Шырав

Шырав ĕçĕ:

унта сăмах пирĕн базăра пур.

унта (тĕпĕ: унт) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫав сутӑнчӑка вӗлересси унӑн пӗтӗм шанчӑкӗ пулса тӑчӗ, ҫав ӗҫе тусан унӑн чунӗ тасалса та хастарланса тухассӑн туйӑнчӗ; ҫийӗнчен тата унта ҫав сутӑнчӑка вӗлерни ҫеҫ те мар-ха, хӑйӗн чунӗнче пурӑнакан Рада сӑнарне те сивӗтме пултарасса сунчӗ.
Все свои надежды возлагал он на это убийство, — оно казалось юноше горнилом, из которого душа его выйдет обновленной и бодрой; кроме того, оно принесет смерть не только предателю, но и другому врагу, живущему в его собственной душе, — обаятельному образу Рады.

XVIII. Кандов // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Сутӑнчӑка вӗлерес ӗҫ Кандовшӑн ҫӗнӗ япалаччӗ-ха, унта вӑл тем пек пӑшӑрханасса сиссех тӑратчӗ, ҫапах та ҫав ӗҫ ӑна пархатарлӑ пек туйӑнчӗ те, тытнӑ шухӑшӗнчен сивӗнесшӗн пулмарӗ.
Именно убийство предателя, дело новое для Кандова, сопряженное с тяжкими переживаниями, но в конечном счете благородное, особенно привлекало его.

Хальхинче вӑл Кандовпа Радӑна иккӗшне те тавӑрас тенӗ шутпа конакалла утрӗ, унта бее Огнянов пирки тӗпчеттерсе ыйттарасшӑн пулчӗ.
Решив на этот раз отомстить и Кандову и Раде, он побежал прямо в конак, чтобы заставить бея допросить их насчет Огнянова.

XVII. Хӑлха чикки // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Унта ак мӗн пулса иртнӗ; Франгов «Право» хаҫатра Австрийӗн Хӗвелтухӑҫӗнчи политики пирки статья вуланӑ чух «Dranq nach Osten», тенӗ сӑмах патне ҫитнӗ те такӑннӑ, Иванчо Йота ӑна «драг наш остен» — «пирӗн хаклӑ Остен», тенине пӗлтерет тесе ӑнлантарчӗ.
Дело было так: читая в газете «Право» статью об австрийской политике на Востоке, Франгов запнулся на фразе «Drang nach Osten», а Иванчо Йота объяснил, что эти слова означают: «Друг наш Остен».

Ганко кофейнинче сывлӑш ҫавӑрма ҫук чӗлӗм туртса тултарнӑ, унта кӗр-кӗрлесе ахӑлтатаҫҫӗ.
В прокуренной кофейне Ганко гремел веселый хохот.

Эп уҫса кӗмен ӗнтӗ унта.
Да уж, конечно, не я.

XV. Маркон ҫӗнӗ кӗлли // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Чӑланӗ тӗттӗм унӑн, япала-мӗн пытарса тытатчӗ вӑл унта.
Чулан был темный и служил тайником.

Унта вӑл хӑйӗн садне пӑхса ҫаврӑнчӗ, каснӑ черешньӑ тункатине асӑрхарӗ, кулкаласа илчӗ, каялла ҫаврӑнчӗ, садсемпе ҫаран хӗррипе тухса хулан аслӑ урамнелле утрӗ, ҫавӑнтан К. хулине каймалли ҫул иртет.
Там он окинул взглядом свой сад, посмотрел на пень, оставшийся от срубленной черешни, и ухмыльнулся в усы; потом повернул и огородами и лугами направился к дороге на К., чтобы по главной улице, в которую переходила дорога, войти в город.

— Мӗн унта ҫӳресси?
— Чего там?

XIV. Кӗпҫе патӗнче // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

— Унта хӑҫан пӑлхав хускатас пирки калаҫса татӑлаҫҫӗ.
— Оно решит, когда начинать восстание, душа моя.

«Пӗр ҫемьерен унта пӗр хам пулни те ҫитет», — текелерӗ.
«Довольно меня одного на нашу семью», — говорил он.

Хӑй ҫав пӑлхава хутшӑнас пулсан та ачисене унта кӗртесшӗн пулмарӗ.
Он хотел, чтобы они остались в стороне от потока, волны которого захлестнули его самого.

— Мӗн тӑвасса кайран курӑпӑр унта, — теме тытӑнчӗ.
— Потом видно будет, — говорил он.

— Ав унта вӗсем, кӗрӗр!
— Там они, войдите!

Эсӗ Клисурӑна пырсан эп унта пупа чӗнтерӗп, вӑл пире минчетлӗ, пил тӑвӗ, кайран вара сан кун-ҫулу пирки те пӗтӗмпех хам шухӑшлама тытӑнӑп.
Когда ты приедешь в Клисуру, я приглашу священника обвенчать и благословить нас и там уж позабочусь о твоем обеспечении.

XIII. Хаваслӑ курнӑҫу // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Хӑрамалли унта та пулать ӗнтӗ… анчах эс кунта хӑвӑн пирки тем те пӗр калаҫнинчен хӑтӑлӑн.
Там, конечно, тоже небезопасно… но, по крайней мере, ты вырвешься из сети здешних интриг.

— Ҫук, Рада, сана юрамасть пирӗн ӗҫре пулма, — ун пек пӑлхавра арҫын хӑвачӗ кирлӗ, унта хаярри те нумай, хӗрхенмелле марри те, эсӗ вара, эсӗ — чӑн пирӗшти-ҫке!..
— Нет, ты не сможешь служить нашему делу, — восстание потребует мужской силы, жестокости, беспощадности, а ты, ты — сущий ангел!..

Унта пӗр Ровоама хаджи кӑна мар, эп ҫавна та пӗлетӗп.
Дело не в одной только Хаджи Ровоаме, это я тоже знаю.

Ӗҫӗм пур унта, Бяла Черквара мана вӑрахчен пулма юрамасть.
У меня там дело, да и нельзя мне долго оставаться в Бяла-Черкве.

Унта мана ырӑ ҫынсем алӑк уҫса кӗртрӗҫ те ӑшӑтрӗҫ.
Там добрые люди приняли меня и обогрели.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика