Шырав

Шырав ĕçĕ:

турра (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Фортуна, йӑлӑнтармӑш хӗрарӑм, сана ҫӳҫрен ярса илчӗ-илчех, е, Спартак, эсӗ хӑвах ҫак шанчӑксӑр пикӗ турра ҫивӗтӗнчен ярса тытрӑн-и?
Богиня Фортуна, эта капризная и подлая баба схватила тебя за чуб, или, вернее, это ты поймал за косу непостоянную богиню!

IV сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Турра шӗкӗр!
Куҫарса пулӑш

7 // Хветӗр Агивер. Агивер Ф.Г. Сар ачапа сарӑ хӗр: Повесть. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1980. — 256 с.

Пӗтӗм чунтан эпӗ сана: ҫул ҫитиччен пурӑнӑн, турра кӗлтума ҫӳрекенсене ӑшӑ сӑмахпа йӑпатӑн, вара сана пурӑнма канлӗ пулӗ, манахсемшӗн — тупӑш пулӗ!
Душевно я советую тебе: иди-ка ты в монастырь, поживешь там до возраста — будешь хорошей беседой богомолов утешать, и будет тебе спокойно, а монахам — доход!

XX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Певчисем — ӳсӗр те сахал интереслӑ халӑх; юрлассине вӗсем юрлас килмесӗр, хӑна пулассишӗн тата яланах тенӗ пек чиркӳ юрри таврашне ҫеҫ юрлатчӗҫ, турра кӗлтума юратакан пьянцӑсем вара трактирте чиркӳ юррине юрлани вырӑнлӑ мар тесе шутлатчӗҫ, ҫавӑнпа хуҫи вӗсене хӑй пӳлӗмне чӗнетчӗ, эпӗ вара юрланине алӑк витӗр ҫеҫ илтме пултараттӑм.
Певчие народ пьяный и малоинтересный; пели они неохотно, только ради угощения, и почти всегда церковное, а так как благочестивые пьяницы считали, что церковному в трактире не место, хозяин приглашал их к себе в комнату, а я мог слушать пение только сквозь дверь.

XIX. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Ним те хуйхӑрма пӗлмен, харсӑрскерсем, вӗсем мана кукаҫей бурлаксем ҫинчен каласа кӑтартнисене аса илтеретчӗҫ, бурлакӗсем унта ҫӑмӑллӑнах вӑрӑ-хурахсем тата пӗр-пӗччен турра кӗл туса пурӑнакан ҫынсем пула-пула тӑратчӗҫ.
Беззаботные, удалые, они напоминали мне дедушкины рассказы о бурлаках, которые легко превращались в разбойников и отшельников.

XVIII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

— Эх, ӗҫлер-ха, ачасем, турра мухтамашкӑн!
— Эхма, работай, ребята, во славу божию!

Акӑ, пурӑнатпӑр, пӑртак ӗҫлетпӗр, хырӑмсем тутӑ, турра тав, — ах пит аван-ҫке!
Вот живем, работаем немножко, сыты, слава богу, — ах, как хорошо!

XVII. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Шуйттана манса кайсан — турра юратми пулатӑн, тетчӗҫ ваттисем…
Чёрта забудешь — бога разлюбишь, говорили старики…

— Гриша, — тесе ыйтатӑп эпӗ, — эсӗ пӗлетӗн-и: турра ӗненмен ҫынсем пур вӗт?
— Гриша, — спрашиваю я, — а знаешь: есть люди, которые не верят в бога?

Вӑл турра кӗлтума юратакан ҫынсене: штукатурпа каменщика яланах пӑртак тӑрӑхлакалать; вӑл вӗсене юратмасть пулӗ тен, анчах ҫавна лайӑх пытарса пурӑнать пулӗ.
Он всегда немножко поддразнивает благочестивых людей — штукатура и каменщика; может быть, он не любит их, но ловко скрывает это.

Акӑ пӗрре вӑл, ним тума аптӑранӑран, турра пуҫҫапма тухса карӗ те пӗр-ик ҫул хушши аташса ҫӳрерӗ, кайран вара сасартӑк ҫӗнӗ ҫын манерлӗ пулса ларса килсе ҫитрӗ: ҫӳҫӗ — хулпуҫҫи таран, пуҫӗнче — пачӑшкӑ калпакӗ, пӗвӗ ҫинче шуйттан тирӗнчен ҫӗленӗ, тӗссӗрленнӗ ряса; пурин ҫине те уланкӑлла пӑхать те кутӑнлансах сӗнсе ҫурет: ӳкӗнӗр, ылханлӑскерсем! тет.
Вот пошел он единожды, от нечего делать, на богомолье и плутал года с два срока, а после вдруг объявился в новом виде: волосья — до плеч, на голове — скуфеечка, на корпусе рыженькая ряска чёртовой кожи; глядит на всех окунем и предлагает упрямо: покайтесь, треклятые!

— Авӑ тухатмӑшсем те начар пурӑнмаҫҫӗ, тӗрлӗрен турра ӗненмен ҫынсем…
— Вот колдуны тоже не плохо живут, безбожники разные…

Жидсене те эпӗ юратмастӑп, ӑнланса та илейместӗп: мӗн тума кирлӗ-ши турра вак халӑхсем?
Жидов я тоже не люблю и даже не понимаю — зачем богу народцы?

Мана чи тӳрӗ те турра кӗлтума юратакан ҫын вӑл — каменщик Петӗр пулнӑ пек туйӑнатчӗ; вӑл пурин ҫинчен те кӗскен, ӑс парса вӗрентмелле калатчӗ, ун шухӑшӗ час-часах турӑ ҫинче тата тамӑкпа вилӗм ҫинче чарӑнса тӑратчӗ.
Мне казалось, что самый честный и благочестивый человек — каменщик Петр; он обо всем говорил кратко, внушительно, его мысль чаще всего останавливалась на боге, аде и смерти.

Ҫынӗ вӑл — лайӑх, турра кӗлтӑваканскер, ҫирӗп шухӑшлӑскер тата хутла пӗлекенскер, ҫапах та — вӑрлама юратать!
Человек он — хороший, богомол, мыслей строгих и грамотен, ну, а воровать — любит!

Унта мана интереслӗ ҫынсем кӗтсе илетчӗҫ: Николай Угодник манерлӗ кӑвак пуҫлӑ платник Уҫӑп, ҫивӗччӗн ӗҫлекенскер те ҫивӗччӗн сӑмахлаканскер; ҫуртсен тӑррисене витекен курпун Ефимушка; турра кӗлтума юратакан каменщик Петӗр, шухӑша кайса ҫӳрекен ҫын вӑл та святой манерлӗскер; штукатур тӑвакан Григорий Шишкин, йӑваш та ырӑ сӑнӗпе ҫутӑлса тӑракан сарӑ сухаллӑ, кӑвак куҫлӑ чипер ҫын.
Там меня встречали интересные люди: плотник Осип, седенький, похожий на Николая Угодника, ловкий работник и острослов; горбатый кровельщик Ефимушка; благочестивый каменщик Петр, задумчивый человек, тоже напоминавший святого; штукатур Григорий Шишлин, русобородый, голубоглазый красавец, сиявший тихой добротой.

Вара аллисене минтер ҫинчен илсе, вӑл турра кӗлтунӑ пек, вӗсене кӑкӑрӗ ҫумне пӑчӑртаса тытрӗ.
И, сняв руки с подушки, она прижала их к груди, точно молясь.

XVI. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Эпӗ турра ӗненместӗп, — терӗ.
Я в бога не верю.

Карчӑкӗ тата ҫӗрлесенче турра хӗрӳллӗн ӳпкелешсе каласа паратчӗ:
А старуха по ночам пылко жаловалась богу:

Кам кунта турра ӗненекен пур?
Кто тут в бога верует?

XV. // Феодосия Ишетер. Горький М. Ҫынсем патӗнче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1941. — 256 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика