Шырав

Шырав ĕçĕ:

ҫавӑн (тĕпĕ: ҫав) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Мӑнастир ҫаранне кайса пӑшал перекен ҫил хӑвансен айванлӑхӗнчен тӗлӗнместӗп-ха эпӗ, вӗсем тем те аташма пултарӗҫ, — тесе пуҫларӗ Марко бай, — хӑшӗн-пӗрин ав сухалӗ кӑвакарнӑ, хӑй ҫапах унталла туртӑнать, ҫавӑн йышшисем тӗлӗнтереҫҫӗ мана; мӗнле шӑна сӑхнӑ-тӑр, шуйттанӗ те пӗлсе пӗтерес ҫук…
— Удивляюсь не глупости тех вертопрахов, что ходят стрелять на монастырский луг и бредят всяким вздором, — начал дядюшка Марко, — нет, я на тех не могу надивиться, у кого седина в бороде; какая их муха укусила?..

XVIII. Ганко кофейнинче // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Революци юррисем кулленхи йӑлана кӗрсе ҫитрӗҫ — килте те, улахсенче те, пыра-киле урамра та ҫавӑн йышши юрӑсем илтӗне пуҫларӗҫ; савӑш юрри вырӑнне патриотла юрӑсем янӑратаҫҫӗ.
Революционные песни вошли в моду и проникали всюду — в дома, на посиделки и оттуда на улицы; сентиментальные любовные песни везде были вытеснены патриотическими.

«Часах кирлӗ пулать, атте, — тет вӑл мана, — юрӑхсӑр пистолета та ылтӑн парса туянӑн, ҫавӑн пек вӑхӑт та ҫитӗ…» — тет мана.
— «Скоро понадобится, отвечает, придет время, когда самый завалящий пистолет на вес золота будет…»

«Параппан ҫапнине илтсенех чӗрем ҫӗкленет. Тӑрсамӑр тӗрӗксемпе ҫапӑҫма!» тесе е ҫавӑн йышши ытти юрӑсене юрлаҫҫӗ.
«Как грянут барабаны, так взыграет мое сердце. Вставайте с турками драться!» Ну и прочие безумные песни.

Ҫамрӑкки те, ватти те ҫавӑн пирки кӑна сӑмахлать.
И малый и старый только о том и твердят.

— Герцеговинсем ҫавӑн пек ҫӗнтерсе ӑнтарма пултарасса кӗтместӗп-ха эпӗ…
— Не думаю, чтоб герцеговинцы сумели чего добиться…

Пурте ас тума кирлӗ-ха, шкулти экзамен пынӑ чухне епле пӗр вӗренекен ача Севастополь патӗнче Раҫҫее ҫӗнтернӗ тесен, вӑл хӗрсе кайса ҫакӑн пек каласа хучӗ: — Йӑнӑшатӑн, ачам, Раҫҫее ҫӗнтерме ҫук ӑна! Хӑвна ҫавӑн пек вӗрентнӗ учительтен укҫуна каялла илсе кил, — терӗ Мичо ҫилле хывнӑ кӑмӑлпа.
У всех еще в памяти, как он вспылил, когда на экзамене в школе ученик сказал, что под Севастополем Россия была побеждена: — Ошибаешься, сынок, Россию нельзя победить! Возьми назад свои деньги у того учителя, что тебя учил, — сердито сказал чорбаджи Мичо.

Халӑх ҫавӑн пирки калаҫса пайтахчен йӑпанать ӗнтӗ, вӑхӑт иртсе пынӑҫемӗн пьесӑна манас вырӑнне, ун ҫинчен ытларах та сӑмахлама тытӑнчӗҫ.
Впрочем, ему предстояло еще долго занимать местное общество, и с течением времени впечатление, произведенное пьесой, все больше углублялось.

Ҫавӑн пек лайӑхрах пулать.
Так будет лучше.

XVII. Спектакль // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

— Мӗншӗн вара ҫавӑн чухлех пусӑ кирлӗ, хӑйсем килӗшнӗ ятпа кӗпер тунӑ пулсан лайӑхрах марччӗ-им? — пӳлчӗ ӑна бей.
— Что-то уж слишком много колонок, не лучше ли было бы ей построить мосты на счастье? — перебил его бей.

Шекспирӑн Офелийӗ те курса тӑракан халӑха пӗр каҫ хушшинче ҫавӑн чухлӗ куҫҫуль тӑктарайман пулӗччӗ.
Шекспировской Офелии никогда не удавалось вызвать столько слез в один вечер…

«Ӑна ҫавӑн пек кирлӗ те», — теҫҫӗ хӗрарӑмсем.
«Поделом ему!» — говорили женщины.

Халӑх ҫавӑн пек кулӑшла вилӗмпе килӗшесшӗн пулмарӗ, такам пӗри тата Драко халех чӗрӗлсе тӑтӑр тесе те кӑшкӑрчӗ.
Публика не удовлетворилась такой нелепой смертью, и кто-то потребовал, чтобы Драко ожил.

Килсе тухать-ҫке ҫавӑн пек инкек, чӑнах, шӑп кӑна ҫак касмак Шериф умӗнче.
И надо же было так случиться, что здесь оказался этот дубина Шериф!

XVI. Ҫӑва калаҫать // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

— Стоян пичче ҫавӑн чух тӗрӗс каларӗ ҫав: леш икӗ йытӑпа пӗрлех ӑна та чавса чикмеллеччӗ терӗ.
— Прав был дед Стоян: лучше было зарыть ее вместе с теми двумя псами.

— Ҫавӑн пирки шухӑшлатӑп-ха, ӑҫталла перес-ши тетӗп.
— Да вот как раз выбираю место.

Ҫавӑн пек персен, ман пек ҫылӑхлӑ ват ҫынна кӑна мар, вилнӗ ҫынна та тӑратма пулать…
Такая пальба, что и мертвого взбодрит, а про меня, старого грешника, и говорить нечего…

— Ӑҫтан тупнӑ вара ҫавӑн пек авалхи япалана?
— Откуда это выкопали такое старье?

XIV. Силистра-Йолу // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Хальхи вӑхӑтра, ҫавӑн пек принципсене хыттӑн каласа, «хальхи этемлӗхӗн ӑс-хакӑлӗ ялавне ҫӗклӗр те, наукӑна тӗренӗр» тесе, ялав ҫӗклеттерни чи малтан тумалли ӗҫе пӗтерсе хуни пулать.
В такое время громко провозглашать подобные принципы и поднимать знамена «современного мыслящего человечества, трезвых наук и разума» — значит затушевывать первоочередной вопрос.

Ҫавӑн пек сӑмах каласси чи малтан Илийчо Ӑслая тивет:
Первый тост предложил Илийчо Любопытный:

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика