Чӑваш чӗлхи корпусӗ

— Пӗлетӗр-и, пирӗн кружокри студент, урӑхла каласан — пирӗнпе вулаканни, пире Павел Власовӑн, пӗр рабочин амӑшӗ ҫинчен каласа пачӗ.

— Видите, студент из нашего кружка, то есть который читал с нами, он говорил нам про мать Павла Власова, рабочего.

XIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Урӑхла каласан, сире хӑвӑра, ҫемйӗре, хӑвӑр килӗре тивмен япаласем ҫинчен ан шарлӑр!

То есть молчать обо всем, что не касается лично вас — семьи и вообще дома вашего!

XIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшне питӗнчен вӑл темле урӑхла куҫпа пӑхрӗ, хӑйӗн тути вӑраххӑн кӑна кулса сарӑлчӗ.

Другим глазом он смотрел в лицо матери, губы его медленно раздвигались в улыбку.

IX // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Амӑшне вара, яланах уҫӑмсӑр чунпа юратнӑ Христос, хӑрани — шанчӑкпа, киленни — хурланупа таччӑн ҫыхӑнса тӑракан кӑткӑс туйӑмпа юратнӑ Христос, — уншӑн халӗ ҫывӑхрах, ӗлӗкхинчен урӑхла, ҫӳллӗрех те курӑнмалларах, савӑнӑҫлӑрах та сӑнӗпе ҫутӑрах пек пулчӗ; ҫак Христос, хӑйсен телейсӗр тусӗн ятне кӑшкӑрмасӑрах унӑн ячӗпе нумай асапланнӑ ҫынсен вӗри юнӗпе ҫӑвӑнса чун илнӗскер, ӑна чӑнах та пурнӑҫшӑн чӗрӗлсе тӑнӑ пек туйӑнчӗ.

И ей казалось, что сам Христос, которого она всегда любила смутной любовью — сложным чувством, где страх был тесно связан с надеждой и умиление с печалью, — Христос теперь стал ближе к ней и был уже иным — выше и виднее для нее, радостнее и светлее лицом, — точно он, в самом деле, воскресал для жизни, омытый и оживленный горячею кровью, которую люди щедро пролили во имя его, целомудренно не возглашая имени несчастном? друга людей.

VIII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Николай унӑн чӗринче пӗрмаях ӑшӑ туйӑм ҫуратать, анчах Софья пачах урӑхла.

Без того постоянного тепла в сердце, которое вызывал у нее Николай.

VII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Этем хӑйӗн ӗмӗчӗсемпе шухӑшӗсене инҫетри, юнлӑ чаршавпа карнӑ тӗксӗм аваллӑхра та, хӑй пӗлмен урӑхла йӑхсем хушшинче те пулнине курчӗ, вара хӑйӗн ӑшӗнче — ӑсӗпе, чӗрипе — ҫав тӗнчепе пӗрлешрӗ, унта вӑл тахҫанах пӗр шухӑшлӑ пулса ҫӗр ҫинче чӑнлӑх тупма шут тунӑ, хӑйсен шухӑшне ҫав тери нумай асапсемпе ҫутатнӑ, ҫӗнӗ те ҫутӑ тата савӑнӑҫлӑ пурнӑҫшӑн вӗҫӗмсӗр юн юхтарнӑ тусӗсене тупрӗ.

Человек видел свои желания и думы в далеком, занавешенном темной, кровавой завесой прошлом, среди неведомых ему иноплеменников, и внутренне, — умом и сердцем, — приобщался к миру, видя в нем друзей, которые давно уже единомышленно и твердо решили добиться на земле правды, освятили свое решение неисчислимыми страданиями, пролили реки крови своей ради торжества жизни новой, светлой и радостной.

VI // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Унӑн сӑмахӗ амӑшӗн чӗринче кӑткӑс туйӑм ҫуратрӗ — Софьйӑна темшӗн хӗрхенес килчӗ, анчах кӳренмелле мар, тусла хӗрхенес килчӗ, Софьйӑран урӑхла, уҫҫӑнтарах каланӑ сӑмахсем илтес килчӗ.

Речь ее будила в сердце матери сложное чувство — ей почему-то было жалко Софью необидной дружеской жалостью и хотелось слышать от нее другие слова, более простые.

IV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Унӑн, суя документпа усӑ курса, ют ятпа пурӑнмалла, шпионсенчен пытанса урӑхла тумтир тӑхӑнмалла, вулама чарнӑ кӗнекесене хуласем тӑрӑх пӑчӗ-пӑчӗпе илсе ҫӳремелле, ссылкӑна янӑ юлташсене тарма пулӑш-малла, вӗсене ют ҫӗршыва ӑсатмалла пулнӑ.

Ей приходилось жить под чужим именем, пользуясь фальшивым документом, переодеваться, скрываясь от шпионов, возить пуды запрещенных книг по разным городам, устраивать побеги для ссыльных товарищей, сопровождать их за границу.

IV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Вӗсене амӑшӗн тутипе пиншер ҫын калаҫнӑн туйӑнчӗ; унӑн пурнӑҫӗ ыттисенчен урӑхла пулман, анчах ун пек пурнӑҫпа ҫӗр ҫинче пайтах ҫын пурӑннӑ, ҫавӑнпа та унӑн кун-ҫулӗ символ пек пулса тӑнӑ.

Казалось, тысячи жизней говорят ее устами; обыденно и просто было все, чем она жила, но — так просто и обычно жило бесчисленное множество людей на земле, и ее история принимала значение символа.

III // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Вӑл Николай хыҫҫӑн ҫӳресе ӑҫта мӗн тӑнине асӑрхарӗ, пурнӑҫ йӗрки ҫинчен ыйтрӗ, лешӗ вара ӑна хӑй пур ӗҫе те кирлӗ пек мар тунине, анчах урӑхла тума пӗлменнине чухлакан ҫын пек айӑпа кӗнӗ сасӑпа хирӗҫ тавӑрчӗ.

Она ходила за Николаем, замечая, где что стоит, спрашивала о порядке жизни, он отвечал ей виноватым тоном человека, который знает, что он все делает не так, как нужно, а иначе не умеет.

II // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

— Эпӗ урӑхла калатӑп-и-мӗн тата?

— Да разве я что говорю?

X // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

— Ну, ку пачах урӑхла япала!

— Ну, вот, это другое дело!

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Ну, апла пулсан — урӑхла япала.

Ну, тогда дело другое.

IX // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Урӑхла май килмест пулсан, вӑл хӑйне хӑй персе пӑрахтӑр, хӑйне гранатӑпа сиктерсе ятӑр, анчах та ҫакӑн пек ан пултӑр, ан пултӑр!

Если уж иначе нельзя, пускай лучше пулю в лоб себе пустит, гранатой себя взорвет, только бы не так, не так, не так!

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Анчах та Ольгӑна урӑхла туйӑннӑ, ку Пуҫҫӑна тиветех, тесе шутланӑ вӑл.

Но Ольге казалось иначе, что Пуся имеет к этому отношение.

VIII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Анчах Курт халӗ урӑхла, Курт улшӑнчӗ, тата халӗ ҫак ҫыру…

Она вспомнила, что напрасно сидит так, с письмом в руках.

VII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Анчах халӗ Ольгӑпа калаҫма хыттӑнах хушни унӑн пуҫӗнче урӑхла шухӑшсем ҫуратрӗ, хӑш-пӗр япаласем ҫине ҫӗнӗлле пӑхтарчӗ.

И вот только теперь это резкое требование разговора с Ольгой заставило ее увидеть некоторые вещи в новом свете.

VII // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Кӗтсе илеҫҫех, урӑхла пулма та пултараймасть.

Не может быть, чтоб не дождались.

VI // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

Анчах ҫапах та пачах урӑхла пулчӗ.

И все же было совсем иначе.

VI // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.

— Ҫар урӑхла вӑл.

— Армия другое дело.

IV // Леонид Агаков. Василевская В.Л. Асамат кӗперӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1945. — 200 с.