Шырав

Шырав ĕçĕ:

Унпа (тĕпĕ: ун) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— «Ҫак карапа сыхла, ун валли ырӑ ангелна яр… унпа ҫӳрес текенсене инкек-синкекре хӑтар…»
— «И сей корабль соблюди и даждь ему ангела блага, мирна… хотящие плыти на нем сохрани…»

XIII // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫав вӑхӑтрах унпа юнашар тӑракан курпунлӑ хӑрахкуҫ Павлин Гущин, нумаях пулмасть хӑйӗн ҫурма ӑслӑ тӑванӗн ачисене ҫаратса ыйткалама кӑларса янӑскер, пӗртен-пӗр куҫӗпе салхуллӑ пӗлӗт ҫине пӑха-пӑха, каҫса кайсах кӗлӗ пӑшӑлтатнӑ:
А стоявший обок с ним горбатый и кривой Павлин Гущин, не так давно пустивший по миру детей своего полоумного брата, проникновенно шептал, глядя единственным глазом в тоскливое небо:

Унӑн мухмӑр чӗртес шухӑш килнӗ, ҫав вӑхӑтрах пӗр шухӑш — хреснашшӗ унпа паян ытла та ачаш пулни тата ӑна хулари чи чаплӑ купецсен компанине мӗскершӗн илсе килни — канӑҫ паман.
Он чувствовал настоятельную потребность опохмелиться, и ему не давала покоя мысль о том, почему это крестный был сегодня так ласков с ним и зачем привел его сюда, в компанию этих первых в городе купцов?

Мӗн тӑвӑн вара эс унпа?
Что ты будешь с ней делать?

XII // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ӗҫес унпа… — тесе шухӑшланӑ та Фома, Ежов патне уттарнӑ.
Выпить с ним…» — подумал Фома и пошел к Ежову.

Мӗн пулӗ унпа?
Что с ним будет?

Алӑк патне ҫывӑхарнӑ чух Фома Тарасӑн хӑйӑлтӑк сассине илтнӗ: — Мӗне кирлӗ-ха аттене унпа аппаланма? — ыйтнӑ Тарас.
Подходя к двери, Фома слышал сиплый голос Тараса: — Что же заставляет отца возиться с ним?

— Хӑвӑртрах, ачсемӗр, хӑвӑртрах! — янӑраса кайнӑ унпа ҫумӑн хӑйӑлтатуллӑ кӑмӑлсӑр сас.
— Проворне, ребята, проворне! — раздался рядом с ним неприятный, хриплый голос.

— Туй хыҫҫӑн унпа ют патшалӑхсене кайса килетпӗрех… — сасартӑк шухӑшласа илнӗ вӑл.
«После свадьбы уговорю его свозить меня за границу…» — вдруг подумала она.

XI // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Н-да, — пуҫне сӗлтсе килӗшнӗ унпа Смолин.
— Н-да, — утвердительно кивнув головой, молвил Смолин.

XI // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Эсӗ, Любавка, йӗркеле кунта, эпир унпа пӗр сӑмах пӗтерер.
— Ты, Любава, пока распорядись тут, а мы с ним докончим один разговорец.

XI // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ну, эпир унпа шавсӑрах калаҫӑпӑр…
Ну, мы с ним без шума потолкуем…

XI // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Фома хӑйӗн юлташне хӗрхенсе кайнӑ, ӑна унпа пӗрле пулма йывӑр пулнӑ.
Фоме было жалко его и тяжело с ним.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Унпа юнашар ларакан Ежов ҫӗр ҫинче упаленнӗ, Фомана чавсисемпе тӗрткеленӗ, пуҫне сулкаласа, хӑйне хӑй темскер мӑкӑртатнӑ.
Ежов, сидя рядом с ним, возился на земле, толкал его плечом и, потряхивая головой, невнятно бормотал что-то под нос себе.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Паллах, унпа пӗрле хӗрарӑмсем те пулман мар.
Разумеется — были женщины.

X // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хӑна килне ҫитиччен иккӗшӗ те чӗнмесӗр пынӑ, хреснашшӗ хӑйӗнпе тан утасшӑн пулнипе, пырсан-пырсан пӗр сиксе илнине кура, Фома юри ярарах пусса утнӑ, старик унпа тан ӗлкӗрейменни ӑшра тӑвӑлса тӑракан хирӗҫӳ туйӑмне тата та вӑйлӑлатнӑ, тата та ҫирӗплетнӗ, ку туйӑма вӑл аран тыткаласа пынӑ.
До гостиницы оба шли молча, Фома, видя, что крестный, чтобы не отстать от него, подпрыгивает на ходу, нарочно шагал шире, и то, что старик не может идти в ногу с ним, поддерживало и усиливало в нем буйное чувство протеста, которое он и теперь уже едва сдерживал в себе.