Шырав

Шырав ĕçĕ:

кӑмӑллӑ сăмах пирĕн базăра пур.

кӑмӑллӑ (тĕпĕ: кӑмӑллӑ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫак тумтире тӑхӑнса тата ӑна мухтаса, Сен-Жером сюртук ҫурӑм тӗлӗнче пӗркеленсе тӑрать тесе ӗнентернине пӑхмасӑр, эпӗ пит ҫине хӑйне хӑех тухса сарӑлакан кӑмӑллӑ кулӑпа аяла антӑм та Володя патне кайрӑм, килти ҫынсем ман ҫине малти пӳлӗмрен те, коридортан та ӑмсанса пӑхнине сисрӗм, анчах ҫакна асӑрхаманҫи пултӑм.
Надев это платье и найдя его прекрасным, несмотря на то, что St.-Jérôme уверял, что спинка сюртука морщила, я сошел вниз с самодовольной улыбкой, которая совершенно невольно распускалась на моем лице, и пошел к Володе, чувствуя и как будто не замечая взгляды домашних, которые из передней и из коридора с жадностью были устремлены на меня.

XIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Профессор ватах марччӗ, кӑмӑллӑ та ӑслӑ сӑнлӑччӗ, ҫамкин аялти пайӗ ытла та мӑкӑрӑлса тӑнине пула ҫапла курӑнатчӗ ун сӑнӗ.
Профессор был не старый человек, с приятным, умным выражением, которое особенно давала ему чрезвычайно выпуклая нижняя часть лба.

XI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Лавҫӑ сасси кӑмӑллӑ пек туйӑннӑран эпӗ ӑна ӑс парас шутпа хам мӗншӗн килни, хамра мӗнле туйӑм вӑранни ҫинчен каласа пама шут тытрӑм.
Голос извозчика показался мне таким добрым, что я решился в назидание его рассказать ему причины моей поездки и даже чувство, которое я испытывал.

VIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Ҫакӑнта кӗтӗр кӑштах, — терӗ вӑл мана ырӑ кӑмӑллӑ, лӑплантаруллӑ сасӑпа, вара хӑй тухса кайрӗ.
— Вот тут и подождите, — сказал он мне с добродушным, успокоительным выражением и вышел.

VII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

«Апат хатӗр!» — сассине тӑсарах хыттӑн пӗлтеретчӗ вӑл, вара пурте хаваслӑ, кӑмӑллӑ питсемпе, аслисем малтан, кӗҫеннисем хыҫалтан, крахмалланӑ юбкӑсемпе кӑшӑртаттарса тата атӑсене, пушмаксене чӗриклеттерсе столовӑя кӗретчӗҫ те, хуллен калаҫкаласа, хӑйсен вырӑнӗсене вырнаҫса ларатчӗҫ.
«Кушанье готово!» — провозглашает он громким, протяжным голосом, и все с веселыми, довольными лицами, старшие впереди, младшие сзади, шумя крахмалеными юбками и поскрипывая сапогами и башмаками, идут в столовую и, негромко переговариваясь, рассаживаются на известные места.

IV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Килте пӗччен чухне Катьӑна романсемсӗр пуҫне урӑх нимӗн те интереслентермест, вӑл ытларах салхуланса ларать; ют арҫынсем пур чухне вара питӗ савӑк, кӑмӑллӑ пулать, куҫӗсемпе темле тукалать, анчах вӑл ҫакӑнпа мӗн каласшӑн пулнине эпӗ ниепле те ӑнкараймастӑп.
Вообще, когда Катенька бывала одна дома, ничто, кроме романов, ее не занимало, и она большей частью скучала; когда же бывали посторонние мужчины, то она становилась очень жива и любезна и делала глазами то, что уже я понять никак не мог, что она этим хотела выразить.

Грузи патшин ывӑлӗ ярӑннӑ чух Мимие курса юратса пӑрахнӑ та арӑмӗнчен уйӑрма ыйтса синода хут ҫырса панӑ пулать, мана Венӑри посланник помощникӗ пулма уйӑрнӑ, имӗш, — ҫакнашкал хыпарсене вӑл пӗр кулмасӑр каласа пӗлтерет; Катьӑна эрешменсемпе хӑратать, лешӗ вӗсенчен питӗ хӑрать; пирӗн ҫывӑх юлташсемпе Дубковпа, Нехлюдовпа питӗ ӑшӑ кӑмӑллӑ, пире те, хӑнасене те вӗҫӗмсӗрех килес ҫула палӑртнӑ планӗсене кала-кала парать.
Вроде того, что грузинский царевич видел Мими на катанье и так влюбился, что подал прошение в синод об разводной, что меня назначают помощником к венскому посланнику, — и с серьезным лицом сообщал нам эти новости; пугал Катеньку пауками, которых она боялась; был очень ласков с нашими приятелями Дубковым и Нехлюдовым и беспрестанно рассказывал нам и гостям свои планы на будущий год.

— Ирӗк парсамччӗ, эпӗ сана пулӑшам, Николай, — терӗм эпӗ, сасса май пур таран йӑваш кӑларма тӑрӑшса; хамӑн тарӑхӑва пусарса тата ӑна пулӑшса, эпӗ ырӑ ӗҫ тӑватӑп текен шухӑш мана пушшех ӑшӑ кӑмӑллӑ турӗ.
— Позволь, я тебе помогу, Николай, — сказал я, стараясь дать своему голосу самое кроткое выражение; и мысль, что я поступаю хорошо, подавив свою досаду и помогая ему, еще более усилила во мне это кроткое настроение духа.

II сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Анчах эпӗ паян хӑрушӑ ӗҫсен эрнинчи юнкун пулнине, пирӗн ҫылӑх каҫарттармаллине тата нимӗнле япӑх ӗҫ те тума юраманнине аса илтӗм, вара тӑрук уйрӑмах ӑшӑ кӑмӑллӑ пулса тӑрса, Николай патне пытӑм.
Но мне вспомнилось, что нынче страстная середа, нынче мы должны исповедоваться и что надо удерживаться от всего дурного; и вдруг я пришел в какое-то особенное, кроткое состояние духа и подошел к Николаю.

Ман тарӑху пӗр минутрах иртсе кайрӗ, Дмитрий маншӑн каллех ырӑ та кӑмӑллӑ ҫын пулса тӑчӗ.
Досада моя прошла в одну минуту, и Дмитрий снова стал в моих глазах тем же добрым и милым человеком.

XXVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ку пирӗн пуҫа акӑ мӗншӗн пырса кӗмен: мӗншӗн тесен эпир калаҫнӑ упи-супи сӑмахсем ӑслӑ тата кӑмӑллӑ пакӑлтату пулнӑ; ҫамрӑк чухне ӑса хаклатӑн-ха, ӑна ӗненетӗн.
Это не приходило нам в голову потому, что вздор, который мы говорили, был умный и милый вздор; а в молодости еще ценишь ум, веришь в него.

— Вӑт эпӗ эсир ҫакнашкал ӑсли ҫинчен пачах шухӑшламан, — вӑл ку сӑмахсене ырӑ кӑмӑллӑ ҫепӗҫ кулапа каларӗ те, эпӗ сасартӑк хама ҫав тери телейлӗ пек туйса илтем.
— Вот я никак не думал, чтобы вы были так умны! — сказал он мне с такой добродушной, милой улыбкой, что вдруг мне показалось, что я чрезвычайно счастлив.

XXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эхер пулсан та, ҫапах эпӗ тӗрӗс калатӑп, — хушса хутӑм эпӗ хама хам кӑмӑллӑ пулнӑран ирӗксӗрех йӑл кулса.
Ежели и бывает, то все-таки я прав, — прибавил я с невольной улыбкой самодовольствия.

Сен-Жером манпа кӑмӑллӑ, мана мухтать, эпӗ ӑна курайми пулма пӑрахрӑм ҫеҫ мар, вӑл хӑшпӗр чухне ман пултарулӑхпа, ман ӑспа ӑна е кӑна тумасан намӑс тесе каланӑ вӑхӑтра эпӗ ӑна юратнӑ пекех туйӑнать.
St.-Jérôme доволен мною, хвалит меня, и я не только не ненавижу его, но, когда он иногда говорит, что с моими способностями, с моим умом стыдно не сделать того-то и того-то, мне кажется даже, что я люблю его.

XXIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Люба кирек хӑҫан та уҫӑ кӑмӑллӑ, хӑйне вӑл хӑй пӗлнӗ пек тыткалать; Катя вара такам пек пулма тӑрӑшнӑн туйӑнать.
Любочка во всем проста и натуральна; Катенька же как будто хочет быть похожей на кого-то.

XXI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Халь эпӗ те ак мӗнле шутла пуҫларӑм: эсир хӑвӑрпа ырӑ кӑмӑллӑ пулнине ӑнланма пултараймастӑр, сире ӑса кӗртме урӑхла, киревсӗр майсем шыраса тупмалла…
Я тоже начинаю думать, что вы не способны понимать благородного обращения, что на вас нужны другие, низкие средства…

XVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Зала кӑштах вӗчӗрхенсе пырса кӗтӗм, анчах ирӗксӗртереххӗн пулин те, питӗ хавас кӑмӑллӑ пек курӑнма тӑрӑшрӑм.
Входя в залу, я находился в несколько раздраженном и неестественном, но чрезвычайно веселом состоянии духа.

XII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Ҫапла, — пуҫларӗ вӑл каллех, кресло ҫинче халачӗпе хупӑрланарах тӳрленсе ларса, — хам пурнӑҫра эпӗ лайӑххине те, начаррине те нумай курнӑ; анчах ак ҫакӑ лайӑх пӗлет, — терӗ вӑл, ҫӑлӑнӑҫ кӳрекен туррӑн канва ҫине тӗрлесе тунӑ сӑнне, кровачӗ тӗлӗнче ҫакӑнса тӑраканскере, кӑтартса, — Карл Иваныч тӳре кӑмӑллӑ пулман тесе никам та калама пултараймасть!..
«Да, — начал он опять, поправляясь в кресле и запахивая свой халат, — много я испытал и хорошего и дурного в своей жизни; но вот мой свидетель, — сказал он, указывая на шитый по канве образок спасителя, висевший над его кроватью, — никто не может сказать, чтоб Карл Иваныч был нечестный человек!

IX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ку тӗлте Карл Иваныч чылаях чарӑнса тӑчӗ, вара хӑйӗн ырӑ сенкер куҫӗпе ҫаврӑнса пӑхрӗ те кӑмӑллӑ асаилӳсемпе савӑнакан ҫын пек ӑшшӑн кулма тытӑнчӗ.
Тут Карл Иваныч сделал продолжительную паузу и, закатив свои добрые голубые глаза, слегка покачивая головой, принялся улыбаться так, как улыбаются люди под влиянием приятных воспоминаний.

Сирӗн сӑн-питӗр мана килӗшрӗ, эсир тӳре кӑмӑллӑ ҫын пулсан, эпӗ сире пулӑшӑп.
Лицо ваше мне понравилось, и ежели вы честный человек, я помогу вам.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика