Шырав

Шырав ĕçĕ:

шуралса (тĕпĕ: шурал) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Хӗвелпе пиҫнӗ тата мана вуннӑмӗш класран вӗренсе тухса Джубгуна экскурсие кайнӑ чухнехи пек ытла типшӗм те ҫинҫен курӑнакан мӑйӗ тавра аялти ҫухавин ҫип-ҫинҫе хӗрри шуралса тӑрать.
На загорелой и, показалось мне, худенькой, тонкой, как у выпускника-десятиклассника перед экскурсией в Джубгу, шее светлела узенькая каемка подворотника.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Ҫак ҫилпе куштӑрканӑ йӗс тӗслӗ, сухалӗпе мӑйӑхне хырнӑ вырӑнсенче шуралса тӑракан питлӗ паттӑр ҫынна ачаш сӑмахсем калани килӗшмен.
На его обветренном, бронзовом от ещё не сошедшего партизанского загара лице с белой кожей на тех местах, с каких он сбрил усы и бороду, было несвойственное этому мужественному, грубоватому человеку растроганно-ласковое выражение.

Унӑн ҫемйи // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 55–65 с.

Куртка айӗнчен кителӗн аялти ҫухи шуралса тӑрать.
Из-под нее виднелся воротник кителя с чистеньким, матерчатым подворотником.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Ӑмӑрт-кайӑк залетӗн стени шуралса тӑрать.
Белела стена Орлиного залета.

Шуралса кайнӑскер, вӑл чӗрӗ пекех лӑпкӑ выртать.
Лежит как живая, неестественно белая, спокойная.

XXIX // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫавӑнтах, ҫул варринче, пӗчӗк митинг пулса иртрӗ, боецсем пынӑ ҫӗртенех, пӗр-пӗрне темӗн савӑнӑҫлӑн кӑшкӑра-кӑшкӑра, хӗвелпе шуралса тӗссӗрленнӗ пилоткисене ҫухата-ҫухата, ҫирӗппӗн ыталашса та чуптуса, йӗнерсем ҫинчен сике-сике анчӗҫ.
Тут же посреди дороги возник короткий летучий митинг, бойцы на ходу соскакивали с седел, что-то радостно крича друг другу, теряя свои выгоревшие под всеми солнцами пилотки, крепко обнимаясь и целуясь.

XXVII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫӗнтерӳ ҫинчен калакан хыпар полка маршра чух хӑваласа ҫитрӗ те, пӑлханса, шуралса кайнӑ Самиев ялав йӑтнисем патне малалла ыткӑнса тухрӗ, пынӑ ҫӗртенех вӗсене команда пачӗ:
Известие о победе догнало полк на марше, и взволнованный, побледневший Самиев, вырвавшись вперед, к знаменосцам, на лету скомандовал им:

Темиҫе ҫулсем хушши хӗвел курман пек, шуралса, ырханланса кайнӑ…
Истощенные, бледные, будто годами не видели солнца…

XVI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Асапланса пӗтнӗ, шуралса кайнӑ, таса мар…
Измученные, бледные, измазанные грязью…

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Тӳпе шуралса тӑрать, кӑшт ҫеҫ чӗтренекен сывлӑш та шурӑ тӗслӗн курӑнать.
Белело небо, беловатым казался тонко вибрирующий воздух.

XVIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Куҫӗсемпе вӑл мрамор плитасемпе тата масар ҫинчи пӗчӗк юпасемпе йӑлтӑртатса, ҫунатлӑ серафимсемпе шуралса тӑракан тӳркӗтеслӗхе шырать.
Он обыскивает взглядом тот прямоугольник, который лоснится мраморными плитами, надмогильными столбиками, белеет крылатыми серафимами.

XIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ан тив, унӑн ҫивӗтӗсем шуралса канччӑрах, анчах куҫӗсем таса пулччӑр, тӳрӗ кӑмӑла палӑртчӑр…
Пусть бы побелели ее косы, но остались бы глаза ясными и правдивыми.

II // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

— Нимӗҫсем! — терӗ вӑл сасартӑк, шуралса кайса.
— Немцы! — вдруг сказал он, побледнев.

XXI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Ҫак кунсенче вӗсен ҫурӑмӗсем ҫинчи кӗписем шуралса кайнӑ, тар тӑварӗ кӗпесем ҫумне ҫыпҫӑнса хытса ларнӑ.
Рубахи на спинах побелели за эти дни; на них выступила и засохла соль.

Ҫавӑн пек ирсӗрлӗхе христианин, йӑваш ҫынсене хӗрхенекен христианин ҫеҫ калать, вӑл пит хытӑ туртса ҫыхнӑ чӗне курсан, хӑранипе шуралса каять.
Такую вещь может придумать только католик — кроткий, сострадательный католик, который бледнеет при виде слишком туго затянутого ремня!

VI // Гаврил Молостовкин. Войнич, Э. Пӑван: роман / вырӑсларан Г.Молостовкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 284 с.

Монтанелли кӑшт шуралса кайрӗ, анчах лӑпкӑ сасӑпа малалла: — Эпӗ хамӑн пӗтӗм пурнӑҫӑмра, — терӗ вӑл, — пусмӑрпа тискерлӗхе хирӗҫ тӑнӑ.
Монтанелли немного побледнел, но продолжал спокойным голосом: — Всю свою жизнь я восставал против насилия и жестокости, где бы я с ними ни сталкивался.

Монтанелли ку сӑмахсене хытӑ сасӑпа каламарӗ анчах ҫилленнипе ун сӑнӗ шуралса кайрӗ.
Монтанелли не повысил голоса, но лицо его побледнело от гнева.

Монтанеллин тутисем шуралса кайрӗҫ, вӑл тепӗр еннелле пӑрӑнчӗ те шӑнкрав илсе шӑнкӑртаттарчӗ.
У Монтанелли побелели губы, он отвернулся и позвонил.

III // Гаврил Молостовкин. Войнич, Э. Пӑван: роман / вырӑсларан Г.Молостовкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 284 с.

Джемма шуралса кайнӑ, анчах ҫав сӑмахсене илтсен унӑн сӑн-пичӗ улшӑнмарӗ.
Джемма была очень бледна, но лицо ее не изменилось при этих словах.

II // Гаврил Молостовкин. Войнич, Э. Пӑван: роман / вырӑсларан Г.Молостовкин куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 284 с.

Унӑн пичӗ-куҫӗ кӑвакарнӑ, вӑл хӑрӑлтатса сывлать, анчах ҫапах та вӑл кардинал еннелле ҫаврӑнса, шуралса кайнӑ тутисемпе йӑл кулчӗ те шӑппӑн: — Куншӑн сире, святой атте, калама ҫук пысӑк тав!.. — терӗ.
Он задыхался, лицо его сделалось багровым от боли, он обернулся в сторону кардинала и, улыбаясь побелевшими губами, прошептал: — П-поздравляю, ваше преосвященство!..

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика