Шырав

Шырав ĕçĕ:

Феня (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Петенька, чунӑм, ылттӑнӑм! — кӑшкӑрса йӗрсе ячӗ Феня, Боринӑн шурса кайнӑ пуҫне кӑкри ҫумне чӑмӑртаса.
— Петенька, милый, родной! — то шептала, то кричала Феня, прижимая бледную голову Борина к груди.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Феня, аманнисем патне юлса, обозпа пӗрле партизансем туртса илнӗ Михайловска карӗ.
Феня же осталась при раненых и вместе с обозом шла за головным отрядом в Михайловское, занятое партизанами.

Боринпа Феня партизансене пытарнӑ ҫӗрте пулмарӗҫ.
Борина и Фени на похоронах не было.

Пӑшалсӑр Феня вӗсен хушшинче тӑрать.
А Феня, обезоруженная, стояла между ними.

Сасартӑк Арон кунта, ҫапӑҫура, хӑйсемпе пӗрлех, Феня та пуррине аса илчӗ!
Арон вдруг вспомнил, что здесь в бою находится Феня.

Феня аллинче браунинг.
Феня держала в руке браунинг.

Вӗсем хыҫҫӑн, нимӗн сӑмахсӑр, Борин, Михеев тата Феня чупаҫҫӗ.
За ним, почти рядом бежали молча Борин, Михеев и Феня.

Темшӗн вӑл Феня ҫинчен, хӑй ӑна юратни ҫинчен аса илчӗ.
Неизвестно почему, он вспомнил о Фене, о своей любви.

Малта Фроловпа Хветӗр хушшинче Феня пырать.
Между Фроловым и Федором ехала Феня.

Унтан командир ҫитрӗ, ун хыҫҫӑн Фролов, Михеев, Борин тата Феня чупса килчӗҫ.
Вторым пришел командир, а за ним Фролов, Михеев, Борин и Феня.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Анчах ҫавӑнтах вӑрмана юлнӑ Феня ҫинчен аса илчӗ.
Но тут же вспомнил о лесе, где находилась Феня.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Феня, шурса кайса, чӗнмесӗр ларать, куҫӗсем унӑн ҫурри хупӑ, тутисене чӑмӑртанӑ, пуҫне каялла янӑ.
Феня сидела побледневшая, но молчала; глаза у нее были полузакрыты, губы плотно сжаты, а голова откинута назад.

Иккӗмӗш сыпӑк // Никифор Ваҫанкка, Алексей Этмен, Илле Тукташ. Алексеев, М. А. Большевиксем: роман / вырӑсларан Н. Ваҫанкка, А. Этмен, И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгиз, 1936. — 242 с.

Арон Феня ыйтуне хирӗҫ, вӑл: — Феня сывӑ мар. Кунсӑр пуҫне тата вӑл хӗрарӑм, апла пулсан кун пек ӗҫе юрасах каймасть, — тет.
Возражал Арон: — Она больна, — говорил он, — и к тому же она женщина, стало быть, для этой работы непригодна.

Феня хӑйне ирӗк пама пикенсех ыйта пуҫларӗ.
Феня стала настаивать, чтобы разрешили ей.

Каҫхине Феня землянкинче революциллӗ ҫар отрячӗн штаб заседанийӗ туса ирттерчӗҫ.
Вечером в Фениной землянке устроили заседание штаба военно-революционного отряда.

— Петенька, чунӑм! — кӑшкӑрса ячӗ Феня.
— Петенька, милый, — кричит Феня.

Феня чӗри хӗпӗртет.
Сердце у Фени ликует.

«Ах! — пӑвӑнса кӑшкӑрса ячӗ Феня. «Чӑнах-ши? Ҫук, пулма пултараймасть».
«Ах!» — сдавленно кричит Феня. — «Неужели? Не может быть».

Аронпа Михеев, тата палламан икӗ юланутлисем лашисем ҫинчен анчӗҫ те Феня землянки патнелле утрӗҫ.
Арон и Михеев слезают с лошадей, за ними командир и наконец, четвертый; поворачиваясь, идут к землянке Фени.

Феня унӑн таткаланчӑк сассине илтет, анчах сӑмахӗсене тавҫӑрса илеймест.
Феня слышит его отрывистые крики, но слов не разобрать.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика