Шырав

Шырав ĕçĕ:

пачах сăмах пирĕн базăра пур.

пачах (тĕпĕ: пачах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эпӗ мӗн те пулин шухӑшласа илме ӗлкӗриччен такамӑн шурӑ перчеткеллӗ алли ман алла кӗрсе те кайрӗ, князь хӗрӗ, кӑмӑллӑн кулса, эпӗ хамӑн урамсемпе мӗн тумаллине пачах пӗлменни ҫинчен нимӗн чухлӗ те чухламасӑр малалла ыткӑнчӗ.
Не успел я опомниться, как чья-то рука в белой перчатке очутилась в моей, и княжна с приятнейшей улыбкой пустилась вперед, нисколько не подозревая того, что я решительно не знал, что делать с своими ногами.

XXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Ку вӗт пачах Мими вӗрентнӗ пек мар: вӑл мазуркӑна пурте чӗрне вӗҫҫӗн, юхӑнса, урасене ункӑлатса сара-сара пусса ташлаҫҫӗ, тесе вӗрентетчӗ; кусем апла мар ташлаҫҫӗ иккен.
— Ведь это вовсе не то, чему учила нас Мими: она уверяла, что мазурку все танцуют на цыпочках, плавно и кругообразно разводя йогами; а выходит, что танцуют совсем не так.

Эпе кӗпе-йӗм шкапӗсене йӑлтах ухтарса тухрӑм, ҫапах пӗринче ҫул ҫине тӑхӑнмалли хамӑрӑн симӗс алсасене, тепринче ҫемҫе сӑрантан ҫӗлетнӗ хӑрах перчетке ҫеҫ тупрӑм, вӑл мана пачах юрӑхсӑр, мӗншӗн тесен вӑл кивелсе, вараланса пӗтнӗ, шалпар, ҫитменнине унӑн вӑта пӳрнески ҫук, ӑна Карл Иваныч шыҫнӑ аллине тӑхӑнтарма тахҫанах касса пӑрахнӑ пулмалла.
Но хотя я перерыл все комоды, я нашел только в одном — наши дорожные зеленые рукавицы, а в другом — одну лайковую перчатку, которая никак не могла годиться мне: во-первых, потому, что была чрезвычайно стара и грязна, во-вторых, потому, что была для меня слишком велика, а главное потому, что на ней недоставало среднего пальца, отрезанного, должно быть, еще очень давно, Карлом Иванычем для больной руки.

XXI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эсир тата эсӗ сӑмахсене вӑл йӑлана кӗнӗ пек мар калать пулин те, ун чӗлхинче ҫак сӑмахсен уйрӑмлӑхӗсем пачах урӑх пӗлтерӗшлӗ пулса тӑраҫҫӗ.
Хотя она употребляла вы и ты наоборот общепринятому обычаю, в ее устах эти оттенки принимали совсем другое значение.

XX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хама ан асӑрхаччӑр тесе, эпӗ зал алӑкӗнчен вӗлт ҫеҫ кӗрсе кайрӑм, шухӑша путанҫи тата хӑнасем килнине пачах пӗлменҫи пулса, каллӗ-маллӗ уткалама шут тытрӑм.
Стараясь быть незамеченным, я шмыгнул в дверь залы и почел нужным прохаживаться взад и вперед, притворившись, что нахожусь в задумчивости и совсем не знаю о том, что приехали гости.

Вӗсем кӗрсен эпӗ хам тивӗҫе пурнӑҫласа пуҫ тайрӑм пулин те, малти пӳлӗмре ман ҫине пачах ҫаврӑнса пӑхмасӑр, нимӗн чӗнмесӗр пӗчӗкки пысӑкки патне пычӗ те ун умӗнче чарӑнчӗ.
Не обращая на мое присутствие в передней никакого внимания, хотя я счел долгом при появлении этих особ поклониться им, маленькая молча подошла к большой и остановилась перед нею.

Ун ҫине пӗрмай тинкерсе пӑхакан канӑҫсӑр куҫӑмсем йӑлӑхтарнӑ-ши ӑна е мана пачах кӑмӑлламанран-и, вӑл ытларах манпа мар, Володьӑпа выляса кулатчӗ; анчах эпӗ ҫапах та кӑмӑллӑ, мана урӑх нимӗн те кирлӗ мар, нимӗн тӗ ыйтмастӑп, хам уншӑн тем тума та хатӗр.
Может быть, потому, что ему надоедало чувствовать беспрестанно устремленными на него мои беспокойные глаза, или просто не чувствуя ко мне никакой симпатии, он заметно больше любил играть и говорить с Володей, чем со мною; но я все-таки был доволен, ничего не желал, ничего не требовал и всем готов был для него пожертвовать.

XIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Эпӗ сире чӑн-чӑн тус пулнӑран калам, — пӳлчӗ ӑна кукамай хурлӑхлӑ сасӑпа, — ман шутпа, ҫавсене вӑл хӑй кунта пӗччен пурӑнассишӗн, клубсем тӑрӑх, хӑнаран хӑнана сулланса ҫӳрессишӗн (турӑ пӗлет, мӗншӗнне) сӑлтава персе кӑна калать; Наташа вара ҫакӑн ҫинчен пачах пӗлмест.
— Я вам скажу, как истинному другу, — прервала его бабушка с грустным выражением, — мне кажется, что все это отговорки, для того только, чтобы ему жить здесь одному, шляться по клубам, по обедам и бог знает что делать; а она ничего не подозревает.

XVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Ку вӑл питӗ лайӑх! — малалла тӑсрӗ сӑмахне кукамай, анчах сасси вара вӑл ҫакна пачах та лайӑх тесе шутламаннине уҫӑмлӑн ӗнентерчӗ, — арҫын ачасене мӗне те пулин вӗрентме тата чаплисен обществине хӑнӑхтарма тахҫанах кунта ямалла пулнӑ; мӗнех вӗренме пултарнӑ-ха вӗсем ялта?..
Все это прекрасно! — продолжала бабушка таким тоном, который ясно доказывал, что она вовсе не находила, чтобы это было прекрасно, — мальчиков давно пора было прислать сюда, чтобы они могли чему-нибудь учиться и привыкать к свету; а то какое же им могли дать воспитание в деревне?..

Pierre ӑна ман пата килме хушнӑ, анчах кӑҫал тупӑш пачах та пулман пирки вӑл хӑех килесшӗн пулман имӗш.
Что будто Pierre предлагал ей ехать, но что она сама отказалась, потому что доходов у них будто бы совсем не было нынешний год.

XVIII ӗмӗрте философи ыйтӑвӗсемпе тата хитре калаҫасси тӗлӗшпе Францире ҫырса кӑларнӑ лайӑх япаласене пурне те вуласа тухнӑ вӑл, француз литературин мӗнпур лайӑх произведенийӗсене тӗплен пӗлсе ҫитнӗ, ҫавӑнпа час-часах Расин, Корнель, Боало, Мольер, Монтень, Фенелон ҫырнисенчен цитатӑсем илсе калама пултарнӑ, ҫакна тума юратнӑ та; вӑл мифологие питӗ лайӑх пӗлнӗ, эпосла поэзин французла куҫарнӑ авалхи палӑкӗсене вӗренни уншӑн усӑллӑ пулнӑ, историпе Сегюр ҫырнисенчен ҫителӗклӗ пӗлӳ илнӗ; анчах математикӑна та (арифметикӑна кӑна кӑштах чухлакаланӑ вӑл); физикӑна та, хальхи литературӑна та пачах пӗлмен: калаҫура вӑл сӑпайлӑн шарламасӑр юлма е Гете, Шиллер тата Байрон ҫинчен темиҫе пӗтӗмӗшле сӑмахсем калама пултарать, анчах хӑй нихҫан та вуламан вӗсене.
Он прочел все, что было написано во Франции замечательного по части философии и красноречия в XVIII веке, основательно знал все лучшие произведения французской литературы, так что мог и любил часто цитировать места из Расина, Корнеля, Боало, Мольера, Монтеня, Фенелона; имел блестящие познания в мифологии и с пользой изучал, во французских переводах, древние памятники эпической поэзии, имел достаточные познания в истории, почерпнутые им из Сегюра; но не имел никакого понятия ни о математике, дальше арифметики, ни о физике, ни о современной литературе: он мог в разговоре прилично умолчать или сказать несколько общих фраз о Гете, Шиллере и Байроне, но никогда не читал их.

Княгиня хӗрӗх пилӗк ҫулалла ҫитнӗ, пӗчӗккӗ, имшер, кичем те вӗчӗхӳллӗскер, кӑвакрах симӗс куҫӗсем илемсӗр, вӗсем ҫав тери ҫепӗҫҫӗн курӑнакан пӗчӗк ҫӑварпа пачах килӗшмеҫҫӗ.
Княгиня была женщина лет сорока пяти, маленькая, тщедушная, сухая и желчная, с серо-зелеными неприятными глазками, выражение которых явно противоречило неестественно-умильно сложенному ротику.

XVII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Атте мана ҫав сӑвӑпа сӑмсаран тӗкӗ те: «Путсӗр ача, ан маннӑ пул аннӳне… акӑ сана ҫавӑншӑн!» — тесе каласса кӗтнӗччӗ; анчах пачах та урӑхла пулса тухрӗ, сӑвва вуласа тухсан, кукамай: «Charmant!» тесе мана ҫамкаран чуптуса илчӗ.
Я ожидал того, что он щелкнет меня по носу этими стихами и скажет: «Дрянной мальчишка, не забывай мать… вот тебе за это!» — но ничего такого не случилось; напротив, когда все было прочтено, бабушка сказала: «Charmant», и поцеловала меня в лоб.

XVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хӑшпӗр йӗркесем виҫене пачах пӑхӑнмаҫҫӗ, анчах эпӗ вӗсем ҫинче чарӑнса тӑмарӑм; юлашки йӗрке вара мана ытларах тӗлӗнтерчӗ тата кӑмӑлсӑрлантарчӗ.
Были стихи совершенно без размера, но я не останавливался на них; последний же еще сильнее и неприятнее поразил меня.

Ҫавӑн пек тӗлӗнмелле шухӑш ман пуҫа епле пырса кӗнине эпӗ пачах астумастӑп, анчах ку шухӑш мана питӗ килӗшнине тата ун пирки ыйтакансене пурне те: тем пулсан та кукамая парне паратӑпах, мӗнле парне иккене никама та каламастӑп, тесе ответленисене астӑватӑп.
Я решительно не помню, каким образом вошла мне в голову такая странная для ребенка мысль, но помню, что она мне очень нравилась и что на все вопросы об этом предмете я отвечал, что непременно поднесу бабушке подарок, но никому не скажу, в чем он будет состоять.

— Ҫапла, Петр Александрыч, — тенӗ вӑл куҫҫульпе (хатӗрлене сӑмахӗнче ку вырӑн пачах пулман), — эпӗ ачасене ҫав тери хӑнӑхса ҫитрӗм, мӗн тӑвӑп-ха ӗнтӗ вӗсем пулмасан.
— Да, Петр Александрыч, — сказал он сквозь слезы (этого места совсем не было в приготовленной речи), — я так привык к детям, что не знаю, что буду делать без них.

XI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпир ҫӗре ларсан тата, пулӑ тытма кайнӑ чухнехи пек шутласа, мӗнпур вӑйпа ишнӗ чух Володя пачах та пулӑҫӑ пек мар, аллисене усса ҫеҫ ларчӗ.
Когда мы сели на землю и, воображая, что плывем на рыбную ловлю, изо всех сил начали грести, Володя сидел сложа руки и в позе, не имеющей ничего схожего с позой рыболова.

VIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хушӑран вӑл ҫуначӗсене вӗлтӗртеттерсе илет те каллех чечек ҫумне тӗршӗнет, юлашкинчен пачах хускалми пулчӗ.
Она изредка взмахивала крылышками и прижималась к цветку, наконец, совсем замерла.

VII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хӗрарӑмсем тухрӗҫ те, камӑн хӑш енне ларасси тата кам камран тытӑнса пырасси пирки (ман шутпа тытӑнса пыма пачах кирлӗ мар) калаҫкаланӑ хыҫҫӑн, вырнаҫса ларчӗҫ, зонтиксене уҫрӗҫ те линейка вырӑнтан тапранса кайрӗ.
Барыни сошли и после небольшого прения о том, кому на какой стороне сидеть и за кого держаться (хотя, мне кажется, совсем не нужно было держаться), уселись, раскрыли зонтики и поехали.

VI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Алӑк уҫӑлчӗ те, унта эпӗ пачах та палламан ҫын курӑнса кайрӗ.
Дверь отворилась, и в ней показалась фигура, мне совершенно незнакомая.

IV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика