Шырав

Шырав ĕçĕ:

ӳссе (тĕпĕ: ӳс) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Чӑнахах та тепӗр ту куратӑп, вӑл тинӗс ӑшӗнчен тухса, ӳссе ларнӑ пек туйӑнать.
— Да, вижу гору, которая кажется выросшей из моря.

VI сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

Пӗтӗм ҫан-ҫурӑмне хытарса, хӑй ӑшӗнче вӑраннӑ мӑнкӑмӑллӑх ӳссе пынине, пусӑрӑнса тӑнӑ савӑнӑҫ ҫӗкленнине туйса, вӑл, чӑматанран хут тӗркисене турта-турта кӑларса, вӗсене сулахаялла та сылтӑмалла, такамсен хӑвӑрт ҫӗкленекен ҫӑткӑн аллисем ҫинелле ывӑтрӗ.
Спокойнее и сильнее, вся напрягаясь и чувствуя, как в ней растет разбуженная гордость, разгорается подавленная радость, она говорила, выхватывая из чемодана пачки бумаги и разбрасывая их налево и направо в чьи-то быстрые, жадные руки.

XXIX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Анчах ҫав туйӑм ӳссе пыр патнелле ҫӗкленчӗ, ҫӑвара темле типӗ йӳҫек тултарчӗ, унӑн тӳсмелле мар каялла ҫаврӑнас, тепӗр хут пӑхса илес килсе кайрӗ.
А оно росло и поднималось к горлу, наполняло рот сухой горечью, ей нестерпимо захотелось обернуться, взглянуть еще раз.

Кӑшкӑрнӑ сасӑсем ӳссе, йышланса пычӗҫ, унта та кунта хускалчӗҫ, пур ҫӗртен те ҫынсем чупса пырса Сизовпа Павел амӑшӗ тавра пухӑнчӗҫ.
Крики росли, умножались, вспыхивали там и тут, отовсюду бежали люди, сталкиваясь вокруг Сизова и матери.

XXVII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Пирӗн идейӑсем ӳссе пыраҫҫӗ, вӗсем хытӑран хытӑ ялкӑшса ҫунакан пулса пыраҫҫӗ, вӗсем халӑха ҫавӑрса илсе, ӑна ирӗклӗхшӗн кӗрешме организацилеҫҫӗ.
Наши идеи растут, они все ярче разгораются, они охватывают народные массы, организуя их для борьбы за свободу.

XXV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Прокурор сӑмахӗсем сывлӑшра куҫа курӑнман тӗтре пек сарӑлчӗҫ, вӑл тӗтре судьясем тавра ӳссе, ҫӑралса пычӗ, вӗсене пур япала ҫине те пӗрешкел, ӑшшӑн та, сиввӗн те мар пӑхакан турӗ, ӗшентерекен пӗлӗтпе хупӑрласа илчӗ.
Слова прокурора разливали в воздухе незаметный глазу туман, он все рос и сгущался вокруг судей, плотнее окутывая их облаком равнодушия и утомленного ожидания.

Вӗсем фабрикӑра ӳснӗҫемӗн ӳссе, нумайланса пынине куратӑн, вӗсене пӗрехмай тытса илсе каяҫҫӗ, анчах вӗсем шыври кӑртӑшсем пекех пӗтсе ҫитменни ҫинчен шухӑшлатӑн.
Вспомнишь, что на фабрике они все растут да растут, их то и дело хватают, а они, как ерши в реке, не переводятся, нет!

XXIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Ҫав япала хӑратмарӗ, кӑшкӑрмарӗ, анчах куҫа курӑнми ӳссе, тавҫӑрса илмелле мар аталанчӗ.
Оно не угрожало, не кричало, а развивалось невидимо, неуловимо.

Залра темле хӑюллӑ япала ӳссе пычӗ, хыҫалта ҫынсем хускалкалани тӑрӑх амӑшӗ ҫакна пӗр хӑй кӑна мар туйнине ӑнланса пычӗ.
Что-то смелое росло в зале, и мать, по движению людей сзади себя, догадывалась, что не она одна чувствует это.

Андрей сухалне хырнӑ-мӗн, унӑн мӑйӑхӗ ӳссе кайса аялалла усӑннӑ, ҫавна пула ҫаврака пуҫӗ кушак пуҫӗ евӗрлӗрех курӑнать.
Андрей обрил себе бороду, усы у него отросли и свешивались вниз, придавая его круглой голове сходство с головой кошки.

Ҫав хӑрани, ӑшчике пӑнтӑхтарнӑ пек туса, сывлама кансӗрлесе тӑрса, унӑн кӑкринче ӳссе кайрӗ, вара, суд кунӗ ҫитсен, амӑшӗ заседанисем пулакан зала хӑйӗн ҫурӑмӗпе мӑйне авса лартнӑ йывӑр та тӗксӗм япала пек туйӑмпа пырса кӗчӗ.
Этот страх, подобный плесени, стеснявший дыхание тяжелой сыростью, разросся в ее груди, и, когда настал день суда, она внесла с собою в зал заседания тяжелый, темный груз, согнувший ей спину и шею.

Ҫав вӑхӑтрах стена тӑрринче сасартӑк хура пуҫ курӑнчӗ, кӗлетке ӳссе тухрӗ, вӑл стена урлӑ йӑванса каҫса ун тӑрӑх шуса анчӗ.
И вдруг над стеной явилась черная голова, выросло тело, перевалилось через стену, сползло по ней.

XXIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

— Ӗҫ пӗтӗм ҫӗр ҫинче, мӗнпур хулара пулса пырать, лайӑх ҫынсен вӑйне — виҫме те, шутласа кӑларма та ҫук, вӑл ӳснӗҫемӗн ӳсет, вӑл пирӗн ҫӗнтерӳ сехечӗ ҫитичченех ӳссе пырӗ…
— Работа идет общая по всей земле, во всех городах, силе хороших людей — нет ни меры, ни счета, все растет она, и будет расти до победного нашего часа…

XVII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Калаҫнӑ май унӑн кӑкӑрӗнче мӑнкӑмӑллӑ туйӑм ӳснӗҫемӗн ӳссе пычӗ, ҫав туйӑм, паттӑр ҫын сӑнарне туса, хӑй валли сӑмахсем ыйтрӗ, пыра пӑчӑртаса лартрӗ.
Она говорила, а гордое чувство все росло в груди у нее и, создавая образ героя, требовало слов себе, стискивало горло.

Ҫавӑнтан сирӗн хурлӑх ӳссе каять кӑна, ун хыҫҫӑн вара тӗрме те Ҫӗпӗр пуҫланать, тет…
И от этого только горе ваше вырастет, тюрьма и Сибирь, говорит, за этим…»

Шӑв-шав ӳснӗҫемӗн ӳссе, вӑйлӑланса пычӗ…
Шум все рос, поднимался выше.

XV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Вӑл яланхи пекех ырӑ кӑмӑллӑ та лӑпкӑ, улшӑнман, сухалӗ ӳссе кайнипе кӑна ватӑрах пек курӑнать, тата ывӑҫ тупанӗсем малтанхи пек мар, шуралнӑ.
Все такой же ровный и спокойный, как всегда, он не изменился, только борода сильно отросла и старила его, да кисти рук стали белее.

XIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Хӑш чухне ывӑлӗн сӑнарӗ ун умӗнче юмахри паттӑр пысӑкӑш ӳссе каять, вӑл амӑшӗ илтнӗ пур тӳрӗ, хӑюллӑ сӑмаха, ун кӑмӑлне кайнӑ ҫынсене, вӑл пӗлнӗ пур пысӑк, ҫутӑ япалана пӗрлештерсе тӑрать.
Иногда образ сына вырастал перед нею до размеров героя сказки, он соединял в себе все честные, смелые слова, которые она слышала, всех людей, которые ей нравились, все героическое и светлое, что она знала.

XIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Кун ҫинчен вӑл нумай шухӑшларӗ, ку шухӑш унӑн чунӗнче ӳссе, тарӑнланса, хӑй курнӑ, хӑй илтнӗ пур япалана та ҫавӑрса илчӗ: ӳснӗ майӑн вӑл тӗттӗм тӗнче ҫине, пӗтӗм пурнӑҫ ҫине, ҫынсем ҫине пӗр тикӗс вут-хӗм тӑкса тӑракан ҫутӑ кӗлӗ евӗр пулса пычӗ.
Думала она об этом много, и росла в душе ее эта дума, углубляясь и обнимая все видимое ею, все, что слышала она, росла, принимая светлое лицо молитвы, ровным огнем обливавшей темный мир, всю жизнь и всех людей.

VIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Шухӑш-кӑмӑл тӗлӗшӗнчен вӗсемпе пуринпе те ҫывӑх пулни ҫинчен калакан туйӑм хускалса ӳссе пычӗ, ҫӗрӗн ҫӗнӗ чӗри — пурне те ӑнланас, пурне те хӑйӗн ӑшне пухса пӗрлештерес текен вӗри туртӑмпа тулнӑ чӗри ҫуралчӗ.
Возникало и росло чувство духовной близости со всеми, рождалось новое сердце земли, полное горячим стремлением все понять, все объединить в себе.

VI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика