Шырав

Шырав ĕçĕ:

лартса (тĕпĕ: ларт) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Халӗ кунта пур ҫӗре те стендсем лартса тухнӑ, вӗсем ҫинче мӗн кӑна ҫук-ши: ҫавӑнпа ӗнте «Т» буква евӗрлӗ фойе выставкӑри пӳлӗм пекех — ҫеҫенхирӗн пуянлӑхӗ пурин куҫӗ умне те тухса тӑнӑ.
Теперь здесь повсюду выстроились стенды, и фойе, формой своей похожее на букву «Т», напоминало залы выставки.

XIX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Пӑхса илчӗ те хӗл ҫилленсе кайрӗ, вара хула ҫине юра пӗрчӗпе мар, касӑк-касӑкпа ывӑтма пуҫларӗ — ӑна темле улӑпсем пӗлӗтрен кӗреҫесемпе тӑкнӑ тейӗн: хӗллен пур ҫурт-йӗрсене те, урамсене те, бульварсене те, садсене те витсе лартса: «Пӑхӑр-ха: хула тин ҫеҫ пурччӗ, халӗ авӑ, ҫук — ҫеҫенхир варринче пӗр шурӑ сӑрт кӑна выртать…» тесе каласси килнӗ пулмалла.
Посмотрела зима, обозлилась и стала валить на город снег не порошей, а комьями; видимо, хотелось зиме укрыть все строении, улицы, бульвары, сады и сказать: «А посмотрите — только что был город, и уже его нету, лежит среди степей один белый бугор…»

Хӗл, Ставрополь таврашӗнче ҫӳресе, ҫырма-ҫатраллӑ ҫеҫенхире пӗр тӳрем тӑвас тесе, айлӑмсене тата тип варсене юр тултарса лартнӑ; кайран пӑхать те Ставрополь ҫине (ах, эсӗ, инкек!) — вӑл кӑшт ҫеҫ шуралса юлнине, унчченхи пекех сӑртра, ҫил тивмелле вырӑнта, ларнине, унӑн йывӑҫ лартса тухнӑ урамӗсем пӗр вӗҫӗнчен тепӗр вӗҫне курӑннине курать.
Казалось, что зима, гуляя на просторе, завалила всю степь, замела и закидала все ложбины и балки, так замела и закидала, что буграстые поля сделались ровными; потом оглянулась, посмотрела на Ставрополь, а он (ах ты, горе!) лишь чуть припудрен снежком, все так же возвышается, открытый всем ветрам, и улицы его, обсаженные деревьями, видны из конца в конец!

— Эсир те делегатка-и? — ыйтрӗ Варвара Сергеевна, апат-ҫимӗҫ тултарнӑ корзинкӑна пӗчӗк сӗтел ҫине лартса.
— Вы тоже делегатка? — спросила Варвара Сергеевна, поставив корзинку с продуктами на маленький стол.

XVIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Кровать ҫывӑхне пукан лартса, вӑл ун ҫине лашт ларчӗ, сарлака алтупанӗсене чӗркуҫҫи ҫине хучӗ; унӑн самӑр пӳрнисен сыпписенче хӗрлӗрех ҫӑм пайӑркан-пайӑркан ӳсет.
Поставив поближе к кровати стул, он уселся, положил на колени широкие ладони, — на суставах пальцев пучками росли рыжеватые волосы.

XV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Мулкач тирӗнчен ҫӗленӗ ҫӗлӗкне ӗнсе ҫине антарса лартса, аллине куҫӗсем патне тытнӑ та, вӑл пӗрре ҫӳхе пӑрпа витӗннӗ юпасем ҫине, тепре шурӑ мар, кӗрен пас тытнӑ пралуксем ҫине, тимлесе пӑхать; пралук ҫинче ту хыҫне пытаннӑ хӗвелӗн йӑлтӑркка хӗрлӗ ҫути выляса тӑрать.
Сбивая на затылок заячью капелюху и прикладывая ладонь к глазам, он поглядывал то на столбы в тонкой ледяной корке, то на провода, запушенные не белым, а розовым инеем, — на нем играл ярко-красный отблеск спрятавшегося за гору солнца.

XIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Унтан вӑрӑм уссиллӗ арҫынпа унӑн арӑмне тӗрлӗ апат-ҫимӗҫ лартса тухнӑ сӗтел хушшине лартаҫҫӗ.
Затем усатого дядьку и его жену сажают к столу, уже уставленному всяким съестным добром.

XII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Лавсем ҫине хӑма ещӗксемпе хӑва корзинкӑсем лартнӑ; ҫав ещӗксемпе корзинӑсене Чурсунри тӑмлӑ тӑпрапа пӗрле ҫулталӑкри юмансен, катӑркассен, карагачӑн тӗпӗсене нумай лартса тухнӑ.
На бричках стояли деревянные ящики и хворостяные корзины; в эти ящики и корзины вместе с чурсунским суглинком кустами усаживались однолетки дуба, ясеня, карагача.

XI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ҫак станицӑсен нумай ҫулхи историйӗнче нихҫан та кунта халӑх ҫак кунсенче килнӗ чухлӗ йышлӑн пухӑнман; пулас трассӑн икӗ енӗпе те вӑхӑтлӑха тунӑ таборсем: хӳшӗсем, ҫивитти айӗнче урапасем, шыв тултарнӑ пичкесем лараҫҫӗ, вучахсем ҫине виҫӗ юплӗ патаксем лартса тухнӑ; мӗн чухлӗ инҫене пӑхатӑн, пур ҫӗрте те, горизонта ҫитичченех, ҫав урапасемпе ушкӑн-ушкӑн тата пӗчченшер ҫынсемех курӑнаҫҫӗ, хӗвел ҫинче унта та кунта хӗрлӗ ялавсем ялкӑшса илеҫҫӗ.
Никогда еще за всю многолетнюю историю этих станиц не съезжалось сюда столько народу, сколько приехало в эти дни, — по обе стороны будущей трассы раскинулись временные таборы; тут стояли балаганы, брички с навесами, треноги над кострами, бочки с водой; сколько ни смотри вдаль — повсюду, до самого горизонта, маячат все те же брички и люди группами и в одиночку.

X // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ӑна машина ҫине лартса трасса патне илсе кайӑп та, эпир ҫул ҫинче калаҫӑпӑр…»
Посажу ей в машину и увезу к трассе, по дороге и поговорим…».

Ҫуртсене икӗ рете тӳп-тӳрӗ лартса тухнӑ: пӗр ҫатан та, пӗр хапха та, пӗр мӗнле пулин калитке те пулсан мала тухса тӑмасть, тӳрем рете пӑсмасть, такамӑн алли тӑрӑшсах ҫеҫенхир тӑрӑх икӗ ҫип туртса хунӑ та, вара ҫав ҫипсем тӑрӑх хуралтсене тунӑ, тата майӗпенех хутор ӳссе ларнӑ пек туйӑнать.
Дома выстроились двумя рядами и стояли как по линейке: ни плетень, ни ворота, ни там какая-нибудь калитка не выпирали вперед и не ломали строй; кажется, чья-то заботливая рука сперва протянула по степи два шнура, а тогда уже по этим шнурам воздвигались постройки и постепенно вырастал хутор.

Эпӗ машинӑпа «Светлый путь» колхоза кӗретӗп те Глашӑна та трасса ҫине лартса тухатӑп — пуринпе пӗрле вӑл та савӑнтӑр.
Я заеду на машине в «Светлый путь», захвачу и Глашу на трассу — пусть и она порадуется вместе.

IX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Рощенскинче нумай хуралтсемлӗ, тӗрлӗ ӳсентӑрансене лартса ӳстермелли пӳлӗмлӗ, ку чухнехи ҫӗрӗҫӗн питӗ хаклӑ ҫимӗҫӗсене сыхламалли пӳлӗмсемлӗ шурӑ ҫурт ларать — ку Агротехника ҫурчӗ.
В Рощенском стояло здание со многими строениями, с комнатами для выращивания различных растений, с комнатками для охраны самых ценных продуктов земледелия нынешнего времени — это Дом агротехники.

Кусем, чӑнах та, пӗтӗмпех план тӑрӑх, халӗ ӗнтӗ Кондратьев станицӑна палламасть; площадьре ҫӗнӗ ҫуртсем ӳссе ларчӗҫ, парксем сарӑлса выртаҫҫӗ, ҫуллахи театр туса лартнӑ, площадьрен пур еннелле те тротуарсемлӗ, шурӑ акацисем лартса тухнӑ тӳрӗ урамсем тӑсӑлса выртаҫҫӗ…
Все это, правда, по плану, уже теперь и Кондратьев не узнает станицу; на площади выросли новые дома, раскинулись парки, построен летний театр, от площади во все стороны тянулись прямые улицы с тротуарами и с высаженными белыми акациями…

Вӗсене вырнаҫтарса, ҫиелти тӑпрапа витеҫҫӗ, хыҫалтан план тӑвакансем чанкӑртатакан лента сӗтӗрсе пыраҫҫӗ, виҫӗ ураллӑ япалана лартса тимлӗн пӑхаҫҫӗ, виҫеҫҫӗ, ҫыраҫҫӗ.
После их размещения их прикрывают верхним дерном, а сзади планомеры несут звонкую ленту, установив треногую вещицу, внимательно смотрят, меряют, записывают.

Акӑ, Кондратьев ӗнтӗ цемент тултарнӑ шурӑ каткасене те, пӗренесене те курмасть, дамба пулнӑ вырӑнта кӳле пулса тӑчӗ — симӗс рамӑпа карса илнӗ пек лартса тухнӑ хӑвасем хушшинче шыв хӗвел ҫинче тӗкӗр евӗр йӑлтӑртатать.
Вот Кондратьев уже не видит ни белых кадок, заполненных цементом, ни бревен, а на месте дамбы образовалось озеро — словно зеркало на солнце, ее вода сияла среди расставленных, словно зеленая рама, ветел.

Кондратьев лайӑх астӑвать: ҫак пӗтӗмпех планраччӗ, вара ҫавӑн ҫинчен шутласанах ун умӗнчен ҫула якатакан кустӑрмасем те мӑкӑрланса ларакан хурансем те ҫухалчӗҫ, айккисене тирек лартса тухнӑ шоссе станицӑсемпе хуторсем ҫумӗпе хӑйӗн асфальтне йӑлтӑртаттарса чупса иртрӗ.
Кондратьев хорошо помнил: все это было запланировано, и, подумав об этом, перед ним исчезли и обкатывающие дороги колеса и дымящие котлы, и пробежало шоссе с рассаженными по краям тополями, блестя свои асфальтом между хуторов и станций.

Ҫынсен ӗнерхи ӗмӗчӗсем ун умӗнче туйса илмеллех тухса тӑраҫҫӗ: вӑл кирек ӑҫталла пӑхсан та, пур ҫӗрте те станицӑран станицӑна ҫити суха кассисем йӑлтӑртатса выртаҫҫӗ, вӗсем тӑрӑх ҫынсем тӑрса тухнӑ, лавсем, тем пысӑкӑш плугсем кӑкарнӑ тракторсем ҫӳреҫҫӗ; улӑмран вӑхӑтлӑха тунӑ ӳплесем лараҫҫӗ, вучахсем ҫунаҫҫӗ — ҫеҫенхир тӑрӑх тӗтӗмӗн йӳҫек шӑрши сарӑлать; нумай ҫӗрте суха кассисем ҫине пӑнчӑсем лартса тухнӑ, — ку ҫамрӑк, халь анчах лартнӑ вӑрман…
Всюду, от станицы к станице, лежали лакированные пояса земли, и по ним рассыпались люди, подводы, тракторы с огромными плугами; стояли небольшие балаганы, наскоро сделанные из соломы, горели костры — по степи расплывался горьковатый запах дыма; во многих местах пояса уже покрывались точечками или крапинками: это был молодой, только что посаженный лес…

Тарӑн мар шӑтӑксем умӗнче халь анчах чавса кӑларнӑ тӑпра куписем выртаҫҫӗ; пӗр ҫирӗме яхӑн ҫын, пуринчен ытла хӗрарӑмсем, сухаласа тӑкнӑ ярӑм тӑрӑх километр тӑршшӗ тӑрса тухнӑ та, ҫамрӑк юмансемпе катӑркассене лартма ҫӗнӗ шӑтӑксем алтаҫҫӗ — кӗреҫесем нӳрлӗ те йӑлтӑркка хура тӑпрана кӑлара-кӑлара сирпӗтеҫҫӗ; йывӑҫсене ялан пекех иккӗн лартаҫҫӗ: пӗр хӗрарӑмӗ тӗпе шӑтӑка кӗртсе лартать, чӗркуҫленсе ларса, тымарӗсене сыхлануллӑн тӳрлетет, унтан хӑй лартакан йывӑҫа ҫип тӑрӑх тӳрлетсе лартса тухнӑ йывӑҫсемпе тан тӑвать; иккӗмӗш хӗрарӑм пӗшкӗнсе шӑтӑка тӑпра тултарать, урисемпе таптаса хытарать.
Рядом рябела бугорками свежая земля; человек двадцать, большей частью женщины, растянулись по вспаханной ленте на километр и заготовляли все новые и новые местечки для дубков и ясеней, — от лопат отлетали комья, влажные и до блеска черные; посадку производили обычно попарно: одна женщина ставила в ямку веточку, становилась на колени и расправляла корешки, слегка присыпая их размельченным черноземом, затем выравнивала стебелек по натянутому шнуру; вторая женщина, низко нагибаясь, быстро-быстро, как бы боясь, чтобы это крохотное деревцо не убежало снова на Чурсунский остров, засыпала землей и притаптывала ногами.

VIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Костя, е, ӑна колхозниксем хисеплесе каланӑ пек каласан, Константин Павлович, калаҫӑва вӑрман ӑстаҫисем — темиҫе звено пирвайхи ултӑ рет йывӑҫа лартса, ҫӗнӗ тӗпсем илсе килессе кӗтсе тӑнӑ чухне пуҫларӗ.
Костя, или же, если сказать как его величали колхозники, Константин Павлович, разговор начал в тот момент, когда лесные специалисты — несколько звеньев, посадили первые шесть рядов деревьев и ждали привоза новой партии корневищ.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика