Шырав

Шырав ĕçĕ:

туйрӗ (тĕпĕ: туй) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Амӑшӗ хӑйӗн ӑшӗнче пысӑк, ҫутӑ савӑнӑҫ ҫуралнине туйрӗ, анчах ӑна ӑнланаймарӗ те именнӗ пек пулса тӑчӗ.
Чувствовала она в себе зарождение большой, светлой радости, не понимала ее и смущалась.

XXVI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшӗ, ку таранччен ҫыхланӑҫлӑ ларнӑскер, сасартӑк хӑйне ирӗклӗрех туйрӗ, шӑмшакӗ шалтан пӑчӑхса ҫитсе ывӑннӑ пек пулчӗ, унӑн куҫ харши чӗтреме тытӑнчӗ, ҫамки ҫине тар тухрӗ.
Ее напряжение вдруг рассеялось, тело обняло душной истомой усталости, задрожала бровь, и на лбу выступил пот.

Судьясем, пичӗ-куҫӗсене тӗлӗнмелле пӗркелесе, пӗр-пӗринпе пӑшӑлтатрӗҫ, хӑйсен ҫӑткӑн куҫӗсене ҫаплах Павел ҫинчен илмерӗҫ, амӑшӗ вӗсем ывӑлӗн сывлӑхне, вӑйне, тасалӑхне ӑмсанса, унӑн ҫирӗп те тӗреклӗ кӗлеткине хӑйсен куҫӗсемпе вараланӑ пек туйрӗ.
Судьи перешептывались, странно гримасничая, и все не отрывали жадных глаз от Павла, а мать чувствовала, что они грязнят его гибкое, крепкое тело своими взглядами, завидуя здоровью, силе, свежести.

XXV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Анчах ҫав вӑхӑтрах амӑшӗн чӗрине темскер тирсе, пӑлхатмалла ыраттарса тӑчӗ — вӑл хӑйне хирӗҫ пыракан усал япала пуррине туйрӗ.
Но в то же время сухой, колющий налет бередил и тревожил сердце матери — было смутное ощущение чего-то враждебного ей.

XXIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшӗ Николай ӑна ӑнланманнине туйрӗ, ҫакӑ вара хӑй хӑрани ҫинчен каласа парас шухӑша тата ытларах йывӑрлатрӗ.
Николай — она чувствовала — не понимает ее, и это еще более затрудняло желание рассказать о страхе своем.

XXIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Унтан сасартӑк вӑл урисем чӗтресе илнине, ҫӗр ҫумне шӑнса ларнӑ пек йывӑрланса кайнине туйрӗ — тӗрме кӗтесси хыҫӗнчен, хунарҫӑсем пек васкаса, хулпуҫҫи ҫине чикмек хунӑ курпунтарах ҫын утса тухрӗ.
И вдруг почувствовала, что ноги у нее дрогнули, отяжелели, точно примерзли к земле, — из-за угла тюрьмы спешно, как всегда ходят фонарщики, вышел сутулый человек с лестницей на плече.

Амӑшӗ сасартӑк темӗнле нимӗне хӗрхенмен, этемле мар хаяр япала ҫывхарса килнине туйрӗ.
Она вдруг почувствовала приближение чего-то неумолимого, нечеловечески строгого.

XXII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Хӑйӗн ӗҫӗ ӑнӑҫлӑ пулнине аса илсе, Ниловна чӗринче лӑпкӑ савӑнӑҫ тапӑртатса тӑнине туйрӗ те, ҫавӑншӑн вӑтанса, ӑна пусарса пычӗ.
Вспоминая успех свой, она глубоко в груди чувствовала тихий трепет радости и стыдливо подавляла его.

XVIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшӗ хӑйӗн ҫамки тирӗ чӗтренине, куҫӗ пӗҫерсе кайнине туйрӗ.
Мать чувствовала, что на лбу у нее дрожит кожа и глазам стало горячо.

XVI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Анчах та амӑшӗ вӑл сулкаланнине, унӑн урисем ҫирӗппӗн пусайманнине, алли чӗтренине туйрӗ.
Но она чувствовала, что он шатается, ноги его шагают нетвердо и рука дрожит.

XII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшӗ те хӑйӗн чӗринче темскер йӳҫсе хӑпарнине туйрӗ, хӑй ҫумӗнчи чухӑн тумланнӑ ҫамрӑк ҫын патнелле ҫаврӑнса, тарӑхса каларӗ:
Мать тоже почувствовала в сердце горечь и, обращаясь к соседу своему, бедно одетому молодому человеку, сказала возмущенно:

Амӑшӗ ҫынсене пурнӑҫӑн тӗрӗс мар енӗсем ҫинчен хӑйӗн чӗлхипе каласа парас кӑмӑл ытларах та ытларах вӑйланнине туйрӗ: хӑш чухне ҫав туйӑма пусарма та йывӑр пулчӗ…
И все чаще она ощущала требовательное желание своим языком говорить людям о несправедливостях жизни; иногда — ей трудно было подавить это желание —

VIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Вӑл Николайпа Андрей хушшинче темӗнле пӗрлӗх пуррине туйрӗ.
Она чувствовала в нем нечто общее с Андреем.

VII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Ӑна итлесе, вӑл хӑйӗн кӑкӑрне ӑшӑ хум пырса ҫапнине, вӗсем чӗрене кӗнине, чӗри тикӗсрех тапнине туйрӗ, ҫакна пула вӑл хӑйӗн чӗринче шухӑш хумӗсем, лайӑх шӑварнӑ, тарӑн сухаланӑ тӑпрари тырӑ пӗрчисем пекех, хӑвӑрт вӑйлӑ ӳснине, музыка сассин вӑйӗ вӑратнӑ сӑмахсем ҫӑмӑлтан та илемлӗн чечекленнине асӑрхарӗ.
Слушая, она чувствовала, что теплые волны бьются ей в грудь, вливаются в сердце, оно бьется ровнее и, как зерна в земле, обильно увлажненной, глубоко вспаханной, в нем быстро, бодро растут волны дум, легко и красиво цветут слова, разбуженные силою звуков.

Вӗсем сӗт ҫинчен калаҫрӗҫ, анчах та амӑшӗ вӗсемех урӑххи ҫинчен шухӑшланине, сӑмахпа каламасӑрах Софьйӑна тата ӑна хӑйне ырӑ суннине туйрӗ.
Говорили о молоке, но мать чувствовала, что они думают о другом, без слов, желая Софье и ей доброго, хорошего.

VI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Софьйӑшӑн ку таранччен ытлашши пек туйӑннӑ йӑласем — хыттӑн, янӑравлӑн калаҫасси, хӑйне вӑшт-вашт тыткаласси халӗ унӑн калавӗн вӗри те тикӗс юхӑмӗнче путса ҫухалнине туйрӗ вӑл.
Она видела, что все резкое, звонкое, размашистое, — все, что казалось ей лишним в Софье, — теперь исчезло, утонуло в горячем, ровном потоке ее рассказа.

Вара вӑл хӑйне вӗсем умӗнче ҫӗрлехи вӑхӑтра пысӑк ту умӗнче тӑнӑ пек туйрӗ.
И она почувствовала себя перед ними, как перед горою в ночной час.

II // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Николай ҫинчен вӑл кӑмӑллӑн шухӑшларӗ, унӑн ӑна валли пур ӗҫе те лайӑхрах тӑвас, ӑна пурнӑҫне ӑшӑтма пултаракан ачашлӑхпа пӑхас кӑмӑл килнине туйрӗ…
Она думала о Николае заботливо, чувствовала желание сделать для него все как можно лучше, вложить что-то ласковое, греющее в его жизнь.

Амӑшӗ, аллисене кӑкри умне хутлатса тытса, чӳрече патне тӑчӗ, куҫне мӑчлаттармасӑр, нимӗн курмасӑр, куҫ харшине ҫӗклесе, хӑй умнелле нумайччен пӑхрӗ, тутине пӑчӑртаса, шӑлне ҫав тери хытӑ ҫыртса лартнипе часах вӑл ыратма пуҫланине туйрӗ.
Мать встала у окна, сложив руки на груди, и, не мигая, ничего не видя, долго смотрела перед собой, высоко подняв брови, сжала губы и так стиснула челюсти, что скоро почувствовала боль в зубах.

I // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Офицер нумай, вӗрентмелле калаҫрӗ, амӑшӗ вӑл хӑйне хӑй кӑмӑлласа калаҫнине туйрӗ.
Офицер говорил много, поучительно, она чувствовала, что ему приятно говорить.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика