Шырав

Шырав ĕçĕ:

Хӑна сăмах пирĕн базăра пур.

Хӑна (тĕпĕ: хӑна) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Атте тухса кайсанах эпӗ студент сюртукне хӑвӑрт тӑхӑнтӑм та хӑна пӳлӗмне кайрӑм; Володя вара кӑшт та васкамарӗ, дупельсемпе бекассем ӑҫта тӗл пулни ҫинчен Яковпа калаҫса, вӑл ҫӳлте вӑрах ларчӗ.
Как только папа ушел, я живо оделся в студенческий сюртук и пришел в гостиную; Володя же, напротив, не торопился и долго просидел на верху, разговаривая с Яковом о том, где водятся дупеля и бекасы.

XXVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хуть хӑна пӳлӗмне хӑвӑртрах пырӑр, Мими сире ҫав тери курасшӑн, — кӑшкӑрчӗ алӑк хыҫӗнчен Любочка.
Так приходите, по крайней мере, скорей в гостиную, Мими так хочет вас видеть, — кричала из-за двери Любочка.

Эпир ача чухне хамӑр ҫывӑрнӑ пӳлӗме кӗтӗмӗр: кӗтессемпе алӑксем патӗнчи сӗмлӗхре халӗ те ача чухнехи сехре хӑпартмӑшсем пытанса тӑраҫҫӗ; хӑна пӳлӗмне кӗтӗмӗр — пӳлӗмри япаласенчен пуринчен те тӳлек те ҫепӗҫ юрату сисӗнет; зала пырса тухрӑмӑр — кунта ача чухнехи шавлӑ, пӗр хуйхӑсӑр савӑнӑҫ вӑхӑтлӑха чарӑнса тӑрса, хӑйне вӑй-хал кӗртессе ҫеҫ кӗтнӗн туйӑнать.
Мы пришли в нашу детскую спальню: все детские ужасы снова те же таились во мраке углов и дверей; прошли гостиную — та же тихая, нежная материнская любовь была разлита по всем предметам, стоявшим в комнате; прошли залу — шумливое, беспечное детское веселье, казалось, остановилось в этой комнате и ждало только того, чтобы снова оживили его.

Мана алӑк уҫса кӗртнӗ ватӑ швейцар та, ман ҫирен шинеле хывса илнӗ тарҫӑ та, хӑна пӳлӗмӗнче ларакан икӗ хӗрарӑмпа икӗ арҫын та, уйрӑмах Иван Иваныч князь хӑй, штатски сюртукпа диван ҫинче лараканскер, мана пурлӑх йышӑнса юлмалли ҫын тесе шутланӑн, ҫавна пула ыр сунмасӑр пӑхнӑн туйӑнчӗ.
Мне казалось, что и старый швейцар, который отворил мне дверь, и лакей, который снял с меня шинель, и три дамы и два господина, которых я нашел в гостиной, и в особенности сам князь Иван Иваныч, который в штатском сюртуке сидел на диване, — мне казалось, что все смотрели на меня как на наследника, и вследствие этого недоброжелательно.

XXI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хӑна пӳлӗмӗ хыҫӗнчи пӗчӗкҫӗ тепӗр пӳлӗме пирӗнпе пӗр вӑхӑтрах урӑх алӑкран Ивина кӗчӗ.
Ивина в одно время с нами из другой двери вошла в маленькую комнату за гостиной.

XX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Зала та тӗплӗн, сиввӗн тата чыслӑ типтерленӗ, кирек хӑш кӗтес те йӑлтӑртатать, ҫӗнех мар пулин те ҫирӗп пек туйӑнать, картинӑсем те, кантӑк каррисем те, нимӗнле эрешсем те ниҫта та курӑнмаҫҫӗ вара; залӑн ҫап-ҫутӑ курӑнмалла якатнӑ урайӗ урлӑ утса, эпӗ хӑна пӳлӗмне кӗтӗм.
Зала, через светло налощенный пол которой я прошел в гостиную, была также строго, холодно и опрятно убрана, все блестело и казалось прочным, хотя и не совсем новым, но ни картин, ни гардин, никаких украшений нигде не было заметно.

XIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пӗр пилӗк минутран ҫав арҫын ачах зала кӗмелли алӑка уҫрӗ те мана хӑна пӳлӗмне ертсе кӗчӗ; пӳлӗмӗ тирпейлӗ, анчах питех капӑр мар.
Минут через пять дверь в залу отперлась изнутри посредством того же мальчика, и он провел меня в опрятную, но небогатую гостиную.

XVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑл хӑна пӳлӗмӗнче чарӑнчӗ те кӑранташпа хӑйӗн хучӗ ҫине каллех тем ҫырса хучӗ.
Она остановилась в гостиной и что-то снова записала карандашиком на свою бумажку.

V сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Петровскинче пачах урӑхлаччӗ, апат умӗн, икӗ сехетре, пурте ҫӑвӑнса, тумланса, хӑна пӳлӗмӗнче ларатчӗҫ, хаваслӑн калаҫса, палӑртнӑ сехет ҫитессе кӗтетчӗҫ.
То ли дело, бывало, в Петровском, когда в два часа все, умытые, одетые к обеду, сидят в гостиной и, весело разговаривая, ждут условленного часа.

IV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ун чухне, каҫ пулсан пайтахран, вӑл, хура фракпа шурӑ жилет тӑхӑннӑскер, Володьӑна хӑйпе пӗрле бала илсе кайма хӑна пӳлӗмне кӗчӗ, лешӗ ҫав вӑхӑтра хӑйӗн пӳлӗмӗнче тумланатчӗ.
Один раз, поздно вечером, он, в черном фраке и белом жилете, вошел в гостиную с тем, чтобы взять с собой на бал Володю, который в это время одевался в своей комнате.

XXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Кӗрен хӑюллӑ калпак, хӑмла ҫырли тӗслӗ пурҫӑн капот, Миминни пекки мар, эпӗ Тверь бульварӗнче курнӑ пекки тӑхӑнса, хӑна пӳлӗмӗнче ларни мӗн тери килӗшетччӗ ӑна.
Как бы ей пристало сидеть в гостиной, в чепчике с розовыми лентами и в малиновом шелковом капоте, не в таком, какой у Мими, а какой я видел на Тверском бульваре.

Ун шучӗпе хӑрушлӑх иртсе кайсан, вӑл Михее чӗнчӗ те ҫак пӑшал тарне йӑлтах ӑҫта та пулин аяккарах кӑларса пӑрахма хушрӗ, шыва пӑрахсан тата лайӑхрах, терӗ вӑл, вара калпакне мӑнкӑмӑллӑн сулӑнтаркаласа, хӑна пӳлӗмнелле кайрӗ.
Когда, по ее мнению, опасность уже миновалась, она позвала Михея и приказала ему выбросить весь этот порох куда-нибудь подальше или, всего лучше, в воду и, гордо встряхивая чепцом, направилась к гостиной.

VII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ кайран пӗлнӗ тӑрӑх, анне сывмарланнӑ кунтанпах мӗскӗннӗн улама чарӑнман Чиперкке атте патне савнӑҫлӑн ыткӑнчӗ, ун тӑрӑх сикрӗ, йынӑшкаларӗ, аллисене ҫуларӗ; анчах атте йытта айккинелле тӗртсе ячӗ те хӑна пӳлӗмне, унтан диванлӑ пӳлӗме кӗчӗ, кунти алӑк вара тӳрех ҫывӑрмалли пӳлӗме илсе кӗрет.
Милка, которая, как я после узнал, с самого того дня, в который занемогла maman, не переставала жалобно выть, весело бросилась к отцу — прыгала на него, взвизгивала, лизала его руки; но он оттолкнул ее и прошел в гостиную, оттуда в диванную, из которой дверь вела прямо в спальню.

XXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Зал йӗри-тавралла харсӑррӑн пӑхса ҫаврӑнтӑм та, хӑна пӳлӗмӗн алӑкӗ патӗнче тӑракан пӗр пысӑк хӗрсӗр пуҫне, ыттисене пурне те йышӑннине асӑрхарӑм.
Окинув залу решительным взглядом, я заметил, что все дамы были взяты, исключая одной большой девицы, стоявшей у двери гостиной.

Перчетке мыскари, япӑх пӗтме те пултарнӑскер, яланах чи хӑрушла туйӑннӑ йышра — хӑна пӳлӗмӗнче — мана хӑюлӑха вӗрентсе, пысӑк усӑ кӳчӗ; халӗ ӗнтӗ эпӗ залра нимӗн чухлӗ те именмерӗм.
Эпизод с перчаткой, хотя и мог кончиться дурно, принес мне ту пользу, что поставил меня на свободную ногу в кругу, который казался мне всегда самым страшным, — в кругу гостиной; я не чувствовал уже ни малейшей застенчивости в зале.

Маншӑн ҫав тери кирлӗ пек туйӑннӑ япалашӑн вӑл пӗртте пӑшӑрханманни мана та лӑплантарчӗ, вара эпӗ, сулахай алла тӑхӑннӑ юрӑхсӑр перчетке ҫинчен манса, хӑна пӳлӗмне васкарӑм.
Хладнокровие, с которым он отзывался об обстоятельстве, казавшемся мне, столь важным, успокоило меня, и я поспешил в гостиную, совершенно позабыв об уродливой перчатке, которая была надета на моей левой руке.

— Э, кунта сирӗн ташӑсем те пулаҫҫӗ, ахӑр, — терӗ Сережа хӑна пӳлӗмӗнчен тухсан, ҫемҫе сӑрантан ҫӗлетнӗ перчеткине кӗсйинчен кӑларчӗ, — перчетке тӑхӑнас пулать.
— Э! да у вас, видно, будут танцы, — сказал Сережа, выходя из гостиной и доставая из кармана новую пару лайковых перчаток, — надо перчатки надевать.

Тупнӑ калаҫмалли! — хушса хучӗ вӑл; ман пата пырса, хӑна пӳлӗмне кӗме хистерӗ.
Вот уморительно! — прибавил он, подходя ко мне и увлекая меня в гостиную.

Унтан, Сережа ҫинчен куҫа илмесӗр, эпӗ ун хыҫҫӑн хӑна пӳлӗмне кайрӑм, унӑн пур хусканӑвӗсене те сӑнарӑм.
Потом, не спуская глаз с Сережи, я последовал за ним в гостиную и следил за всеми его движениями.

Пурте саланса пӗтнӗ ӗнтӗ; хӑна пӳлӗмӗнче пӗртен-пӗр ҫурта кӑна ҫунать; анне мана хӑй вӑрататӑп, тенӗ; эп ҫывӑракан кресло ҫине вӑл йӑпшӑнса пырса ларчӗ, хӑйӗн калама ҫук ырӑ та ҫепӗҫ аллипе мана пуҫран шӑлса илчӗ, хӑлхам тӗлӗнчех палланӑ ачаш сасӑ илтӗнчӗ:
Все уже разошлись; одна свеча горит в гостиной; maman сказала, что она сама разбудит меня; это она присела на кресло, на котором я сплю, своей чудесной нежной ручкой провела по моим волосам, и над ухом моим звучит милый знакомый голос:

XV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика