Шырав

эмиль

Эмиль

— Насус хуҫи Эмиль Свенсон!
— Хозяин насоса Эмиль Свенсон!

— Кӑравул! — хӑраса кӑшкӑрса ячӗ Эмиль.
— Караул! — в ужасе завопил Эмиль.

Пытармасӑрах калатӑп, Леннибергри пӗр ҫын та ҫак насусшӑн вунӑ эре те паман пулӗччӗ, Эмиль вара ҫирӗм пилӗк эре тесе кӑшкӑрса ячӗ.
Я должна тебе сказать, что никто во всей Лённеберге не дал бы за него и десяти эре, но Эмиль тут же выкрикнул: «Двадцать пять!»

Ун телейне темӗнле карчӑк краватьшӗн тӑватӑ крона пама пулчӗ, ҫапла майпа Эмиль кирлӗ мар япала туянассинчен хӑтӑлса юлчӗ.
К счастью, какая-то старушка согласилась отдать за неё четыре кроны, и таким образом Эмиль был спасён.

Анчах та Эмиль кунта ашкӑнма мар, ӗҫ тума килнӗ.
Но Эмиль приехал сюда не баловаться, а дела делать.

Эмиль йӗпе тара ӳкнӗ Лукоспа хутора ҫитсе кӗрсен халӑх ахлатсах ячӗ.
Когда Эмиль влетел на взмыленном Лукасе во двор хутора, толпа так и ахнула.

Суту-илӗве каяс текенсем Катхульт витӗр пурте иртсе пӗтсен урӑх кунта тӑнин усси ҫуккине ӑнланчӗ Эмиль.
Когда все, кто отправился на торг, проехали через Катхульт, Эмиль понял, стоять у ворот больше не было смысла.

— Ухмахсем ҫук кунта! — хирӗҫлерӗ ӑна Эмиль.
— Дураков мало! — возразил Эмиль.

— Малтан хупса хумасан эп сана алӑка мӗнле уҫса парӑп-ха? — тӗлӗнчӗ Эмиль.
— А как же я их открою тебе, если сперва не закрою? — удивился Эмиль.

Эмиль хӑйӗн умӗнчи алӑка хупса лартсан Кроксторн хуторӗнчи хресчен ҫав тери тарӑхса кайрӗ.
Только хуторянин из Кроксторна разозлился, когда Эмиль захлопнул ворота перед его гнедой кобылкой.

Лавсем пӗрин хыҫҫӑн тепри ирте-ирте каяҫҫӗ, Эмиль алӑка уҫать те хыҫҫӑнах хупса хурать.
Телеги ехали одна за другой, и Эмиль едва успевал притворить ворота, как их уже надо было снова распахивать.

Хӳме патӗнче пӗр сехете яхӑн тӑрсан Эмиль пилӗк крона та ҫитмӗл тӑватӑ эре ӗҫлесе илме пултарчӗ.
За тот час, что Эмиль простоял у изгороди, он заработал ни много ни мало целых пять крон и семьдесят четыре эре.

«Апла тӑк кам паян унта каять, пурте пирӗн алӑк витӗр иртет», — шухӑшласа илчӗ чее Эмиль.
«Значит, всем, кто туда поедет, не миновать наших ворот», — подумал хитрый Эмиль.

Эсӗ Эмиль пек Смоланд округӗнче пурӑнса курнӑ пулсан пӗлеттӗнех ӗнтӗ, унти ҫулсем ҫинче час-часах алӑксемпе хӳмесем тӗл пулаҫҫӗ.
Если бы ты жил в Смоланде в те годы, когда Эмиль был ещё маленьким, то знал бы, что дороги там очень часто перерезались изгородями с воротами.

Ҫул кукӑрӗнчен пӑрӑнсан лав куҫран ҫухалчӗ, Эмиль вара шухӑша кайнӑ та лав хыҫҫӑн пӑхса ҫаплах тусан ӑшӗнче тӑрать.
Телега исчезла из виду на повороте дороги, а Эмиль всё стоял в облаке пыли и задумчиво глядел ей вслед.

— «Хам мӗн шутланине пурпӗрех тӑватӑп», — шухӑшласа илчӗ Эмиль.
«Всё равно я добьюсь своего», — подумал Эмиль.