Шырав

Шырав ĕçĕ:

хаяррӑн сăмах пирĕн базăра пур.

хаяррӑн (тĕпĕ: хаяррӑн) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫил мӑрьене кӗрет, унта шӑхӑра-шӑхӑра ҫаврӑнать, будка ҫумӗнче, сурӑх витине кӗреймен выҫӑ кашкӑр евӗр, хаяррӑн улать.
Ветер кружил со свистом в трубе, выл за стеной, как голодный волк, не сумевший пробраться в овчарню.

I // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

Карчӑк ыйтса тӗпчеме тытӑнчӗ хайхи: кам тата мӗншӗн ҫапла ҫӗр хута килнӗ, — Лодка ҫакна хаяррӑн хуравларӗ те урисемпе тапӑртатса илчӗ.
Старуха начала расспрашивать, кто и зачем так поздно пришёл, — Лодка отвечала ей сурово и сердито топала ногами.

Окуров хули // Уйӑп Мишши. Горький М. Окуров хули: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 134 с.

— Нимӗн те каламан эпӗ! — хаяррӑн кӑшкӑрса пӑрахрӗ Четыхер, ун патнелле ҫывхарса.
— Ничего я не сказал! — грубо прикрикнул Четыхер, подвигаясь к нему.

Авӑ епле эсӗ! — хаяррӑн кӑшкӑрса пӑрахрӗ Четыхер.
Ишь ты! — сурово воскликнул Четыхер.

Лодка, хаяррӑн ҫӑри-ҫари ҫухӑрса илсе, чупса тухса тарчӗ.
Лодка злобно взвизгнула и бросилась вон.

Хаяррӑн кӑшкӑрнисем илтӗнсе кайрӗҫ:
Раздались яростные крики:

— Мӗн? — тесе хурать боец хаяррӑн, ҫав сӑмахах тепӗр хутчен каласа, унтан, ҫав самантрах хавасланса ҫутӑлса каять те, ыйту паракана ҫирӗп аллисемпе ыталаса илет.
— Чего? — грозно повторял боец и вдруг, просияв радостью, обнимал вопрошавшего крепкими руками.

Кӳмере тулли пӳ-силлӗ те йӑваш кӑмӑллӑ Леокадия анне ларать, ларкӑчӗ ҫине кулма юратакан хӗп-хӗрлӗ сӑнлӑ послушница Павла ларнӑ; кантурӑн хупӑ алӑкӗ умӗнче кӑвакарнӑ мӑйӑхлӑ Капендюхин тӑрать, чӗлӗмне шӑл хушшине хыпнӑ, куҫхаршисене хаяррӑн йӗрӗнтерсе хунӑ хӑй.
Бричка была с дородной и ласковой матерью Леокадией и смешливой, краснощёкой послушницей Павлой на козлах; у закрытых дверей конторы стоял седоусый Капендюхин, с трубкой в зубах и грозно сдвинутыми бровями.

Анчах тухтӑрпа ҫапла, хӗрсе кайнӑ чуна сивӗтсе яракан калаҫусем ирттернӗ хыҫҫӑн та, Коля хулара пур ҫӗрте те ҫынсем пӗр-пӗрин ҫине шиклӗн те тӗксӗмӗн, темскер илтсе пӗлес килнӗн пӑхкаланине туять тата курать те: пурте канӑҫне ҫухатнӑ, темскер пуласса кӗтеҫҫӗ, пурнӑҫран аякра тӑракан ҫынсенчен виҫҫӗшӗ, чи хытӑ шавлакан хаҫата ҫырӑнса илнӗ те, шухӑша кайнӑ политиксем пек пулса тӑнӑ, пасар тӑрӑх васкавлӑн унӑн-кунӑн уткаласа ҫӳреҫҫӗ, пӗр-пӗринпе тӗл пулса, хӑйсем тавра хисеплӗн те тимлӗн итлесе тӑракан ҫынсен ушкӑнӗсене пуҫтара-пуҫтара, икшер сехет хушши хаяррӑн тавлашаҫҫӗ.
Но и после охлаждающих разговоров с доктором Коля чувствовал и видел всюду в городе тревожное, хмурое любопытство: все беспокойно ожидали чего-то, трое обывателей, выписав наиболее шумную газету, приняли озабоченный вид политиков, ходили по базару спешно, встречаясь, жестоко спорили, часа по два, собирая вокруг себя почтительно внимательную толпу слушателей.

— Мӗн кирлӗ-ха сана? — виҫҫӗмӗш хут хаяррӑн ыйтрӗ Вавила.
— Чего ты хочешь? — сурово спросил Вавила в третий раз.

Ҫамрӑклӑхри малтанхи ҫулсенчен пуҫласах Анатоль хӑйӗн тивӗҫӗпе хаяррӑн пырса ҫапӑнать.
С самой первой юности Анатоль втянут в роковое столкновение с долгом.

Малалла ҫырас вырӑнне каласа пани // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

Тӗрӗссипе каласан, ҫак хыпар ӑна кӳрентернинчен ытларах — савӑнтарнӑ; ҫапах та, вӑл хӑйӗн хӗрӗ ҫине хаяррӑн тапӑннӑ, ӑна вӑрҫса тӑкнӑ, аслашшӗсен йӑлипе ӑна ҫивӗтӗнчен тытса сӗтӗрнӗ, чӑлана питӗрсе лартнӑ, пӗр сӑмахпа — ашшӗн кӳренӳллӗ юратӑвӗ мӗн тума хушнӑ — пурне те тунӑ.
Сказать по правде, новость эта больше обрадовала его, нежели опечалила; тем не менее он с свирепостью напал па дочь, разбранил ее, оттаскал по обычаю праотцев за косу, запер в чулан, словом, сделал все, что требовала оскорбленная любовь родителя.

V // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

Вӗсем сала тӑрӑх пынӑ чух ватӑ стариксемпе карчӑксем ҫӗре ҫитиех пуҫ тайнӑ, ачасем кӑшкӑрса-макӑрса хапхасем хыҫне пытаннӑ, ҫамрӑк хӗрарӑмсем ҫав тери хӑраса чӳрече витӗр пӑхнӑ; пӗр темле хӑюллӑ йытӑ, ҫынсем ҫакӑн пек ушкӑнпа пынишӗн ҫилленнӗскер, вӗрсе ҫул ҫине чупса тухнӑ, анчах Титпа староста ун ҫинелле калама ҫук хаяррӑн ыткӑннӑ та, вӑл хӳрине лӑпчӑтса аяккалла тапса сикнӗ, чи юлашки авӑн айне пытансан тин лӑпланнӑ.
Когда они шли по селу, дряхлые старики, старухи выходили из изб и земно кланялись, дети с криком и плачем прятались за вороты, молодые бабы с ужасом выглядывали в окна; одна собака какая-то, смелая и даже рассерженная процессией, выбежала с лаем на дорогу, но Тит и староста бросились на нее с таким остервенением, что она, поджавши хвост, пустилась во весь опор и успокоилась, только забившись под крышу последнего овина.

— Ҫакӑн хыҫҫӑн вара чарӑнса тӑнӑ халӑх ушкӑнӗ хаяррӑн та салхуллӑн малалла хусканса кайнӑ, вӑл пур тӑкӑрлӑксемпе урамсенчен те тухакан халӑха хӑй патне йышӑннӑ, унпа тӑванланнӑ.
— и остановившаяся кучка двинулась вперед грозно и мрачно, принимая новые толпы из всех переулков и улиц и братаясь с ними.

IV // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 30–98 с.

… Урамсенче туп-тулли халӑх пулнӑ, унта та кунта ҫынсем ушкӑнӑн-ушкӑнӑн тӑнӑ, темскер вуланӑ, темскер итленӗ; ҫынсем кӑшкӑрашни, юрлани, шавлӑн калаҫни, уйрӑм сӑмахсене хаяррӑн калани, хусканкалани — ҫаксем пурте ҫав вӑхӑтри Парюк хӗрӳллӗ, вӗри туйӑмсемпе, пӑлхануллӑ пурнӑҫпа пурӑннине палӑртса тӑнӑ; чулсен те юн тымарӗ тапса тӑнӑ пек, сывлӑша электричество хумӗ хутшӑннӑ тек туйӑннӑ, вӑл чуна тарӑхтарнӑ та пӑлхатнӑ, кӗрешме, кисретме, хӑрушӑ ыйтусем кӑларса тӑратса вӗсене ҫийӗнчех татса пама, XVIII ӗмӗрти писательсен кӑмӑлӗ мӗнпе тулса тӑнӑ — ҫавсене пурне те туса хума хистенӗ.
…Улицы кипели народом, там-сям стояли отдельные группы, что-то читая, что-то слушая; крик и песни, громкие разговоры, грозные возгласы и движения — все показывало ту лихорадочную возбужденность, ту удвоенную жизнь, то судорожное и страстное настроение, в котором был Париж того времени; казалось, что у камней бился пульс, в воздухе была примешана электрическая струя, наводившая душу на злобу и беспокойство, на охоту борьбы, потрясений, страшных вопросов и отчаянных разрешений, на все, чем были полны писатели XVIII века.

Хӑйӗн туртӑм тӗнне юратнипе пӗрлех, вӑл леш тӗнчере суд тутарасшӑн пулман, тамӑк пуррине ӗненекен ҫынсенчен хаяррӑн тӑрӑхласа кулнӑ, анчах хӑй чун вилӗмсӗр пулассине хирӗҫ тӑман ҫеҫ мар, ку вӑл пурнӑҫ валли питӗ кирлӗ тенӗ.
Сверх, своей религии тяготения, которою он был совершенно доволен, он упорно не хотел суда на том свете и язвительно смеялся над людьми, верившими в ад, — хотя против бессмертия души он не только ничего не имел, но говорил, что оно крайне нужно для жизни.

— Ну, ман пӳлӗме каяр эппин, — терӗ князь, — эпӗ хӑнасене ҫакӑн пек хаяррӑн йышӑнмастӑп, эпӗ санран нумай ыр кӑмӑллӑрах.
— Ну, пойдем в мою, — отвечал князь, — я не так грубо принимаю гостей, я гораздо добрее тебя.

Вӑрӑ чакак // Леонид Агаков. Герцен А. И. Вӑрӑ чакак: повеҫсем; Леонид Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 104 с. — 3–29 с.

Темиҫе офицер Редько ҫине хаяррӑн сиксе ӳкме хӑтланчӗҫ, анчах вӗсене хирӗҫ партизансен штыкӗсем ҫӗкленчӗҫ.
Несколько офицеров кинулись было в ярости на Редько, но навстречу им вытянулись штыки партизан.

XV // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

— Ҫук, — хаяррӑн кӑшкӑрчӗ вӑл чӳречерен.
— Нет, — гневно бросила она в будку.

— Акӑ вӑл! — кӑшкӑрса ячӗ карчӑк ылханлӑ сасӑпа хаяррӑн.
— Вот он! — крикнула она гневным голосом.

XIV // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика