Шырав

Шырав ĕçĕ:

каланӑ (тĕпĕ: кала) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Спартак пӗтӗм ҫар умӗнче вӗсене кӗске, анчах ҫивӗч сӑмах каланӑ.
Спартак в присутствии всего войска обратился к ним с речью, полной упреков.

XXI сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Рим халӑхӗ ҫумӗнче манӑн мӗн ӗҫ пур? — йӗрӗннӗ пек каланӑ гречанка.
Что мне за дело до римского народа! — сказала дрожащим голосом гречанка.

XX сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Пурте эс каланӑ пек пулсан, эпӗ сана хам та пысӑк награда памалла тӑвӑп, теприне — тата пысӑкраххине Сенатран илӗн.
Обещаю, что если все произойдет так, как ты говоришь, ты получишь огромную награду от меня и еще большую от Сената.

Анчах Спартак хӑвӑрт пынӑ пулсан, Красс легионӗсем те хӑвӑрт пынӑ, паҫӑр каланӑ ӗҫсем хыҫҫӑн вӗсем пур йывӑрлӑхсене те ҫирӗппӗн тӳснӗ, ҫӗнӗ ҫапӑҫусем тӑвасшӑн ҫуннӑ.
Как ни быстро шел Спартак, с неменьшей скоростью шли легионы Красса, на которых, децимация оказала сильное воздействие..

Ҫавӑн хыҫҫӑн пӗр салтак Муммий легионӗсен ретӗнчен тухса, претор патне куҫҫульпе чупса пынӑ та кӑшкӑрса каланӑ:
Один из солдат, выйдя из рядов легионов Муммия и подбежав к претору, с глазами, полными слез, воскликнул:

Пурте йӗнӗ хушӑра ҫав паттӑр яш, Муций Сцвола тата Юний Бруг евӗрлӗ, претор умне пӑшӑрханмасӑр, ҫирӗппӗн пырса тӑнӑ та хыттӑн каланӑ:
Среди общего плача этот доблестнейший юноша, со смертельно бледным лицом, но с спокойствием и твердостью, достойными Муция Сцеволы и Юния Брута, стал перед претором и мужественно сказал:

Ҫавна пурте пӗлсе тӑнӑ, ун ҫинчен хыттӑнах каланӑ, анчах йывӑр, шӑпа ун тӗлне те тухнӑ, ҫавӑнпа унӑн та вилмеллех пулнӑ.
Все это знали и громко заявляли об этом, но неумолимый жребий пал на него, и он должен был умереть.

Ҫав вӑхӑтрах вӑл Авл Муммие икӗ легионпа тата ултӑ пинлӗ пулӑшу ҫарӗпе Спартака ҫитсе чарма хушнӑ, анчах хӑй пырса ҫитиччен Спартакпа ҫапӑҫмалла мар тесе хытарсах каланӑ.
Он приказал Авлу Муммию с двумя легионами и шестью тысячами вспомогательных частей догнать Спартака, в то же время он строжайше запретил Муммию принимать бой со Спартаком, пока он сам не подойдет.

XIX сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Пӗрисем ҫапла каланӑ: ку пӑлхав малтан кулӑшла пӗчӗккӗ пулнӑ, пӗтерме янӑ полководецсем пултарайман пирки ҫав пӑлхав Рима хӑйне хӑратакан пысӑк вӑрҫӑ пулса кайрӗ, халь сенатор-аттесен ана пысӑк ӗҫ вырӑнне хума тивет, тенӗ.
Одни сожалели, что отцы-сенаторы из-за неспособности посланных раньше для ликвидации этого дела полководцев вынуждены серьезно обсуждать вопрос о смехотворном сначала мятеже гладиаторов, превратившемся в страшную войну и в тягчайшую угрозу для самого Рима.

Спартак хыҫҫӑн сӑмах илсе, вӑл Спартака кураймасть тесе никам та ан шухӑшлатӑр тесе, унӑн паттӑрлӑхӗпе ӑсне ырласа каланӑ.
Взяв слово после Спартака, он начал восхвалять его доблести и прозорливость, чтобы никто не подумал, что он питает к нему недоброжелательное чувство.

Пуҫлӑхсем хӑйсен легионӗсем патне кайма хатӗрленнӗ чухне Спартак хытӑ сасӑпа хушса каланӑ:
В то время как начальники собирались к своим легионам, Спартак прибавил внушительным тоном:

Фракиец малалла каланӑ:
Фракиец сказал после минутного молчания:

— Спартаксӑр эсир паттӑр та мухтавлӑ ӗҫсем туса хурӑр! — тӑрӑхласа каланӑ Борторикс.
— Без Спартака вы наделаете великих дел! — сказал с иронией Борторикс.

— Ахаль ҫын… ҫынран та пӗчӗкрехскер… ҫынсем курайман мӗскӗн гладиатор пулнӑ пулӗччӗ! — ҫиленсе каланӑ Брезовир.
— Простым человеком… даже меньше чем человеком… он был бы презренным, жалким гладиатором! — сердито говорил Брезовир.

Ҫапах та халь ӗҫ унта мар; эсӗ халь ҫеҫ каланӑ сӑмахсене кам та пулин тепӗр ҫын каланӑ пулсан, ҫав ҫын халь вилӗ выртнӑ пулӗччӗ…
Но дело теперь не в этом: если бы кто-нибудь другой, а не ты, которого я всегда любил как брата, произнес слова, сказанные тобой только что, он был бы мертв теперь…

XVIII сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Эсӗ, Эномай, Римран Капуйӑна кайнӑ чухне манпа пултӑн, хамӑрӑн восстани пуҫланнӑранпах мӗнпур хӑрушӑ та савӑнӑҫлӑ ӗҫсенче эсӗ манӑн юлташ пултӑн, ҫавӑнпа эсӗ халь тин каланӑ пек калама пултараймастӑн.
Ты, Эномай, мой товарищ в опасном переходе из Рима в Капую, во всех страшных тревогах и радостных событиях с самого начала нашего восстания, ты не мог бы говорить так, как говорил сейчас.

— Санӑн чӗлхӳпе Эреннийсенчен пӗри каланӑ пирки иккӗленместӗп эпӗ…
— Что твоими устами говорит одна из Эринний, я не сомневаюсь.

Эсӗ юрататӑп тесе каланӑ сӑмахсене ӗненмелле марччӗ манӑн, вара эпӗ сана курайман пулӑттӑм, халь йӗрӗнетӗп…
Лучше бы я не поверила твоим словам любви — я могла бы тебя ненавидеть так же сильно, как теперь презираю.

Ҫакна эпир тума пултараймасан, ӑна пирӗн мӑнуксем, мӑнуксен ачисем туса хурӗҫ, ҫапах та эпӗ каланӑ майпа ҫеҫ тума пултарӗҫ.
Если это не удастся нам, то удастся нашим внукам, правнукам, но именно так это совершится.

Арторикс Лентула темӗскер каласшӑнччӗ, анчах Лентул ун енне ҫаврӑнса ҫапла каланӑ:
Арторикс намеревался сказать что-то Лентулу, но последний, сделав повелительный жест, сказал ему:

XVII сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика