Шырав

Оленин

Оленин ҫинчен Белецкий: унӑн йӑпанасси ҫеҫ килет, тесе шутланӑ; анчах Оленин хӑйӗн ӗҫӗ мӗнле ҫаврӑнса тухасса кӗтнӗ.
Белецкий думал, что Оленин хотел только повеселиться, а Оленин ждал решения своей участи.

Черкескӑпа папаха тӑхӑннӑ Белецкипе Оленин алӑкран ҫутӑ ӳкмен енче тӑраҫҫӗ.
По темную сторону двери стоят Белецкий и Оленин в черкесках и папахах.

— Ҫапла, питех те! — ҫирӗплетрӗ Оленин, лӑпкӑ чунлӑ пек курӑнма тӑрӑшса.
— Да, очень! — поддакнул Оленин, стараясь казаться равнодушным.

— Эпӗ те Устенька патне пыратӑп, — терӗ татӑклӑн Оленин.
— И я приду к Устеньке, — сказал Оленин решительно.

Оленин ун умӗпе иртсе пынӑ чухне Белецкин: «кӗрӗр» тенӗ сассине илтрӗ те кӗчӗ.
Оленин, проходя мимо ее, услыхал голос Белецкого: «Заходите», — и зашел.

Марьяна каллех урама тухрӗ; вара, кӑшт тӑхтанӑ хыҫҫӑн, хӑй ӑҫта каясса пӗлмесӗрех, Оленин та ун хыҫӗнчен кайрӗ.
Марьяна вышла опять на улицу, и немного погодя, сам не зная куда, пошел и Оленин за нею.

Оленин каллех ӗнер каҫхинехи пек минут килсе тухасса кӗтрӗ; анчах та минучӗ килмерӗ, ҫакнашкал татӑксӑр лару-тӑрура юлма вӑй ҫитереймессе туйрӗ.
Оленин ждал опять такой же минуты, как вчера вечером; но минута не приходила, а оставаться в таком нерешительном положении он не чувствовал в себе более силы.

Оленин унпа ыттисем умӗнче те шӳт туса калаҫма хӑрарӗ.
Оленин боялся заговаривать с ней шутливо и при других.

Оленин Марьянӑна курас ӗмӗтпе ирӗпех картиш тӑрӑх ҫӳрерӗ.
Оленин все утро ходил по двору, ожидая увидеть Марьяну.

Оленин тӑна кӗчӗ те хӑй мӗн тунинчен хӑй хӑраса ӳкрӗ.
Оленин опомнился и ужаснулся на себя.

Оленин ун аллинчен хӑйӗн аллине туртса илчӗ те хӗрӗн ҫамрӑк ӳтне хыттӑн ыталарӗ.
Оленин вырвал у нее руку, которую она держала, и сильно обнял ее молодое тело.

Анчах та вӑл Оленин аллине тӗртсе ямарӗ, ӑна хӑйӗн вӑйлӑ та хыткан пӳрнисемпе ҫеҫ ҫирӗппӗн хӗстерсе хучӗ.
Но она не отталкивала руки Оленина, а крепко сжала ее своими сильными, жесткими пальцами.

Оленин ҫакна сисрӗ.
Оленин чувствовал это.

Оленин ун патне пычӗ те ӑна тем каласшӑн пулчӗ, анчах та унӑн сасси татӑлчӗ.
Оленин подошел к ней, хотел ей сказать что-то, но голос оборвался у него.

Оленин хӑйне хӑй халь, анчах ҫывӑрса тӑнӑ пек, уҫҫӑн та патвар туйрӗ.
Оленин чувствовал себя свежим и бодрым, как будто он сейчас проснулся.

Стариксем, Оленин сӗнмесӗрех, хӑйсемех, ун патне кӗрсе, ӗҫсе ларса ҫӗр каҫасшӑн пулчӗҫ.
Старики сами назвались идти догуливать ночь у Оленина.

Оленин нимӗн те калаҫмарӗ тата ыттисенчен пуринчен те ытларах ӗҫрӗ.
Оленин ничего не говорил и пил больше всех.

Унтан Оленин Ерошка мучипе ӗҫрӗ.
Потом Оленин выпил с Ерошкой.