Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Вӑл Курочкина хӑюллӑ, яланах хаваслӑ пулнӑшӑн тата вырӑссен анлӑ та янӑравлӑ юррисене килӗштернӗшӗн юрататчӗ.

Он любил Курочкина за его храбрость, весёлый нрав и неугомонную страсть к раздольным русским песням.

Кӑвайт умӗнче // Николай Евстафьев. Баныкин, В. И. Чапаев ҫинчен: калавсем; Н. Евстафьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 128 с.

Ун хӑйӗн килне, кашни утӑм янӑравлӑ звук парса тӑракан тем пысӑкӑш пушӑ ҫурта, каяс килмен, вара вӑл хура кӗркуннен салхуллӑ каҫӗпе хупланнӑ урампа уттарнӑ.

Ему не хотелось идти к себе, в огромный пустой дом, где каждый шаг его будил звучное эхо, и он пошел по улице, окутанной тоскливо-серыми сумерками поздней осени.

XII // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эртел ун хыҫӗнчен янӑравлӑ та харӑс, пӗр пысӑк кӑкӑр пек сывласа янӑ:

И артель громко и дружно, как одна большая грудь, вздыхала:

XII // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Смолин Любовь аллине чӑмӑртанӑ, янӑравлӑ баритонпа кулкаласа калаҫнӑ:

А Смолин жал Любови руку и, улыбаясь, говорил звучным баритоном:

XI // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вара, пурнӑҫ хӗсӗклӗхӗпе тинки тухиччен хӗн куракан этемӗн асаплӑхӗшӗн тарӑхса, кӳренӳпе тулса, вӑл, усал хуйхӑ капланса килнипе, тӗттӗмре йӑлтӑртатакан хула ҫутисен еннелле пӑхнӑ та, хулӑн та янӑравлӑ сасӑпа ӳхӗрсе янӑ:

И возмущенный страданием измученного теснотой жизни человека, полный обиды за него, он, в порыве злой тоски, густым и громким голосом зарычал, обратив лицо туда, где во тьме сверкали огни города:

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫаксем пурте, пӗр ҫӗре пӑтрашӑнса, тапса тӑракан кӑмӑл пулнӑ, кӑкӑра пӗҫертсе тӑнӑ, вӗсен вӑйне пула, Фома пӳлӗне-пӳлӗне кайнӑ, куҫӗсем ҫине куҫҫуль персе тухнӑ, вара ун кӑшкӑрас, сивкайӑк пек ахӑрас, ҫынсене хӑратас килнӗ, вӗсен тӗлсӗр айкашӑвне чарас, пурнӑҫ шавӗпе хӗвӗшӳ валли мӗн те пулсан хӑйӗнне парас, янӑравлӑ, ҫирӗп сӑмахсем калас, пурне те пӗр йӗрпе — хальхин пек пӗр-пӗрне хирӗҫ мар — ҫул кӑтартса ярас килнӗ.

Всё это вскипало в груди до напряженного желания, — от силы которого он задыхался, на глазах его являлись слезы, и ему хотелось кричать, выть зверем, испугать всех людей — остановить их бессмысленную возню, влить в шум и суету жизни что-то свое, сказать какие-то громкие, твердые слова, направить их всех в одну сторону, а не друг против друга.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Сарӑ, кӑтра йӗкӗт, ярханахне янӑскер, пӗрӗн-кайӑн Фома умӗнчен, — е хулпуҫҫи ҫинче хӑма ҫӗклесе, е аллине пуртӑ тытса, — чупа-чупа иртнӗ; вӑл, выляса кайнӑ качака таки пек, сиккеле-сиккеле илнӗ, хӑй тавра янӑравлӑ кулӑ, шӳтле сӑмах, пӑрӑҫлӑ ятлаҫу сапаласа, ырми-канми ӗҫленӗ, турпаспа, йывӑҫпа тулнӑ палуба тӑрӑх хыттӑн та ҫӑмӑллӑн чупса ҫӳресе, е пӗрне, е тепӗрне ҫите-ҫите пулӑшнӑ.

Русый и кудрявый парень с расстегнутым воротом рубахи то и дело пробегал мимо него то с доской на плече, то с топором в руке; он подпрыгивал, как разыгравшийся козел, рассыпал вокруг себя веселый, звонкий смех, шутки, крепкую ругань и работал без устали, помогая то одному, то другому, быстро и ловко бегая по палубе, заваленной щепами и деревом.

IX // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хушаматне тата та килӗшӳсӗр тӑвасшӑн пекех, вӑл янӑравлӑ ҫӳллӗ тенорпа калаҫнӑ, хӑй те вӑл, тӑп-тулли ӳтлӗ, ҫаврака пит-куҫлӑ пӗчӗк ҫын, калаҫас тесен каҫса каяканскер, вӗр-ҫӗнӗ хӑнкӑрма евӗр пулнӑ.

Как бы для того, чтобы его фамилия казалась еще нелепее, он говорил высоким, звонким тенором и сам весь — полный, маленький, круглолицый и веселый говорун — был похож на новенький бубенчик.

IV // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Фома хӑй тавра пӑхса илнӗ: паҫӑрхи пекех, пахчара никам та пулман, сывлӑшра ҫав-ҫавах чансен янӑравлӑ калаҫӑвӗ юхӑнса тӑнӑ…

Фома оглянулся вокруг себя: как и раньше, в саду никого не было, а в воздухе всё плавал гулкий говор колоколов…

III // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Садра ӑрӑмлӑ шӑплӑх тӑнӑ, кӗпе ҫаннине ӑнсӑртран лексе чӑштӑртатса кайнӑ турат сасси ку шӑплӑхра янӑравлӑ сас пек туйӑннӑ, — Фома ҫӳҫенсе илнӗ…

В саду было так внушительно тихо, что даже шелест ветки, нечаянно задетой платьем Фомы, показался ему громким звуком, — он вздрогнул…

III // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ашшӗ килтех пулнӑ: унӑн янӑравлӑ, анчах пӑртак хӑйӑлтатарах каякан кулли уҫса янӑ чӳречесенчен урамалла ян кайнӑ.

Отец был дома: в открытые окна из комнат на улицу несся его громкий, немного сиплый хохот.

III // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

1928 ҫулхи ҫурлан 25-мӗшӗнче Ахмед Зогу хӑйне Албани монархӗ тесе пӗлтерет, 1928 ҫулхи авӑнӑн 1-мӗшӗнче вара ҫӗнӗрен суйланнӑ Йӗркелӳ пухӑвӗ (алб. Asamblea Konstituente) Зогуна (III Скандербег I Зогу иккӗмӗшле янӑравлӑ ятпа) албансен патши пулма ҫирӗплетнӗ.

25 августа 1928 года Ахмед Зогу провозгласил себя монархом Албании, а 1 сентября 1928 года вновь избранное Учредительное собрание (алб. Asamblea Konstituente) утвердило Зогу королём албанцев под двойным громким именем Зогу I Скандербег III.

Ахмет Зогу // Аҫтахар Плотников. https://cv.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D1% ... 0%B3%D1%83

Шатохин генерал чиркӳри хаваслӑ шӑплӑхра, сӑмсине пысӑк та шап-шурӑ тутӑр ҫине янӑравлӑ шӑнкартса илчӗ.

Генерал Шатохин в торжественной тишине оглушительно сморкался в большой белый платок.

3 // Леонид Агаков. Жарков Л.М. Хастар тусӑм ҫинчен ҫырнӑ повесть. Вырӑсларан Л. Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 300 с.

Куккӑшӗн янӑравлӑ, пӗтӗм пӳлӗме тултарса лартакан сассине, вӑл йывӑррӑн утма тытӑнсан буфетри черккесем ҫинҫен янӑранине, унӑн ҫӑра уссийӗсене тата ҫавӑн пекех усӑнса тӑракан куҫхаршийӗсем айӗнчен куларах пӑхакан куҫӗсене, куккӑшӗн ҫав тери хаяр табакне астӑвать Костя.

Костя помнит гулкий голос дяди, заполнявший всю их комнату, тяжелые шаги, на которые тонким треньканьем отзывались в буфете рюмки, обвисшие густые усы, усмешливые глаза под такими же обвисшими бровями и дядин табак жесточайшей крепости.

Ҫыран хӗрринчи пӳрт // Николай Евстафьев. Дубов Н.И. Юханшыв ҫинчи ҫутӑсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 144 с.

Ҫуна тупанӗсен тӑнӑҫ та янӑравлӑ юрри кӑна хӑлха анииче тӳлеккӗн ӗнерӗнсе пычӗ.

Куҫарса пулӑш

6 // Хветӗр Агивер. Агивер Ф.Г. Сар ачапа сарӑ хӗр: Повесть. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1980. — 256 с.

— А эсир, Недошлепкин юлташ, — терӗ малалла Терентий Петрович янӑравлӑ сасӑпа, — агрегат патне пылчӑк ӑшшӗн пытӑр, хӑвӑрӑн калушӑра та ҫухатрӑр та, ӑна, мӗскӗне, алӑпа ҫӗклесе тухрӑр.

— А вы, товарищ Недошлепкин, — звонко продолжал Терентий Петрович, — лезли ведь к агрегату по грязи, даже калошку свою утеряли и вынесли ее, несчастную, на руках!

Прицепщик Терентий Петрович // Леонид Агаков. Троепольский, Г. Н. (1905-1995). Вунҫиччӗмӗш Прохор тата ыттисем: (агроном ҫырса пынисем). [Л. Я. Агаков куҫарнӑ]. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 132 с. — 109–130 с.

Параднӑй пӳлӗмсене ытла та ҫап-ҫутӑ ҫутатни тата хысна ҫурчӗсенчен нимпе те уйрӑм мар капӑрлатни малтанхи вӑхӑтра ҫамрӑксене хӑюсӑрлатнӑран, Дерпт студенчӗпе темиҫе ҫӑмӑхҫахсӑр пуҫне, пурте стена ҫумне ларса тухрӗҫ, Дерпт студенчӗ вара, жилетне йӳле янӑскер, кашни пӳлӗмрех тата мӗнпур пӳлӗмсен кашни кӗтесӗнче пӗр вӑхӑтра пулма ӗлкӗрнӗн, пӳлӗмре унӑн янӑравлӑ, ырӑ, шӑплана пӗлми тенорӗ кӑна илтӗнсе тӑнӑн туйӑнчӗ.

Слишком яркое освещение и обыкновенное казенное убранство парадных комнат сначала действовали так охладительно на все это молодое общество, что все невольно держались по стенкам, исключая некоторых смельчаков и дерптского студента, который, уже расстегнув жилет, казалось, находился в одно и то же время в каждой комнате и в каждом угле каждой комнаты и наполнял, казалось, всю комнату своим звучным, приятным, неумолкающим тенором.

XXXIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Кӗнеке вуланӑ вӑхӑтра хӗрӗн ырӑ та янӑравлӑ сассине итленӗ май эпӗ е ун ҫинелле, е чечек пахчинчи сукмак ҫинче ҫумӑртан пулса юлнӑ хура кӳлленчӗксем еннелле, е ҫӑкасем еннелле (вӗсен ҫулҫисем ҫине пире хӑй айне тунӑ шупка ҫумӑр пӗлӗчӗн кӑваккӑн курӑнакан пӗр кӗтессинчен тумламсем халӗ те сайра хутра тӑкӑнса ҫатлатаҫҫӗ), е каллех хӗр ҫинелле, е ҫумӑрпа йӗпеннӗ лапсӑркка ватӑ хурӑнсене ҫутатакан хӗвелӗн йӑм-хӗрлӗ юлашки пайӑркисем ҫинелле, вара каллех Варенька ҫинелле пӑхкаласа, — ку хӗр пачах мана малтан курӑннӑ пек илемсӗр мар, тесе шухӑшласа илтӗм.

Во время чтения, слушая ее приятный, звучный голос, я, поглядывая то на нее, то на песчаную дорожку цветника, на которой образовывались круглые темнеющие пятна дождя, и на липы, по листьям которых продолжали шлепать редкие капли дождя из бледного, просвечивающего синевой края тучи, которым захватило нас, то снова на нее, то на последние багряные лучи заходившего солнца, освещающего мокрые от дождя, густые старые березы, и снова на Вареньку, — я подумал, что она вовсе не дурна, как мне показалось сначала.

XXV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Ҫынсем мӗнрен кулаҫҫӗ, мӗн ҫине йӗрӗнсе пӑхаҫҫӗ, — тет Варенька хӑйӗн янӑравлӑ сассипе, кашни саспаллие уҫӑмлӑн каласа, — шӑпах ҫавӑнта эсӗ мӗнле те пулин курман-илтмен ырӑ япала тупма тӑрӑшатӑн.

— Ты всегда стараешься видеть в том, над чем другие смеются и что все презирают, — говорила Варенька своим звучным голосом и отчетливо выговаривая каждую букву, — ты именно во всем этом стараешься находить что-нибудь необыкновенно хорошее.

XXV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Унӑн куҫӗсем ытарайми илемлӗ, сасси янӑравлӑ та ырӑ, ытла ҫаврака кӗлеткин йӗрӗсем те ман яшлӑхӑн ун чухнехи тапхӑрӗнче самаях хитре пек туйӑнчӗҫ.

Глаза ее были прелестны, голос звучен и приятен, даже эти очень круглые линии сложения в ту пору моей юности казались мне не лишенными красоты.

XXIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.