Шырав

Шырав ĕçĕ:

тӑхӑннӑ (тĕпĕ: тӑхӑн) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Хура, лайӑх мундирсем, лампассем, чалӑштарса тӑхӑннӑ козырексӗр картуссем…
Черные хорошие мундиры, лампасы, заломленные бескозырки…

3 // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Толстой, А.Н. Ҫӑкӑр: Царицына оборонӑлани: повесть. — Шупашкар: ЧАССР государство издательстви, 1941. — 244 с.

Вӑл — анлӑ кӑкӑрлӑ, хӳхӗм сывлӑхлӑ та вӑйлӑскер, хӑрах хулпуҫҫийӗ ҫине ҫанӑсӑр кожух уртса янӑ, тӗпне лартнӑ ҫӑматӑ тӑхӑннӑ, шеллевсӗрӗн пӑхакан ҫутӑ куҫлӑ та вирлӗ калаҫаканскер, — ятарласах командир пулма ҫуралнӑ ҫын пек туйӑнать…
грудастый, пышащий здоровьем и силой, в нагольном кожухе, накинутом на одно плечо, в подшитых валенках, но взглядом беспощадных светлых глаз и решительной речью — природный командир…

2 // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Толстой, А.Н. Ҫӑкӑр: Царицына оборонӑлани: повесть. — Шупашкар: ЧАССР государство издательстви, 1941. — 244 с.

Класснӑй вагон площадки ҫине хура гимнастеркӑпа хура шалавар тӑхӑннӑ ҫын тухса тӑрать, — гимнастеркин тӳммисене ҫухавине ҫитичченех пурне те тӳмеленӗ, шалаварне ҫемҫе атӑ кунчи ӑшне хутласа чикнӗ.
На площадку классного вагона вышел человек в черной — до ворота застегнутой — гимнастерке, в черных штанах, заправленных в мягкие сапоги.

4 // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Толстой, А.Н. Ҫӑкӑр: Царицына оборонӑлани: повесть. — Шупашкар: ЧАССР государство издательстви, 1941. — 244 с.

Унтан винтовкӑсемпе хӗҫпӑшалланнӑ Мускав рабочийӗсем анма пуҫлаҫҫӗ; вӗсем тӗрлӗрен тумланнӑ: кӗпесем, пиджаксем, сӑран курткӑсем, кепкӑсем тӑхӑннӑ, пилӗкӗсене пурте вӗр-ҫӗнӗ патронташ ҫыхса янӑ.
Затем начали сходить вооруженные винтовками московские рабочие, одетые вразнобой, — в рубахах, пиджаках, кожаных куртках, кепках, — все перепоясанные новыми патронташами.

Штаба пыратӑн, — унта та юбка тӑхӑннӑ ҫынна ямаҫҫӗ…
Прихожу в штаб: не пускают в юбке…

— Эпӗ мӗншӗн шалавар тӑхӑннӑ тетӗн-и?
— Отчего я штаны надела?

Унпа пӗрле пӗр симӗс шалаварлӑ, салтак кӗпи тӑхӑннӑ сарлака шӑмшаклӑ, шӑмӑллӑ карчӑк пырса тӑрать.
С ним подошла широкая костлявая старуха в зеленых штанах, в солдатской рубашке, —

Ҫыннисем кунта якарах тумланнӑскерсем ҫӳреҫҫӗ: вӗсен хушшинче ҫурҫӗр енчен килсе тулнӑ «дамӑчкӑсем» — шурӑ пиртен хитрелетсе ҫӗлетнӗ кӗпе тӑхӑннӑскерсем; сухаллӑ, ним тума аптӑранӑ интеллигентсем; хӑйсен профессине палӑртман офицерсем; «апаш» фасонлӑ кӗпе тӑхӑннӑ лутра та самӑр спекулянтсем; большевиксем хупнӑ хаҫатсенче ӗҫленӗ, вичкӗн тар шӑршиллӗ журналистсем, тата тӗрлӗрен йышши ытти этемсем те — вӗсем пурте, ҫил татса вӗҫтерекен ҫулҫӑсем пек, хуларан хулана лӑпкӑрах йӗркепе шурӑ булкӑсем шыраса куҫкаласа ҫӳреҫҫӗ.
Здесь держалась публика почище — понаехавшие с севера «дамочки» в холстинковых хорошеньких платьях, изнывающие бородатые интеллигенты, офицеры, скрывающие свою профессию, низенькие плотные спекулянты в рубашках фасона «апаш», пронзительно воняющие потом журналисты из прихлопнутых большевиками газет и много разных людей, гонимых, как сорванные ветром листья, из города в город в поисках сравнительного порядка, минимального спокойствия и белых булок.

1 // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Толстой, А.Н. Ҫӑкӑр: Царицына оборонӑлани: повесть. — Шупашкар: ЧАССР государство издательстви, 1941. — 244 с.

Унта обывательсем, вырӑс кӗпи ҫухависене йӳле ярса, хӗвелҫаврӑнӑш кышлакаласа, хура брюки тӑхӑннӑ урисемпе тусан тустарса ҫӳреҫҫӗ, хӗрупраҫсемпе шӳт тукалаҫҫӗ.
Обыватели, расстегнув воротники русских рубашек, гуляли там, поплевывая семечками, пыля ногами в черных брюках, шутили с обывательницами.

Пӗр кустӑрма патӗнче, тусанланнӑ юбкӑ тӑхӑннӑ хӗрарӑм, тӑпри-мӗнӗпех ҫӑлса кӑларнӑ курӑка ҫатӑртаттарса тытнӑскер, чӗркуҫҫийӗсене куклетсе выртать; унӑн хӗрлӗ хӗреслӗ шура тутӑрне тин ҫеҫ юхнӑ юн кӗвӗлсе хуратса лартнӑ…
У колеса, подогнув колени, стиснув в руке вырванную с травой землю, лежала женщина в пыльной юбке, на косынке ее с красным крестом расплывалось черное пятно…

Юнпа исленнӗ окопсенчен отделени командирӗсем, комиссарсем, снаряд ҫурӑлнӑ чухне ҫӗр айне пулса хӑлхасӑрланнӑ боецсем ҫӗклене-ҫӗклене тухаҫҫӗ, вӗсем тӑпрапа сапӑннӑ ҫилӗллӗ хаяр куҫӗсене тасата-тасата, хуралса пӗтнӗ ҫӑварӗсене кара-кара кӑшкӑрса, ҫӗр ҫӑтман ҫӗлен-калтасене хирӗҫ такӑна-такӑна чупаҫҫӗ, тӑшман окопне чупса ҫитсе, — тӑвӑр ҫухавипе пӑвӑннӑ ансӑр кӑкӑрлӑ нимӗҫ офицерне, Украина салоне кӳпсе хырӑмне сарнӑ хӗп хӗрлӗ унтер-офицерне, — халӗ ӗнтӗ револьверне те нимӗҫле шанчӑкпа мар ҫавӑркалаканскерне, тата — турӑ каҫартӑр — куҫлӑх тӑхӑннӑ, пысӑк сӑмсаллӑ типшӗм нимӗҫ рядовойне, юнлӑ буржуази вилӗм шӑтӑкӗ шырама Дон хирӗсене янӑскерне, — ыраш кӗлтине сенӗкпе тӑрӑнтарнӑ пек, тӑват кӗтеслӗ штыксемпе чике-чике тӑрӑнтараҫҫӗ…
Из залитых кровью окопов поднимались командиры отделений, комиссары, вылезали оглушенные, осыпанные землей бойцы и, разевая криком черные рты, разлепляя запорошенные землей налитые ненавистью глаза, спотыкаясь, бежали навстречу гадам, — мать их помяни, — как вилы в сноп — втыкали четырехгранные штыки в узкоплечего, задушенного воротником, офицеришку, в набитое украинским салом пузо багрового унтер-офицера, уже безо всякой немецкой самоуверенности крутящего револьвером, в тощую грудь, — бог его прости, — немецкого рядового в очках, со вздернутым приличным носом, — посланного кровавой буржуазией искать себе могилу в донских степях…

Иван сиксе тӑчӗ те, Агриппинӑна нӳрӗ йӗме ҫаплипех тӑхӑнса яма хушрӗ: хӗр хӑнӑхман алли-урипе йӗме тӑхӑннӑ май хӑрах ури ҫинче сиксе тӑнӑ вӑхӑтра, татах темиҫе снаряд ӳке-ӳке ҫурӑлса каять.
Иван, вскочив, велел Агриппине надеть волглые штаны, и покуда она прыгала на одной ноге, неумело попадая в них другой ногой, разорвалось еще несколько снарядов.

Унтан виҫҫӗмӗшӗ — кӑвак куртка тӑхӑннӑ ҫӳхешке ҫамрӑк.
И — третий — щупленький юноша в серой куртке.

5 // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Толстой, А.Н. Ҫӑкӑр: Царицына оборонӑлани: повесть. — Шупашкар: ЧАССР государство издательстви, 1941. — 244 с.

Чи малтан ут ҫинчен лайӑх гимнастерка тӑхӑннӑ ҫирӗп ҫын сиксе анчӗ; вӑл, вут умне чӗркуҫленсе ларчӗ те, полевой сумкинчен картӑ туртса кӑларса ун ҫине пӗшкӗнсе пӑхма пуҫларӗ.
Первым соскочил крепкий человек, в хорошей гимнастерке, и сейчас же присел на колени у огня, достал из полевой сумки карту — нагнулся, рассматривая.

Нимӗҫ мундирне тӑхӑннӑ ҫын, арканса пӗтнӗ ҫӳҫӗсем айӗн Иван Гора ҫине салхуллӑн пӑхса илчӗ те, ыйтрӗ:
Человек в немецком мундире, мрачно глядя из-под спутанных волос на Ивана Гору, спросил:

Ку аван тумланнӑ — симӗс-кӑвак сукна йӗм, тата ҫавӑн тӗслӗх, анчах та хулайӗсем шӑтнӑ сукна куртка тӑхӑннӑ.
Этот одет был хорошо — в зелено-серые суконные штаны и в такую же суконную куртку, лопнувшую подмышками.

Хӑш чухне вагон ӑшӗнчен — площадкӑран ҫурӑмне малалла туса — ют патшалӑхран кӳнӗ вӑрӑм пальто тата хура та ҫемҫе, ҫав тери тусанлӑ шӗлепке тӑхӑннӑ хӑйпашка пӗчӗк старик вӑраххӑн аннӑ.
Иногда из вагона — осторожно, задом с площадки — спускался щуплый старичок с нечесаными волосами, в длинном заграничном пальто, в черной мягкой, очень пыльной, шляпе.

Малти рете станица совечӗн членӗсем танлӑн тӑрса тухнӑ: председатель — кӑвакара пуҫланӑ лӗпсӗркке Попов, секретарӗ — дьякон Гремячев, хӗрлӗскер, сатур мужик, чӗркуҫҫи таран шнурласа янӑ австри штиблетне тӑхӑннӑ, тепри, Гурьев текенни — чӑлт кӑна — пӗтӗм формӑпа тухнӑскер, уссисене ункӑлатса пӗтӗрсе хунӑ.
В первом ряду стояли важно члены станичного совета: председатель — щуплый, седенький Попов, секретарь — дьякон Гремячев — рыжий, воинственный, мужчина, в шнурованных по колено австрийских штиблетах, и — навытяжку — по всей форме, в усах кольцами, — Гурьев…

9 // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Толстой, А.Н. Ҫӑкӑр: Царицына оборонӑлани: повесть. — Шупашкар: ЧАССР государство издательстви, 1941. — 244 с.

Хӑйсем пурте форма тӑхӑннӑ, шашка ҫакнӑ, сухалӗсене сарлакан тураса якатнӑ.
Все в форме, при шашках, с широко расчесанными бородами.

Сухаллӑскерсем, — лампаслӑ шалаварсем тӑхӑннӑ, хура та тӑвӑр мундирӗсем ҫинче — погонсем…
С лампасами на штанах, с погонами на узких черных мундирах.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика