Шырав

Шырав ĕçĕ:

халӗ сăмах пирĕн базăра пур.

халӗ (тĕпĕ: халӗ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Анчах N ун ятне пӗлмен, халӗ ӗнтӗ ун ятне ыйтса пӗлме пултаратӑп пулас, эпир калаҫса татӑлтӑмӑр вӗт-ха, вӑл ыран-паянах пирӗн ҫемьере пурӑнма пуҫлать.
Но N не знал ее имени, теперь, кажется, я могу уже спросить его, ведь мы кончили, и нынче-завтра она войдет в наше семейство.

XIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах халӗ, калаҫса татӑлнӑ хыҫҫӑн, манӑн сире каламалли пур — калаҫса татӑличчен ун ҫинчен калаҫни ахалех пулнӑ пулӗччӗ.
Но теперь, когда мы решили, я должен сказать вам то, о чем напрасно было бы говорить прежде, чем сошлись мы.

Кӑларманнисем, сыватманнисем нумай халӗ, асту ҫавна.
Помни же, что еще много невыпущенных, много невылеченных.

XII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— «Ку таранччен вӑл мана Вера Павловна, тесе чӗнетчӗ, халӗ: тусӑмҫӑм, тесе чӗнет».
— «Он прежде звал меня: Вера Павловна, а теперь зовет: мой друг».

— «Ҫапать ҫав, час-часах ҫапать, — тет такамӑн палламан сасси, — халӗ акӑ сывалатӑн эсӗ, эпӗ санӑн аллуна сӗртӗнетӗп ҫеҫ, куратӑн-и, сывӑ та ӗнтӗ эсӗ, тӑрсам».
— «Бывают, часто бывают, — говорит чей-то незнакомый голос, — а ты теперь будешь здорова, вот только я коснусь твоей руки, — видишь, ты уж и здорова, вставай же».

Эпе ӑна хӑйне пӗлместӗп, анчах эпӗ ун ҫинчен нумай илтнӗ, мана ун ҫинчен хамӑр пӗлӗш, халӗ пулӑшаканни, каласа пачӗ.
Я лично незнаком с нею, но очень много слышал о ней от нашего общего знакомого, который и был посредником.

XI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Халӗ вара чӗнместӗп.
А теперь молчу.

Анчах халӗ, тусӑмҫӑм, ҫак ҫӗрӗк те шӑршлӑ сывлӑшра ҫав тери пӑчӑ.
Но теперь, мой друг, слишком душно в этом гнилом, гадком воздухе.

— Мӗнле, тусӑмҫӑм, вырӑн халӗ те ҫук-и-ха?
— Что, мой друг, все еще нет места?

Вӑл ҫапла пулнӑ, господасем, анчах та халь мар ҫав; вӑл халӗ те ҫапла пулкалать, анчах хальхи ҫамрӑксем текен ҫамрӑксем хушшинче мар.
Оно так и было, да не теперь, господа; но и теперь так бывает, да не в той части молодежи, которая одна и называется нынешней молодежью.

X // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ҫакна ӑна питӗ пысӑк туртӑмлӑ эстетикӑлла литераторсем нумай пулмасть-ха чунтан кӑмӑлласа калама юрататчӗҫ: «эстетикӑлла туйӑм» тени, тен, вӗсен халӗ те юратакан сӑмах пулса юлать пуль-ха, — пӗлместӗп, эпӗ вӗсене нумайранпа курмастӑп.
Это было еще недавно модным выражением у эстетических литераторов с возвышенными стремлениями: «эстетическая жилка», может быть, и теперь остается модным у них движением, — не знаю, я давно их не видал.

Халӗ ӗнтӗ Лопуховӑн Верочка ӗҫӗпе чӑнах та вӑхӑт нумай ирттермелле пулчӗ.
Теперь Лопухову пришлось действительно тратить много времени по делу Верочки.

Юрласа пӗтерсен, вӗсем, халӗ мӗнле юрӑ суйласа илмелле ӗнтӗ тесе калаҫма пуҫласанах, Верочка: «Ку вара мана чи лайӑххи пек туйӑнатчӗ. Кӑна тума май ҫук тенине илтме питӗ йывӑр пулчӗ. Ну — пурӑнма йывӑртарах пулать ӗнтӗ, ҫапах та пурӑнма пулать-ха. Гувернантка пулатӑп», терӗ.
Когда пьеса кончилась и они стали говорить о том, какую выбрать теперь другую, Верочка уже сказала: «А это мне казалось самое лучшее. Тяжело было услышать, что это невозможно. Ну — труднее будет жить, а все-таки можно будет жить. Пойду в гувернантки».

Марья Алексевна шӑпах ҫав калаҫӑва пула ӗнтӗ Дмитрий Сергеичпа калаҫни Верочкӑшӑн хӑрушла пулас ҫук тесе шухӑшларӗ; Марья Алексевна ку калаҫӑва илтиччен те ҫаплах шухӑшланӑ, — халӗ вӑл калаҫусем Верочкӑна усӑ та парӗҫ, айван хӗр шухӑшӗсене пӑрахма тата Михаил Иванычпа венчете тӑрса ӗҫе хӑвӑртрах пӗтерме пулӑшӗҫ, тесе шухӑшларӗ.
Вот именно этот подслушанный разговор и привел Марью Алексевну к убеждению, что беседы с Дмитрием Сергеичем не только не опасны для Верочки, — это она и прежде думала, — а даже принесут ей пользу, помогут ее заботам, чтобы Верочка бросила глупые неопытные девические мысли и поскорее покончила венчаньем дело с Михаилом Иванычем.

VIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Халӗ ӗнтӗ пултараймастӑп.
А теперь не могу.

Эпӗ нумай вӗренсе ӳснӗ хӗрарӑм пулнӑ пулсан, халӗ мӗнле, ҫапла ҫеҫ пулнӑ пулӗччӗ-и?
Как бы я-то воспитанная женщина была, разве бы то было, что теперь?

Халӗ эпӗ сылтӑм алӑпа уҫрӑм пултӑр: сулахаййипе уҫма пултарайман-и вара эпӗ?
Положим, теперь я перевернула правою: разве я не могла перевернуть левою?

Халӗ ӗнтӗ эпир пурнӑҫра кирлӗ ӗҫсем ҫинчен тӑракан ыйтӑва татса патӑмӑр.
Теперь этот частный вопрос о поступках, имеющих житейскую важность, кончен.

Халӗ манӑн ӗҫе татса патӑмӑр ӗнтӗ.
Теперь мое личное дело разрешено.

— Апла пулсан, Дмитрий Сергеич, эпӗ те хӗрхенсе тӑмӑп, — терӗ Верочка, йӑл кулса, — эсир ҫапах та мана сирӗн тупӑш теорине питӗ хытӑ хирӗҫ тӑнӑ, халӗ вара ун майлӑ тӑрать, тесе ан шухӑшлӑр.
— Так буду и я беспощадна, Дмитрий Сергеич, — сказала Верочка улыбаясь, — вы не обольщайтесь мыслью, что имели во мне упорную противницу вашей теории расчета выгод и приобрели ей новую последовательницу.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика