Шырав

Шырав ĕçĕ:

Уншӑн (тĕпĕ: ун) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ывӑлӗ каланисем уншӑн ҫӗнӗ япала мар, вӑл ку шухӑшсене пӗлет, анчах та ҫакӑнта, суд умӗнче, вӑл ывӑлӗ ӗненӗвӗн малалла илсе каякан тӗлӗнмелле вӑйне пуҫласа туйса илчӗ.
То, что говорил сын, не было для нее новым, она знала эти мысли, но первый раз здесь, перед лицом суда, она почувствовала странную, увлекающую силу его веры.

XXVI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Эпир хальхи обществӑна хирӗҫ тӑратпӑр, сире унӑн интересӗсене сыхлама хушнӑ, анчах эпир, уншӑн тата сирӗншӗн нихҫан килӗшме пултарайман тӑшмансем пулса, ӑна хирӗҫ пыратпӑр, пирӗн хушӑмӑрта эпир ҫӗнтериччен те килӗшӳ пулма пултараймасть, ҫӗнтерессе эпир, рабочисем, ҫӗнтеретпӗрех.
Мы стоим против общества, интересы которого вам приказано защищать, как непримиримые враги его и ваши, и примирение между нами невозможно до поры, пока мы не победим; победим мы, рабочие.

XXV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Темскер пӗлме пулатех, куна амӑшӗ туйса тӑчӗ, анчах та уншӑн уҫӑмлӑ хӑрушлӑх сисӗнмерӗ, ҫав хушӑрах чун вӗчӗрхенме тытӑнчӗ.
Что-то страшное было, она это чувствовала, но — неуловимое — оно не поддавалось определению, вновь покрывая ее сердце сухим и едким налетом.

Калӑпӑр, эсӗ мана кӳрентертӗн пулсан, эпӗ сана уншӑн шӑлтан паратӑп, эс уншӑн суд тусан, — паллах, эпӗ айӑплӑ пулатӑп, анчах та малтан кам кӳрентернӗ — эсӗ-ҫке?
Ежели ты меня обидишь, а я тебе дам в зубы, а ты меня за это судить будешь, — конечно, я окажусь виноват, а первый обидел кто — ты?

XXIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

— Ку ӗҫе халӗ Паша унта чухне тусан аван пулать, — уншӑн кӑмӑллӑ пулӗ! — терӗ амӑшӗ.
— Хорошо устроить это сейчас, пока Паша там, — ему приятно будет! — говорила мать.

XXII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Эпир уншӑн пурте ыйтатпӑр.
Мы все просим за него.

Вӑл эсир тӑрӑшмалӑх ӗҫленӗ, уншӑн вӑй хума тивӗҫ.
Он заслужил ваши заботы, достоин траты сил.

— Эх, ачам, ачам! — терӗ амӑшӗ, уншӑн ирӗксӗрех савӑнса.
— Эх ты, — дитя ты мое! — невольно воскликнула мать, поддаваясь чувству радости, вызванному им.

XX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Пӗрисем хӗнеҫҫӗ те хӑйсене уншӑн нимӗн те туманнипе урса каяҫҫӗ, ҫынна асаплантарасшӑн антӑхса каяҫҫӗ, — вӑл чура туйӑмӗн тата выльӑхла йӑласен пӗтӗм вӑйне палӑртма ирӗк панӑ чурасен ҫав тери ирсӗр чирӗ пулса тӑрать.
Одни бьют и звереют от безнаказанности, заболевают сладострастной жаждой истязаний — отвратительной болезнью рабов, которым дана свобода проявлять всю силу рабьих чувств и скотских привычек.

XIX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Уншӑн пӗтӗм пурнӑҫ сиенлӗ, пур ҫӗрте те — тӑкак, ун ниҫталла пӑрӑнмалли ҫук, пур енчен те нимӗн те ҫук, пур енчен те — «Чарӑн!» тесе кӑшкӑраҫҫӗ кӑна.
Ему вся жизнь вредна, везде — убыток, ему некуда повернуться, кругом — ничего, кроме — стой! — кричат со всех сторон.

XVII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Барыня — вӑл тӗрӗссипе калас ҫук, ку уншӑн сиенлӗ.
А барыня — она правды не скажет, ей это вредно.

Арҫын ҫӗрелле пӑхса, васкамасӑр, уҫӑлнӑ сӑхманне кӑкри тӗлӗнчен хупласа: — Ҫӗр выртма? Юрать, мӗнех вара уншӑн? Анчах та пӳрчӗ начар манӑн… — терӗ.
Глядя в землю и не торопясь, мужик ответил, запахивая кафтан на груди: — Ночевать? Можно, чего же? Изба только плохая у меня…

XVI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшӗ хыттӑнах кулса илчӗ, ҫак ача хавассӑн мухтанине итлеме уншӑн кӑмӑллӑ пулчӗ.
Мать широко улыбнулась, ей было приятно слышать восторженные похвалы мальчика.

XIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Тата, тархасшӑн, ан калаҫӑр унпа, калаҫни уншӑн сиенлӗ…
И, пожалуйста, не говорите с ним, это ему вредно…

X // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Вӑл амӑшне аллинчен ачашшӑн, анчах ҫирӗппӗн тытрӗ те алӑк хыҫне илсе тухрӗ, унта вара хуллен кӑна: — Эпӗ сире кӑларса янӑшӑн эсир ан кӳренӗр! Анчах та калаҫни уншӑн сиенлӗ… Манӑн ҫапах та шанчӑк пур-ха… — терӗ.
Ласково, но властно взяв мать под руку, она вывела ее за дверь и там тихо сказала: — Не обижайтесь, что я выпроваживаю вас! Но ему вредно говорить… А у меня есть надежда…

IX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшне вара, яланах уҫӑмсӑр чунпа юратнӑ Христос, хӑрани — шанчӑкпа, киленни — хурланупа таччӑн ҫыхӑнса тӑракан кӑткӑс туйӑмпа юратнӑ Христос, — уншӑн халӗ ҫывӑхрах, ӗлӗкхинчен урӑхла, ҫӳллӗрех те курӑнмалларах, савӑнӑҫлӑрах та сӑнӗпе ҫутӑрах пек пулчӗ; ҫак Христос, хӑйсен телейсӗр тусӗн ятне кӑшкӑрмасӑрах унӑн ячӗпе нумай асапланнӑ ҫынсен вӗри юнӗпе ҫӑвӑнса чун илнӗскер, ӑна чӑнах та пурнӑҫшӑн чӗрӗлсе тӑнӑ пек туйӑнчӗ.
И ей казалось, что сам Христос, которого она всегда любила смутной любовью — сложным чувством, где страх был тесно связан с надеждой и умиление с печалью, — Христос теперь стал ближе к ней и был уже иным — выше и виднее для нее, радостнее и светлее лицом, — точно он, в самом деле, воскресал для жизни, омытый и оживленный горячею кровью, которую люди щедро пролили во имя его, целомудренно не возглашая имени несчастном? друга людей.

VIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Анчах час-часах вӑл ҫак ҫынсем пӗр-пӗрне юри вӗрилентернине, юри ҫынна кӑтартасшӑн пулнӑ пек хӗрсе кайнине, вӗсенчен кашниех хӑйӗншӗн чӑнлӑх ҫывӑхарах, хаклӑрах, ыттисемшӗн вӑл ун пек мар пулнине ӗнентересшӗн пек асӑрхать, теприсем вара, уншӑн кӳренсе, хӑйсем чӑнлӑх патне ҫывӑх тӑнине кӑтартса пама тӑрӑшса хыттӑн, хаяррӑн тавлашнине курать.
Но слишком часто она видела, что все эти люди как будто нарочно подогревают друг друга и горячатся напоказ, точно каждый из них хочет доказать товарищам, что для него правда ближе и дороже, чем для них, а другие обижались на это и, в свою очередь доказывая близость к правде, начинали спорить резко, грубо.

VII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Унӑн куҫӗ мӗнле йӑлтӑртатнине курса, амӑшӗ ҫак ҫын никама та нимӗн те каҫарас ҫуккине, каҫарма та пултарайманнине ӑнланать, вара, ҫав ҫирӗплӗх уншӑн йывӑррине туйса, Николая хӗрхенет.
Видя их блеск, мать понимала, что этот человек никому и ничего не прощает, — не может простить, — и, чувствуя, что для него тяжела эта твердость, жалела Николая.

Вӑл шухӑш, тӗрлӗ ҫӗрелле тикӗс мар ҫинҫе ҫутӑ пайӑркасем евӗр сапаланса, пурне те пырса тивет, пурне те ҫутатма, пуринчен пӗр сӑн тума тӑрӑшать, ҫав вӑхӑтрах амӑшне пӗр-пӗр уйрӑм япала ҫинче чарӑнса тӑма чӑрмантарать ывӑлӗ пирки хуйхӑрнине те уншӑн хӑранине ҫирӗпленсе тӑма кансӗрлет.
Они раскидывались всюду тонкими, неровными лучами, всего касаясь, пытались все осветить, собрать в одну картину и мешали ей остановиться на чем-нибудь одном, мешали плотно сложиться тоске о сыне и страху за него.

Эпӗ вара ӑнлантӑм… уншӑн тав тӑватӑп.
Так вот я, который понял… благодарю за него.

VI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика