Шырав

Шырав ĕçĕ:

сывласа (тĕпĕ: сывла) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫав ирхинех Сагайдӑн боецӗсем, юлашки ту хысакӗ ҫине улӑхса ҫитнӗ хыҫҫӑн, ҫӑмӑллӑн сывласа ячӗҫ.
В это же утро бойцы Сагайды, взобравшись на последний хребет, облегченно вздохнули.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Шовкун чарӑнса ҫӑмӑллӑн сывласа ячӗ те, хӑй шикленнӗшӗн ҫынсем умӗнче именсе, шӑтӑк патне пырса тӑчӗ.
Шовкун, остановившись, облегченно вздохнул и подошел к щели, смущаясь перед всеми за свою тревогу.

XIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӗсем ӑна… ҫапла туса хучӗҫ! — терӗ те боец ассӑн сывласа илчӗ.
А они ему… так! — сказал боец и вздохнул.

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Юнланнӑ брезент ҫаккисене вӗҫертсен, ӳт-пӳ ассӑн сывласа янӑ евӗр вӑйсӑррӑн усӑнса анчӗ.
Тело, освобожденное от брезентовых окровавленных лямок, словно вздохнуло и бессильно упало.

Унтан, пуҫне хӗвел еннелле тытса, вӑл типӗ чечек шӑршине тарӑннӑн сывласа илет те, такама йӑл кулса, темле уйрӑммӑнах йӑвашшӑн куҫне хӗсет.
Потом, закинув голову к солнцу, он несколько раз глубоко вдыхает запах сухого цветка и щурится как-то особенно ласково, улыбаясь неведомо кому.

Вӑл та кун пек тӗлпулӑва кӗтмен пулас, чупса пынӑ ҫӗртенех, йывӑррӑн сывласа, чарӑнса тӑчӗ.
Он, видимо, тоже не ожидал такой встречи и остановился с разгона, тяжело дыша.

X // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Маковейчика вӗри хум пырса ҫапать, вӑл хӑйне хыпашласа пӑхать, пӑхса ҫаврӑнать: чиперех, сывах; вара каллех тар тӗтӗмӗ ӑшӗнче, йӳҫӗ сывлӑшпа сывласа, ҫеҫенхирти пекех малалла кусса каять.
Маковейчика обдал горячей волной, он ощупал, оглядел себя — цел и невредим — и снова покатился в пороховых газах, в горькой духоте, один, как в пустыне.

Лини ҫинчен таврӑннӑ чух вӑл окоп тӑрринчен аялалла пӗлӗт ҫинчен сикнӗ пек сикет те, рота ҫӑмӑллӑн сывласа ярать:
Когда он возвращался с линии, появляясь над оврагом и прыгая оттуда, как с неба, рота облегченно вздыхала:

Боецсем йывӑррӑн сывласа ӗҫлеҫҫӗ, чуллӑ сий ҫаклансан, тӗттӗмре катмаксем чанклатса вут кӑлараҫҫӗ.
Тяжело дыша, работали бойцы, скрежетали в темноте кирки, высекая искры, когда попадался каменный пласт.

IX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Боецсен куҫӗ умне Яссы патӗнчи хӗвелпе ҫунса кайнӑ тӑвар тӑприллӗ ҫеҫенхирсем, ҫын пӗвӗ пытанмалли траншейӑсем тата хура хӗреслӗ танксем, суккӑр, хӑрушла пысӑк чӗрчунсем пек, вӗри, усал шӑршпа сывласа, хӑйсем ҫинелле килнӗ пек курӑнаҫҫӗ.
И уже представлялись бойцам обожженные солнцем солончаковые степи под Яссами, траншеи полного профиля, и вражеские танки с черно-желтыми крестами лезут на них, как слепые чудовища, дыша горячим смрадом.

VII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Сагайда ассӑн сывласа илет.
Сагайда глубоко вздыхает.

V // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӗсем вӗри ҫимӗҫ татӑкӗсемпе епле чыхӑнни ҫине Казаков чылайччен пӑхса тӑчӗ, вара кӗтмен ҫӗртен ассӑн сывласа илчӗ:
Казаков смотрел, как дети давятся горячими комками, и неожиданно вздохнул.

II // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Анчах Настя ҫук… — тарӑннӑн сывласа илчӗ Ефросинья асанне.
— А Насти нет! — прошептала бабка Евфросинья.

10 // Леонид Агаков. Горбатов Б.Л. Парӑнманнисем (Тарас килйышӗ): повесть; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1944. — 159 с.

— Лӑпкӑн вилме те памаҫҫӗ-ҫке, — кӳренсе, тарӑннӑн сывласа ячӗ Назар.
— И умереть не дадут спокойно, — огорченно вздохнул Назар.

9 // Леонид Агаков. Горбатов Б.Л. Парӑнманнисем (Тарас килйышӗ): повесть; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1944. — 159 с.

— Вилӗм — нимӗҫ мар, — ӑна парӑнмасӑр тӑма юрамасть, — терӗ те ӑна хирӗҫ Назар лӑпкӑн, тарӑннӑн сывласа илчӗ.
— Смерть не Гитлер, ей не покоряться нельзя, — кротко возразил Назар и вздохнул.

Унтан тарӑннӑн сывласа илчӗ.
И вздохнула.

8 // Леонид Агаков. Горбатов Б.Л. Парӑнманнисем (Тарас килйышӗ): повесть; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1944. — 159 с.

Настя сасартӑк савӑнӑҫлӑн та ҫӑмӑллӑн сывласа илчӗ.
Настя вдруг радостно и облегченно вздохнула.

— Ну, аван эппин! — ҫӑмӑллӑн сывласа илчӗ староста.
— Ну вот! — облегченно вздохнул староста.

7 // Леонид Агаков. Горбатов Б.Л. Парӑнманнисем (Тарас килйышӗ): повесть; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1944. — 159 с.

— Пӗтӗм халӑхпа ыйтрӑмӑр! — сывласа илчӗ Савка.
— Все миром просили, — вздохнул Савка.

Степан кулса илчӗ те, ҫӑмӑлтараххӑн сывласа ячӗ.
Степан улыбнулся и облегченно вздохнул.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика