Шырав

Володя

Володя

Модель ҫав тери пысӑк пулнӑ; пӳртрен илсе тухнӑ чух Володя ӑна алӑкран хӑяккӑн, пӗр ҫунатне ҫӳлелле, теприне аялалла туса, кӑларчӗ.
Он был так велик, что, когда Володя выносил аппарат через дверь, пришлось повернуть его боком, одним крылом вниз, другим вверх.

Володя вӑл кӗнекесемпе пускӑч туса усӑ курнӑ.
Володя эти книги использовал в качестве пресса.

Анчах Володя ним иккӗленмесӗр ӗҫе тытӑнчӗ.
Но Володя уверенно взялся за дело.

Володя хӑй шухӑшне Женя Бычкова каласа парсан, лешӗ пуҫне ҫеҫ пӑркаласа илчӗ.
Женя Бычков только головой покачал, когда Володя поделился с ним своим замыслом.

Килте хӑйӗн сӗтелӗ ҫинчи карап моделӗсене аяккалла е кӗтессе тӗртсе лартнӑ чух, Володя малтанлӑха пӑшӑрханма та пуҫларӗ: тинӗсе манӑҫмарӑм-ши?
Когда Володя дома снимал со своего стола или сдвигал в угол модели кораблей, он чувствовал сперва даже некоторое угрызение совести: не изменил ли он морю?..

Анчах Володя тӗплӗн тӗрӗслесе тирпейлӗ пуҫтарнӑ хыҫҫӑн, ҫӑмӑл схематикӑллӑ моделе пионер ҫурчӗн картишӗнче сывлӑша кӑларса ярсан, вӑл ҫӳлелле яр! вӗҫсе хӑпарсан, кӑштах пӗр енне тайӑлса, сывлӑшра анлӑ кукӑр йӗр туса ҫаврӑнсан, унтан хуллен кӑштӑртатса ҫӗр ҫине анса ларсан, тӗнчере пуринчен малтан планер ҫинче сывлӑша хӑпаракан ҫын та ун пек хӗпӗртемен пулӗ.
Но, наверное, даже человек, первым в мире поднявшийся в воздух на планере, не испытал того восторга, который ощутил Володя, когда наконец тщательно выверенная, аккуратно собранная, простенькая схематическая модель, запущенная им в воздух на дворе Дома пионеров, мягко взмыла вверх, описала, слегка накренившись, широкую кривую линию в воздухе и тихо приземлилась, шурша о траву.

Хӑш чух Володя хӑйӗн самолет моделӗ ҫине пӑхса савӑнма та хатӗр пулнӑ — алтупанӗ ҫинче ҫав тери ҫӑмӑл, ҫӳлелле вӗҫсе каяссӑн курӑнса тӑнӑ.
Иногда Володя уже готов был любоваться своим сооружением — таким ловким и стремящимся ввысь выглядело оно в руках.

— Тренировка турӑм, — терӗ Володя.
— Тренировку делал, — сказал Володя.

— Ҫук, халлӗхе япӑх-ха, — тунмарӗ Володя.
— Нет, пока еще плохо, — признался Володя.

Володя ун аллинчен инструментне илчӗ те пӗр-ик минутран кирлӗ фигурине хӑмаран касса кӑларчӗ.
Володя взял у него инструмент и несколько минут старательно вырезал из дощечки нужную фигуру.

— Э, ӑнлантӑм! — тепӗр минутран кӑшкӑрса ячӗ Володя — эпӗ ӑнлантӑм ӗнтӗ.
— А, я понял! — закричал через минуту Володя, — я уже понял!

Володя ним чӗнмесӗр, Женя Бычковӑн ҫирӗп аллинчи ҫӗҫӗ ҫивӗчӗшӗпе йывӑҫ ӑшне кӗрсе, хӑма ҫине тунӑ ӳкерчӗк тӑрӑх шанчӑклӑ пынине ӑмсанса пӑхать.
Володя молчал, с завистью приглядываясь, как, точно следуя по рисунку, нанесенному на дощечке, острым лезвием погружаясь в дерево, уверенно идет ножичек в твердой руке Жени Бычкова.

— Эсир мана кӑтартӑр ҫеҫ… эп хамах, — хирӗҫ калама тапранчӗ Володя.
— Вы мне лучше покажите… я сам, — попробовал было возразить Володя.

— Пулӑ бычок, цыц-и молчок! — шӑппӑн ответлерӗ Володя, часах тавҫӑрса илме пултарнишӗн хӗпӗртесе.
— Рыба-бычок, цыц и молчок! — тихо ответил Володя и остался сам очень доволен своей находчивостью.