ.
Сердце матери тоскливо ёкнуло.

Гимназие вӗренме кӗни // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Ачасем лӑках тулса ларнӑ класа курсан, Тема чӗри кӑрт сиксе илчӗ.
Сердце Тёмы немного дрогнуло при виде большого класса, набитого массою детских фигур.

Ҫак темскере систерсе мӑшкӑлласа, каланӑ сӑмахсене илтсен Тёма чӗри ыратса чӑмӑртанчӗ.
Сердце Тёмы болезненно сжалось от этих туманных, насмешливых намеков.

Тёмӑн чӗри лӑштах пулчӗ.
У Тёмы отлегло от сердца.

Тара панӑ картишӗ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Унӑн чӗри ыратса кайрӗ.
Куҫарса пулӑш

Хӑш чухне вӑра, савӑнӑҫлӑ вӑйӑ-кулӑ хушшинчех, Тёма умӗн сасартӑк Абрумкӑн сӑнарӗ вӗлтлетсе иртнӗ пек пулать, Тёма хӑйӗн ҫуралнӑ кунӗ ҫывхарса килнине, текех ӗнтӗ ним тума та май ҫуккине аса илет, вара унӑн чӗри салхуллӑн хӗсӗнет.
Иногда вдруг, среди веселой игры, мелькнет перед Тёмой образ Абрумки, вспомнится близость дня рождения, безвыходность положения, и тоскливо замрет сердце.

Ҫав купасем тӗссӗрӗн, тусанлӑн курӑнса выртнӑ, хӗвел ҫинче унта асамат кӗперӗн пур тӗрлӗ тӗспе те йӑлтӑртатса тӑракан кантӑк ванчӑкӗсем ҫиҫнине курсанах ача-пӑча чӗри савӑнса каять.
Один вид их — серый, пыльный, блестящий от кусочков битого стекла, сиявших на солнце всеми переливами радуги, — уже радовал их сердца.

Питех те уҫӑ кӑмӑллӑ, мӗнпурне чӗри ҫумне илекен ҫын, Аглаида Васильевна, шухӑшланӑ чухне те, умри ыйтусене татнӑ чухне те, хӑйне евӗр чун-хаваллӑ ҫынсем пекех шухӑшланӑ, вӗсем пекех ыйтусене татнӑ.
Как натура непосредственная и впечатлительная, Аглаида Васильевна мыслила и решала вопросы так, как мыслят и решают только такие натуры.

Тёма пуҫне ҫӗклет, ҫӳлелле, инҫетри уяр тӳпе ҫинелле пӑхать, таҫта ҫӳлте, хӑйӗн пуҫӗ тӗлӗнчех пусӑ ани тӑрӑх ним хуйхӑ-суйхӑсӑр сиккелесе ҫӳрекен савӑнӑҫлӑ пӗр пӗчӗк кайӑка курать вӑл, ӑна курсан тата, Тёма чӗри салхуллӑн хӗсӗнсе илет: хӑй улӑхса ҫитес ҫуккине туять вӑл.
Тёма поднимает голову, смотрит вверх, в далекое ясное небо, видит где-то высоко над собою маленькую веселую птичку, беззаботно скачущую по краю колодца, и сердце его сжимается тоской: он чувствует, что не долезет.

Кивӗ пусӑ // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Тарӑн пусӑ тӗпӗнчи кӗтесре вӑл хура пӑнчӑ йӑшӑлтатнине курсан, унӑн чӗри тапма та чарӑнсах ларчӗ, тейӗн; ҫав пулӑшусӑр, мӗскӗн мӗлкере вӑл, тахҫан кускаланчӑк та савӑнӑҫлӑ пулнӑ хӑйӗн Жучкине аран-аран палласа илчӗ.
С замиранием сердца заметил он в углу черную шевелившуюся точку и едва узнал, вернее угадал, в этой беспомощной фигурке свою некогда резвую, веселую Жучку.

Ҫавна илтсен, Тёма чӗри асап чӑтнӑ пек ыратса илчӗ, хайхи вӑл темле ҫухӑрса янӑ сасӑпа ҫӗнӗрен, хыттӑн кӑшкӑрса чӗнчӗ:
От этого стона сердце Тёмы мучительно сжалось, и у него каким-то воплем вырвался новый, громкий оклик:

Малтанах вӑл хӑйӗн чӗри сиксе тапнинчен урӑх, пуҫӗнче темӗн шакканинчен урӑх нимле сас-чӗвӗ те илтмерӗ.
Сперва он ничего, кроме биения своего сердца да ударов молотков в голове, не слышал.

Анчах вӑл хӑй пӗчӗккӗ пулсан та чӗри питӗ вӗри.
Но в этой сутолоке чувств сидит горячее сердце.

Каҫару // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Акӑ тата, хӗрачасен пӳлӗмӗнче тепӗр мӗлке вӗлтлетрӗ, ку вӑл инкексем туса пӗтернӗ унӑн юратнӑ ачаш ачин мӗлки — кӑвар пек чӗрӗскеррӗн, чӗркӗмӗл пек кускаланчӑк, яланах шухӑ, мӗнпурне чӗри патне ҫывӑх илекен, чӑрсӑр ывӑлӗн мӗлки.
А вот промелькнула в девичьей фигура ее набедокурившего баловня — живого, как огонь, подвижного, как ртуть, неуравновешенного, вечно взбудораженного, возбужденного, впечатлительного, безрассудного сына.

Унӑн пӗтӗм юнӗ чӗри патне пырса тӑвӑнчӗ.
Вся кровь приливает к ее сердцу.

Наказани пани // Уйӑп Мишши. Гарин-Михайловский Н.Г. Тёмӑн ача чухнехи пурнӑҫӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951. — 164 с. — 3–157 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика