Шырав

Шырав ĕçĕ:

типӗ сăмах пирĕн базăра пур.

типӗ (тĕпĕ: типӗ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Пирӗн обязательство ҫапла: паянхи кун, вунсакӑр сехет тӗлне, типӗ ҫӗр ҫинчи тӗп участокӑн пирвайхи вӑтӑр километр тӑршшӗ тӑсӑлса выртакан нефтепровода шӑратса сыпса траншейӑна хумалла.
— Наше обязательство: закончить к сегодняшнему дню, к восемнадцати часам, сварку первых тридцати километров нефтепровода головного участка на материке, уложить его в траншею и провести гидравлическое испытание.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Утравпа типӗ ҫӗр хушшинче
Между островом и материком

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Йывӑҫсен типӗ турачӗсем чӗрӗлчӗҫ.
Ожили сухие ветви деревьев.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Утрав енчен Ковшов трубопроводӑн пирвайхи тӑрӑхӗн юлашки сыпӑкне хурса вырнаҫтарнӑ кун Тополев вара типӗ ҫӗр енчен иккӗмӗш ретӗн икӗ сыпӑкне шыва антарчӗ.
В тот день, когда Ковшов со стороны острова уложил последнюю секцию трубопровода первой линии, Тополев с материка опустил на дно две плети второй.

Тополев чи лайӑх сварщиксемпе, Некрасов хӑйӗн подрывникӗсемпе типӗ ҫӗр ҫине куҫса кайрӗ.
Тополев с лучшими сварщиками и Некрасов со своими подрывниками сразу перебрались на материк.

Икӗ участокӑн — типӗ ҫӗр ҫинчипе утрав ҫинчи — коллективӗсем ячӗпе Беридзе управление телеграмма-рапорт ячӗ, унта вӑл задание пурнӑҫлани ҫинчен тата мӗн чухлӗ ӗҫ вӑйӗ ҫунакан материал, миҫе сехет вӑхӑт перекетлени ҫинчен пӗлтерчӗ.
От имени коллектива двух участков — материкового и островного — Беридзе послал в управление телеграмму-рапорт, в которой сообщал о выполнении задания и перечислял, сколько рабочей силы, машино-часов и горючего удалось сберечь при этом.

Ирхине Таня ӑнсӑртран чӳрече ҫине пӑхса илчӗ те тӗлӗннипе кӑшкӑрса ячӗ: нумаях та пулмасть типӗ пулнӑ туратсем, халӗ ҫутӑ кӑвак чечексем кӑларнӑ та илемлӗн ҫутӑлса лараҫҫӗ.
Утром Таня кинула нечаянный взгляд на окно и восхищенно вскрикнула: недавно еще безжизненные сухие веточки светились светло-сиреневым пламенем нежных цветов.

Вӑл вӑрахчен, типӗ кӗрпе пек, йывӑррӑн ӳксе, ҫӗре хулӑн сийпе витсе хучӗ.
Он сыпался долго, тяжелой, сухой крупкой, и накрыл землю толстым белым пластом.

Февраль уйӑхӗн варринче, сунартан таврӑнсан, Карпов Таньӑна вӑхӑтӑн ҫара та типӗ туратне пӗр ҫыхӑ пырса пачӗ.
В середине февраля Карпов, вернувшись с охоты, преподнес Тане пучок голых сухих веточек багульника.

Участокра, типӗ ҫӗр ҫинчи пекех, яланах ҫутӑ ҫунать, каҫхи тӗттӗм вара ывӑннӑ ҫынсене ҫывӑрса вӑй илмелӗх ҫеҫ тӑсӑлать.
Как и на материке, на участке почти всегда было светло, ночь вступала в свои права на короткое время, пока усталые люди спали, набираясь сил.

Улттӑмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Нумаях та пулмасть пролив урлӑ каҫасси чи йывӑр задача шутланса тӑратчӗ, халӗ те акӑ площадка ҫинче пур ҫӗрте те ҫутҫанталӑкпа ҫапӑҫаҫҫӗ, анчах главный инженер типӗ ҫӗр ҫинчи участока утрава пырса тапӑнмалли ҫул вырӑнне хурса шутлать.
Еще недавно проход через пролив представлялся труднейшей задачей, да и сейчас всюду на площадке шел непрестанный бой с природой, однако главный инженер смотрел уже на материковый участок больше как на подступ к штурму острова.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Вӑл чавсисем ҫине тайӑнса пуҫне ҫӗклерӗ те хуллен, ӳпкелесе, тӑрӑхламалларах кулса, чӗлхи ҫинче темле йӳҫек пуррине, ҫӑварӗнче типӗ пулнине туйса калаҫма тытӑнчӗ:
Он опёрся локтями, приподнял голову, заговорил тихо, с укором и насмешкой, чувствуя на языке какую-то горечь и сухость во рту:

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Яков вӑл йӗплӗ туратсене чӑшӑртаттарнине, типӗ туратсем шӑтӑртатса хуҫӑлнине кӑштах итлесе тӑчӗ те, васкасах проҫҫек еннелле кайрӗ, — унта ӑна ҫӑмӑл урапа кӳлнӗ лаша кӗтсе тӑнӑ.
Послушав, как он шуршит колкими ветвями, как похрустывают сухие сучья, Яков быстро пошёл на просеку, где его ждала лошадь, запряжённая в дрожки.

Чӳречерен Миронӑн типӗ, вӗрентекен сӑмахӗсем тӑкӑнчӗҫ; Яков, чӳрече умӗнче аллине хаҫат тытса тӑрса, ашшӗ хӑйӗн тӗксӗм хӗрлӗ чышкипе такама юнаса илнине курчӗ.
Из окна сыпались сухенькие, поучающие слова Мирона; Яков, стоя с газетой в руках у окна, видел, как отец погрозил кому-то своим багровым кулаком.

Вӑл тек садра тӑрмашрӗ, унта йывӑҫсем ҫинчи типӗ ҫулҫӑсене касрӗ, ҫумкурӑксене ҫумласа ҫӗр тӑрӑх тимӗр шапа пек упаленчӗ, хутланса, кӗлеткипе типсе пычӗ, ҫынсемпе хуллен, вӗсене питӗ кирлӗ вӑрттӑн япаласем ҫинчен каласа панӑ пек, калаҫрӗ.
Шевырялся в саду, срезывая сухие сучья с деревьев, черепахой ползал по земле, выпалывая сорные травы, сморщивался, подсыхал телом и говорил с людями тихо, точно рассказывая важные тайны.

Мирон тарӑхса кайрӗ, хӑй тарӑхнине пытарма та пултараймарӗ; хӑйӗн шӗвӗр, пӗртте купецсенни пек мар сухалне пӗтӗркелесе, унтан типӗ сӑмахсен ҫиппине туртса кӑларса, вӑл хӑй шухӑшламаннине каларӗ:
Мирон обозлился и не мог скрыть этого; покручивая острую, не купеческую бородку, вытягивая из неё нить сухих слов, он говорил явно фальшиво:

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Шӑллӗне вӑл тӑватӑ ҫул курман ӗнтӗ; юлашки тӗлпулу вӗсен кичем те типӗ пулнӑ: Петра вӑл хӑйӗн патне пынӑшӑн курпун кӑмӑлсӑр пулнӑ пек туйӑннӑ; шӑллӗ темле хутланнӑ, кӑмӑлсӑрланнӑ, улитка шапа хуранне пытаннӑ пек, пытанма тӑрӑшнӑ; йӳҫек сасӑпа вӑл турӑ ҫинчен, хӑй ҫинчен тата тӑванӗсем ҫинчен мар, монастырь нушисем ҫинчен, турра кӗлтӑвакансем тата халӑх чухӑнлӑхӗ ҫинчен ҫеҫ калаҫнӑ, ҫитменнине тата сӳрӗккӗн, хӑйне ирӗксӗрлесе калаҫнӑ.
Он не видел брата уже четыре года; последнее свидание с Никитой было скучно, сухо: Петру показалось, что горбун смущён, недоволен его приездом; он ёжился, сжимался, прячась, точно улитка в раковину; говорил кисленьким голосом не о боге, не о себе и родных, а только о нуждах монастыря, о богомольцах и бедности народа; говорил нехотя, с явной натугой.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Акӑ Артамонов, хӑйне тӑп тытса тӑракан ют тумтир тӑхӑннӑскер, хускалма хӑраса, тӗлӗкри пек, ӑшӑ пӳлӗмре, сӗтел умӗнче, типӗ те кӑмӑллӑ тӗттӗмрех ҫӗрте именсе ларать; сӗтел ҫинче никельпе витнӗ сӑмавар чашкӑрать, чейне ҫӳллӗ, хӗрлӗрех ҫӳҫлӗ, тӗксӗм те сарлака кӗпе тӑхӑннӑ ҫинҫешке хӗрарӑм тултарса парать.
И вот Артамонов, одетый в чужое платье, обтянутый им, боясь пошевелиться, сконфуженно сидит, как во сне, у стола, среди тёплой комнаты, в сухом, приятном полумраке; шумит никелированный самовар, чай разливает высокая, тонкая женщина, в чалме рыжеватых волос, в тёмном, широком платье.

Сасартӑк типӗ, вӗри ҫил вӗрме тытӑнчӗ, вӑл хаяррӑн чашлатса шӑхӑрчӗ, йывӑҫсем ҫинчи типнӗ ҫулҫӑсене, хырсемпе чӑрӑшсен пӗлтӗрхи сарӑхса кайнӑ йӗпписене лӑскаса антарчӗ, хӑйӑра пӗлӗт пек ҫӳлелле ҫӗклерӗ, ӑна турпассемпе, сӳс хухисемпе, тӗксемпе пӗрле ҫӗр ҫийӗпе вӗҫтерчӗ, тӗке-тӗке, ҫынсем ҫинчи тумтирӗсене сӳсе кайма хӑтланчӗ, вара вӑрмансене кӗрсе кайса, унти пушарсене пушшех те хытӑ алхастарса ячӗ.
Вдруг буйно врывался сухой, горячий ветер, люто шипел и посвистывал, срывал посохшие листья с деревьев, прошлогоднюю, рыжую хвою, вздымал тучи песка, гнал его над землёй вместе со стружкой, кострикой, перьями кур; толкал людей, пытаясь сорвать с них одежду, и прятался в лесах, ещё жарче раздувая пожары.

Анчах тепӗр чухне ҫак пит те шухӑ ача, мӗншӗн те пулин кӳренсе, сӑрт ҫинчи хыр айӗнче Ватаракшӑн пӑтранчӑк симӗс шывӗ ҫине типӗ хыр мӑкӑлӗсем ывӑтса сехечӗ-сехечӗпе пӗр-пӗччен ларнӑ.
Но иногда этот очень живой мальчик, запнувшись за что-то, часами одиноко сидел на холме под сосною, бросая сухие шишки в мутно-зелёную воду реки Ватаракши.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика