Шырав

Беридзе

Беридзе чӗнмерӗ.
Беридзе не отзывался.

Беридзе, ҫаплах вырӑнтан тапранмасӑр, хӗр ҫине хуйхӑллӑн пӑхса тӑчӗ.
Беридзе все еще стоял, с грустью глядя на девушку.

Батманов старик ҫине интересленсе пӑхрӗ, унтан салхуллӑ Беридзе ҫине, Алексей хӑлхаран тем пӑшӑлтатнине итлекен Таня ҫине, айккинче тӑракан Карповпа Рогов ҫине, начальника лӑпкӑн пӑхса тӑракан Смирнов ҫине, никам майлӑ та пулман Либерман ҫине пӑхса илчӗ.
Батманов с любопытством посмотрел на старика, потом на хмурого Беридзе, на Таню, которой Алексей что-то шептал на ухо, на Карпова и Рогова, стоявших поодаль, на Смирнова, спокойно встретившего его взгляд, на Либермана, сделавшего безучастное лицо.

Беридзе хӗр хутне кӗчӗ:
Беридзе вступился за девушку:

Беридзе лайӑх ҫын вӗт, эпӗ тӗрӗссине каларӑм…
Беридзе-то хороший дядька, права ведь я была…

Хӗпӗртесе ӳкнӗ Беридзе тӗлӗнмелле хӑюсӑр, тӳлек пулчӗ, ун ҫине пӑхса савӑнса ҫеҫ тӑчӗ.
Восхищенный Беридзе был необычно робок, тих и только любовался ею.

Тӗл пуласси ҫинчен вӑл тем пек савӑнса шухӑшланӑ, Беридзе ӑна хӑй юратни ҫинчен каллех тимлӗн калаҫма пуҫласан та ҫиленме пултарас ҫуккине йышӑннӑ.
Она с радостью думала о встрече и признавалась себе, что не будет сердиться, если даже Беридзе начнет опять свои настойчивые речи о любви.

Ӑна йывӑррине сиссе, Беридзе те сӑмах тапратмарӗ.
Беридзе, понимая его состояние, не заговаривал с ним.

Беридзе тин ҫеҫ шуратнӑ маччана, стенасене, таса урайне ҫуса сарнӑ половиксене курсан, пӳртне таса тытнӑшӑн хуҫисене ырларӗ.
Глянув на свежепобеленные стены и потолок в комнатах, на белые полы, застланные тщательно постиранными половичками, Беридзе похвалил хозяев за чистоту дома.

— Йӗри-тавра шартлама сивӗ, юр, кунта вара тропикри пек ҫу кунӗ! — савӑнса пӑхкаларӗ Беридзе, хӑяра юратса ҫинӗ май.
— Кругом стужа и снег, а тут лето, тропики! — восхищенно озирался Беридзе, аппетитно хрустя огурцом.

Илтетӗр-и, Беридзе юлташ?
Слышите, товарищ Беридзе?

— Беридзе кулса ячӗ.
— Беридзе рассмеялся.

— Секретне тупса паратӑп: пирӗн начальник ҫамрӑкранпах живописьпе интересленет, — тӑрӑхларах каларӗ Беридзе.
— Раскрою секрет: наш начальник с юных лет увлекается живописью, — не без ехидства заявил Беридзе.

Беридзе хӑйӗн ӑшӗнче кулса илчӗ.
Беридзе улыбался в усы.

Эсир, Беридзе юлташ, ӑҫта вӗҫӗмсӗр кӑвак тӗс куртӑр?
Где вы увидели сплошную серую краску, товарищ Беридзе?

Беридзе Батманов ҫине пӑхса савӑнчӗ: ҫулӗ, сарлака хулпуҫҫиллӗ, кӗске шурӑ кӗрӗкпе, ҫӑмлӑ ҫӗлӗкпе вӑл, илемлӗ ҫын.
Беридзе любовался Батмановым: высокий, широкоплечий, в белом полушубке и меховой шапке, он был красив.

— Ой, эпӗ ӗнтӗ ӑна туйса илтӗм! — кулса ячӗ Беридзе.
— Ой, я уже уразумел их! — засмеялся Беридзе.

Беридзе савӑннипе Алексее чавсипе тӗртсе илчӗ:
Беридзе в восторге подтолкнул Алексея локтем:

— Беридзе, хӑй майлисене шыраса, Алексее куҫ хӗссе илчӗ.
искал союзника Беридзе и подмигивал Алексею.