Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Куҫӗсем пачах та ҫук!

Глазов-то совсем нету!

XVI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Арҫыннӑн сӑн-сӑпачӗ шухӑша кайнӑ евӗрлӗ хитре, куҫӗсем салху.

Лицо у мужика было задумчивое, красивое, глаза грустные.

XVI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Халӑх хыҫӗнче те юланутҫӑсен кӑвак кӗлеткисем мӑкӑрӑлса пычӗҫ, ик енӗпе, аллине хӗҫӗ ҫине хурса, ҫуран полици утать, тата пур ҫӗрте те амӑшӗ палланӑ шпионсен вичкӗн куҫӗсем курӑнаҫҫӗ, вӗсем пӗрмаях ҫынсене тинкерсе пӑхса хыпашлаҫҫӗ.

Сзади толпы тоже возвышались серые фигуры верховых, по бокам, держа руки на шашках, шагала пешая полиция, и всюду мелькали знакомые матери острые глаза шпионов, внимательно щупавшие лица людей.

XII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Куҫ умӗнче пӗчӗкҫеҫ офицер кӑвак пӑнчӑ пек сиккелесе тӑчӗ, Павелӑн бронза тӗслӗ сӑн-пичӗ ҫуталчӗ, Андрей куҫӗсем кулса тӑчӗҫ.

Серым пятном прыгал маленький офицерик, светилось бронзовое лицо Павла, улыбались глаза Андрея.

I // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Ҫынсем чӗнмерӗҫ, вӗсем, боецсене епле пулсан та ытларах курса тӑрас тесе, куҫӗсем ыратакан пуличченех пӑхрӗҫ.

Толпа молчала, до боли, до слез напрягая глаза, чтобы видеть их подольше.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

— Эсӗ ӳсӗр, — терӗ вӑл хӑйне хӑй ҫилӗпе, анчах ку та пулӑшмарӗ, унӑн куҫӗсем куҫҫульсемпе тулса ларчӗҫ.

— Ты пьян, — сказал он себе сурово, но это не помогло, и глаза его застелились слезами.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Хӑйӗнпе сывпуллашнӑ чух унӑн шурӑ аллисем чӗтренине, сасси тытӑннине, пӑлханнипе куҫӗсем тӗксӗмленнине аса илчӗ, йывӑр шухӑшсемпе асапланнӑ каҫсене, аманнисен транспорчӗсене ӑсатнӑ чух кашнинчех хӑранине, юнран, асапран, вилӗмрен хӑранисене аса илчӗ.

Ее дрожащие белые руки, когда она прощалась с ним, ее срывающийся голос, ее большие, потемневшие от волнении глаза; и свои ночи, полные тяжких размышлений, и страх, которого он не мог преодолеть, страх перед каждым новым транспортом раненых, перед кровью, страданием, смертью.

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Куҫӗсем, пӗлӗтелле пӑхса, кантӑк пек пулса кайрӗҫ.

Глаза остекленели, уставившись в небо.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Акӑ Иван савӑнӑҫлӑн кулса тӑрать, акӑ унӑн кӑвак куҫӗсем Малашӑн пичӗ патнех пычӗҫ.

Радостно смеется Иван, вот у самого ее лица его глаза, серые глаза под черными бровями.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Малашӑн куҫӗсем асамат кӗперне шырарӗҫ, анчах вӑл курӑнмарӗ.

Глаза Малаши поискали в небе радуги.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Анчах телейлӗ куҫӗсем инҫетри пӗлӗтри пӗр енчен тепӗр еннелле туртӑнакан асамат кӗперӗ ҫине пӑхрӗҫ.

А счастливые глаза смотрели на сияющую дорогу, проложенную из конца в конец по далекому небу.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Малаша куҫӗсем ҫав асамат кӗперӗ ҫине, пӗлӗтре ялтӑртатса тӑракан ункӑ ҫине тӑрӑнчӗҫ.

Глаза Малаши устремились на сияющий полукруг, высоко раскинувшийся по небу.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ҫаврака куҫӗсем, тата ытларах чарӑлса, кантӑк тӗслӗ пулса тӑчӗҫ, унтан пачах та хусканми пулчӗҫ.

Круглые глаза еще более расширились и, остекленев, застыли.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Унӑн куҫӗсем умне каллех прикладсемпе хӑваласа пынӑ пленри красноармеецсем, вӗсен хӑрушла начарланса кайнӑ сӑнӗсем, вӗсен чирлӗ тӗспе йӑлтӑртатакан куҫӗсем, юр ҫинчи юнлӑ урисем, ҫӑкӑр патнелле туртӑнакан хыткан, чӗрне пек пӳрнисем, ҫул ҫинче вӗлерсе пӑрахнӑ икӗ красноармеец тухса тӑчӗҫ…

Перед ее, глазами снова появилась толпа подгоняемых ударами прикладов пленных, ужасные исхудавшие лица, пожираемые лихорадкой глаза в черных глазницах, окровавленные ноги на снегу, худые пальцы, как когти, тянущиеся к хлебу, близкому и недоступному, и эти двое убитых на дороге…

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

— Н-нимӗн те мар, — пӑшӑлтатса илчӗ Саша, анчах унӑн куҫӗсем умӗнче пӗтӗм тӗнче ташласа тӑчӗ.

— Н-ничего, — пролепетал он, но весь мир плясал перед его глазами.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Саша нимӗн те курмарӗ ӗнтӗ, унӑн куҫӗсем умӗнче хӗрлӗпе хура ункӑсем авӑнса тӑчӗҫ, тӑнлавӗсенче юн тапса тӑчӗ, вӑл халех юн тымарӗсене ҫурса, юр ҫине сирпӗнессӗн туйӑнчӗ.

Сашко уже ничего не видел, перед глазами мелькали красные и черные круги, кровь стучала в висках, казалось, вот сейчас она разорвет жилы и красным фонтаном брызнет на снег.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Анчах хупӑ куҫӗсем умӗнче те вилӗм тӗсӗ ҫапнӑ, кӑвакарса кайнӑ ҫамрӑк сӑн каймарӗ, — епле ӑссӑр куҫсемпе пӑхрӗ вӑл хура ҫӑкӑр чӗлли ҫине!

Но и перед закрытыми глазами стояло посеревшее молодое лицо, отмеченное печатью смерти, с выбившейся из-под шапки прядью волос, образ смертельно уставшего человека, обезумевшими глазами глядящего на кусок черного хлеба.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Анчах пуринчен ытла ӑна пленри красноармеецӑн чирлӗ, путса ларнӑ куҫӗсем, вӑл ҫӑкӑр хыҫҫӑн хӑвӑрттӑн ыткӑнни, ҫапах та ҫӑкӑр илсе ҫиейменни ҫинчен аса илни асаплантарчӗ.

Но больше всего мучило воспоминание о лихорадочных глазах пленного красноармейца, глубоко запавших, о быстром, жадном движении, когда он потянулся за хлебом, которого не получил.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Вӗсен чирлӗ тӗслӗ, ялкӑшакан куҫӗсем пӳртсем умӗнче тӑракан хӗрарӑмсем ҫинелле тӑрӑнчӗҫ.

Лихорадочные, горящие глаза устремились на стоящих перед избами женщин.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Хӑйӗн куҫӗсем умӗнчех вӑл Ольгӑн тарӑхнипе чарӑлса кайнӑ куҫӗсене, унӑн тарӑхпа сывлакан тутисене курчӗ.

Перед самыми глазами она видела большие, расширенные от гнева глаза Ольги и ее дышащие гневом губы.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.