Шырав

Шырав ĕçĕ:

хӑйсен (тĕпĕ: хӑйсем) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Разведчиксем, хӑйсем пӗр вӑхӑтрах тавҫӑрса илнинчен хӑраса ӳкнӗ евӗр, хӑйсен куҫӗсене ӗненмесӗр, пӗр-пӗрин ҫине пӑхса илчӗҫ.
Разведчики переглянулись, не веря своим глазам, будто испугавшись догадки, осенившей их всех одновременно.

XXVI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Юлташӗсем те хӑйсен лашисем патӗнче хытса тӑчӗҫ.
Товарищи тоже застыли возле лошадей.

Разведчиксем хӑйсен лашисем патне виркӗнчӗҫ.
Разведчики стремглав кинулись к лошадям.

Полк колонни хӑйсен куҫӗ умӗнче чух разведчиксем пӗр иккӗленмесӗр, пӗр хуйхӑ-суйхӑсӑр малалла сиктерсе пычӗҫ.
Пока полковая колонна была на виду у разведчиков, они скакали уверенно и беззаботно.

Разведчиксем сайра хутра каялла ҫаврӑнса пӑхаҫҫӗ те хӑйсен полкне кураҫҫӗ.
Изредка оглядываясь, разведчики видели полк.

Тӳрем тавралӑхра сапаланса ларакан хуторсемпе фермӑсем шуррӑн курӑнма пуҫларӗҫ, хӑйсен кантӑкӗсемпе хӗвеле хирӗҫ савӑнӑҫлӑн йӑлтӑртатма тытӑнчӗҫ.
Раскинутые в равнинном раздолье вески и фермы забелели фасадами, радостно заиграли навстречу солнцу светлыми стеклами.

Танкистсем, пӗр-пӗр чаплӑ ӗҫре мала тухакансене парнелекен пальмӑна хӑйсен аллине тытса илсе, разведчиксене ӳпкелештересшӗн пулнӑ майлах, автострада ҫинче хӑйсен ӗҫӗн ҫӗнӗ йӗрӗсене, фашистсен ҫапса аркатнӑ артиллерине, канавсенче ҫунса пӗтекен машинӑсене, тыткӑна лекнисен ушкӑнӗсене хӑварнӑ; тыткӑна лекнисене чех-конвоирсем автострада хӗррисемпе хӑваласа пыраҫҫӗ.
А танкисты, перехватив пальму первенства, оставили на автостраде, словно в упрек разведчикам, свежие следы своей работы: разбитую немецкую артиллерию, дотлевающие в кюветах машины, толпы фрицев, которых конвоиры-чехи гнали по обочинам автострады.

Мӗншӗн вӗсене малтанах пӗтерсе тӑкас мар, уйрӑммӑнах вӑрҫӑ пынӑ ятпа хӑйсен пулас конкуренчӗсене пӗр наказанисӗр сиен тума май пур вӑхӑтра?
Почему же не расправиться с ними заранее, тем более в такой горячке, когда под видом военных действий можно безнаказанно учинить настоящий погром своим будущим соперникам?

XXV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Шухӑшласа илӗр-ха: вӑрҫӑ пӗтет, империалистла ҫӑткӑнсем каллех хӑйсен ӗҫне тытӑнаҫҫӗ.
Представьте себе: кончится война, империалистические хищники снова примутся за свое.

— Вӗсем фронтра та хӑйсен «бизнесне» чи малти вырӑна хураҫҫӗ, — терӗ салхуллӑн пӗр рабочи.
— Они и на фронте выше всего ставят свой бизнес, — мрачно сказал кто-то в толпе рабочих.

Фирма хуҫисем, акционер господинсем, хӑйсен ӗмӗрне вӗҫлеме Швейцарири виллӑсене тарчӗҫ.
Хозяева фирмы, господа акционеры, удрали доживать свой век где-нибудь в швейцарских виллах.

Союзниксен авиацийӗ вӗҫсе килни савӑнтармасть, тарӑхтарать пулас, хӑйсен тарӑхӑвне вӗсем палӑртасшӑн мар.
Видимо, этот налет их не только не восхищал, но даже вызывал возмущение, хотя они и старались сдерживать его, как могли.

Ӑна ирӗке тухнӑ йӑмӑксем хӑйсен типшӗм аллисемпе илемлетрӗҫ, Подольск ҫынни ҫав хӗрсен сӑн-пичӗсене астуса юлма та ӗлкӗреймерӗ.
Украшали его белые худенькие руки освобожденных сестер, лица которых подолянин даже не успевал запомнить.

Ӑна чинсем те, орденсем те, чап та кирлӗ мар — инҫетри ытармалла мар юлташӗсем кӑна хӑйсен вырӑнӗсенчен тӑрса тухчӑрччӗ…
Не нужно ему ни чинов, ни орденов, ни славы, ни любви, — лишь бы только встали те, далекие и прекрасные…

XXIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Хӗвел вӗсен ҫурӑмӗсене ӑшӑтать, хулпуҫҫийӗсем ҫине ҫемҫен выртать, вӗсем, ҫӳлелле улӑхса пынӑ май, ӑна та, кӑмӑллӑ ҫӑмӑл япалана йӑтса пынӑ пек, хӑйсен хулпуҫҫийӗсем ҫинче илсе хӑпараҫҫӗ.
Солнце уже пригревало их спины, мягко ложилось на плечи, и они, взбираясь все выше, поднимали и его на своих плечах, как приятную легкую ношу.

— Тен, вӗсем хушшинче вӑрҫа пуҫласа яракансем, хӗрӗх пӗрмӗш ҫулта, хӑйсен параппанӗсен шавӗпе, хӗвелтухӑҫнелле Бранденбург хапхи витӗр тухса кайнисем те пур пулӗ.
— Может быть, среди них как раз те, что начинали войну, те, что под гром своих барабанов выходили в сорок первом через Бранденбургские ворота на восток?

Ӑна хӑйне те аялта хӑйсен вырӑнӗнче тӑракан боецсем те, офицерсем те асӑрхамаҫҫӗ.
И бойцы, и офицеры, стоявшие внизу на своих местах, тоже не замечая его.

XXIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ял хӗрринчен, Хома ҫурӑмӗ хыҫӗнчен, хӑйсен музыкипе хӑйсем савӑнса, гварди миномечӗсем пеме тытӑнчӗҫ.
С окраины села, из-за спины Хаецкого, упиваясь собственной музыкой, заиграли длинную очередь гвардейские минометы.

Эсӗ ӗнтӗ ҫак штабран пур еннелле те сиккипе чуптарса ҫӳрекен юланутҫӑсене, вӑрман хӗрринче боевой маршрутсем кӑтартса паракан хӑйсен комбатне сырса илнӗ танкистсен ушкӑнне нихҫан та манма пултараймӑн.
Ты уже никогда не сможешь забыть этих всадников, галопом скачущих от штаба во все концы, группу танкистов на опушке, окруживших своего комбата, который указывает им боевые маршруты.

Батарейӑсем, хӑйсен симӗс сӑрпа сӑрланӑ кӗпҫисене каҫӑртса, ҫӗрӗн пӗркеленчӗкӗсем хушшинче пытанса тӑраҫҫӗ.
Притаившись в складках местности, густо зеленеют окрашенными стволами батареи.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика