Шырав

Валерий

Валерий

— Халӗ кайӑпӑр ӗнтӗ, — терӗ Валерий.
— А теперь пойдем, — сказал Валерий.

— Кранне питӗр-ха эсӗ, шуйттан! — кӑшкӑрса ячӗ Валерий, Андрее ҫийӗнчех палласа илсе.
— Да кран закрой, черт! — крикнул Валерий, сразу узнав Андрея.

— Ну, час-и, лӳппер? — чӑтаймасӑр сӑмах хушрӗ ӑна Валерий.
— Ну, скоро ты, рохля? — нетерпеливо сказал ему Валерий.

«Желябов» ҫинче, матроссем вӗретнӗ шыв патне ҫӳрекен пысӑк пӑхӑр бак патӗнче, Валерий Андрейпе кӑшт ҫеҫ пырса ҫапӑнмарӗ.
На «Желябове» у большого медного бака, к которому матросы ходили за кипятком, Валерий почти нос к носу столкнулся с Андреем.

«Юрать-ха, эпӗ шӑпах ӗҫ валли вӑхӑтра ҫитрӗм», — хавасланса шухӑшларӗ Валерий.
«Хорошо, что я поспел к самому делу», — с радостью думал Валерий.

«Ахальтен мар ӗнтӗ мана кунта, Двина ҫине, чун туртрӗ», — шухӑшларӗ Валерий…
И Валерий думал, что недаром его так тянуло сюда, на Двину…

«Кӑлӑхах пулмарӗ эпӗ тӑрмашни, асап курса ҫӳрени», — шухӑшларӗ Валерий, йӗри-тавра пӑхса ҫаврӑнса.
«Стоило похлопотать и помучиться», — думал Валерий, оглядываясь по сторонам.

Валерий вара хӑть Андрей те пулин килессине кӗтсе илме «Желябов» ҫинчех юлма шут тытрӗ.
Валерий решил остаться на «Желябове» и дождаться хотя бы Андрея.

Чамовская ялне ҫитсен тин Валерий пӗтӗмӗшпех лӑпланчӗ.
Только добравшись до Чамовской, Валерий окончательно успокоился.

— Ун пек пулсан!.. — терӗ ӑна хирӗҫ Валерий, иккӗленӳллӗ йӑл кулса.
— Кабы так, — ответил Валерий и загадочно улыбнулся.

— Мӗн? — ыйтрӗ Валерий, ывӑҫ тупанне ҫавракалатса хӑлхи патне тытрӗ.
— Что? — приставляя ладонь к уху, переспросил Валерий.

Валерий трап тӑрӑх пӑрахут ҫине чупса кӗме тытӑннӑччӗ ҫеҫ, ҫав вӑхӑтра сасартӑк ӑна Люба хӑваласа ҫитрӗ те унӑн кӗсйине темӗнле хут татӑкӗ чиксе ячӗ.
Валерий уже бежал по трапу, как вдруг Люба догнала его и сунула ему в карман какую-то записку.

Валерий, хӑй те кулса ярас марччӗ тесе, тута хӗррине ҫыртса лартрӗ.
Валерий стоял, покусывая губы, чтобы тоже не рассмеяться.

Валерий халӗ ҫӑмӑлттайланнӑшӑн хӑйне хӑй вӑрҫма тытӑнчӗ, анчах каялла чакма ҫук ӗнтӗ.
Валерий теперь ругал себя за легкомыслие, но отступать было поздно.

Валерий шӑхӑрса ячӗ:
Валерий свистнул:

— Тупнӑ тата сӑлтав! — мухтанса каларӗ Валерий.
— Эка важность! — хвастливым тоном сказал Валерий.