Шырав

Шырав ĕçĕ:

Салтаксем (тĕпĕ: салтак) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Арҫын ачасемпе хӗрачасем, амӑшӗсем ҫумне тата пӗр-пӗрин ҫумне тӗршӗнсе, халиччен хӑйсем курман ҫар ҫыннисем мӗн-мӗн хӑтланнисене, вӗсен кашни хусканӑвне хӑраса та тӗлӗнсе сӑнаҫҫӗ тата салтаксем хыҫӗнчен инҫетереххӗн чупса ҫӳреҫҫӗ.
Мальчишки и девчонки, прижимаясь к матерям и друг к другу, с испуганным удивлением следят за всеми движениями не виданных еще ими армейских и на почтительном расстоянии бегают за ними.

X // Иван Васильев, Григорий Краснов-Кӗҫӗнни. Толстой, Лев Николаевич. Казаксем: повесть; вырӑсларан И.С. Васильевпа Г.И. Краснов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 3–136 с.

Салтаксен чи юратнӑ вырӑнӗ патне, пӑтӑ ҫывӑхне, пысӑк ушкӑн кӗпӗрленсе пуҫтарӑнать, ҫӑварне чӗлӗмсем хыпнӑ салтаксем, пӗрре вӗри тӳпенелле палӑрми хӑпарса ҫӳлте шурӑ пӗлӗт пек ҫӑрӑлакан тӗтӗм ҫине, тепре шӑратнӑ кӗленче пек таса сывлӑшра чӗтренекен ҫулӑм ҫине пӑхса, казаксемпе казачкӑсенчен, вӗсем пӗрре те вырӑссем пек курӑнманнишӗн йӗкӗлтесе, кула-кула калаҫса йӑпанаҫҫӗ, Килсеренех салтаксем курӑнаҫҫӗ, вӗсем ахӑлтатса кулни илтӗнет, хӑйсен ҫурчӗсене хӳтӗлекен тата шывпа савӑт-сапа памасӑр хирӗҫекен казак майрисем хаяррӑн та хӑлхана ҫурмалла кӑшкӑрашнисем илтӗнеҫҫӗ.
К любимому солдатскому месту, к каше, собирается большая группа, и с трубочками в зубах солдатики, поглядывая то на дым, незаметно подымающийся в жаркое небо и сгущающийся в вышине, как белое облако, то на огонь костра, как расплавленное стекло дрожащий в чистом воздухе, острят и потешаются над казаками и казачками за то, что они живут совсем не так, как русские, по всем дворам виднеются солдаты, и слышен их хохот, слышны ожесточенные и пронзительные крики казачек, защищающих свои дома, не дающих воды и посуды.

Тусан пуснӑ тата ырса пӳхнӗ салтаксем, хӑйсем пуррине тӗрӗслеттереҫҫӗ те, вырнаҫса ларма пуҫтарӑнакан ҫӑвӑр хурт пек, плошадьсемпе урамсем тӑрӑх шавласа сапаланса каяҫҫӗ; казаксем кӑмӑлсӑр пулнине асӑрхамасӑр, икшерӗн-виҫшерӗн, хаваслӑн калаҫса тата пӑшалсемпе чанкӑртаттарса, вӗсем пӳртсене пырса кӗреҫҫӗ, ӑпӑр-тапӑрсене ҫакса хураҫҫӗ, хутаҫсене салатаҫҫӗ, хӗрарӑмсемпе шӳт туса калаҫаҫҫӗ.
Распущенные от расчета, изнуренные и запыленные солдаты, шумно и беспорядочно, как усаживающийся рой, рассыпаются по площади и улицам; решительно не замечая нерасположения казаков, по двое, по трое, с веселым говором и позвякивая ружьями, входят в хаты, развешивают амуницию, разбирают мешочки и пошучивают с бабами.

Хӑйсем патӗнче салтаксем тӑни вӗсен кӑмӑлне каять-и?
Нравится ли им, что будут стоять у них?

Ҫаксене пӑхмасӑрах вара ҫак христос тӗнне тытакан пӗчӗк халӑх, ҫӗрӗн пӗр кӗтессине килсе хӗсӗннӗскер, магомет тӗнне тытакан ҫурма тискер йӑхсем тата салтаксем хупӑрласа илнӗскер, хӑйне хӑй аталанӑвӑн ҫӳлти пусӑмӗнче тӑратӑп тесе шутлать, пӗр казаксене ҫеҫ вӑл ҫын вырӑнне хурса хисеплет; ыттисем ҫине, пурин ҫине те, йӗрӗнсе пӑхать.
Несмотря на то, этот христианский народец, закинутый в уголок земли, окруженный полудикими магометанскими племенами и солдатами, считает себя на высокой степени развития и признает человеком только одного казака; на все же остальное смотрит с презрением.

IV // Иван Васильев, Григорий Краснов-Кӗҫӗнни. Толстой, Лев Николаевич. Казаксем: повесть; вырӑсларан И.С. Васильевпа Г.И. Краснов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 3–136 с.

Эпӗ чун-чӗрепеленех тарӑннӑн та ҫирӗппӗн шанса тӑратӑп — вӑхӑт ҫитет те акӑ, пиртен, патентланнӑ маттурсенчен, сирсе яма ҫукла илӗртӳҫӗсенчен, питӗ чаплӑ вӗҫкӗн-куштансенчен, хӗрарӑмсем вӑтанса йӗрӗнме пуҫлӗҫ, юлашкинчен салтаксем те итлеми пулса тӑрӗҫ.
И я глубоко, я твердо уверен, что настанет время, когда нас, патентованных красавцев, неотразимых соблазнителей, великолепных щеголей, станут стыдиться женщины и, наконец, перестанут слушаться солдаты.

XXI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Салтаксем ман хыҫран пыраҫҫӗ, мана ҫурӑмран пӑха-пӑха кулаҫҫӗ, пӗр-пӗрне чавсисемпе тӗке-тӗке илеҫҫӗ.
Солдаты идут сзади меня, смотрят мне в спину, и смеются, и подталкивают друг друга локтями.

XV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Салтаксем те адъютант ун ҫине мӗнле кӑшкӑрнине илтрӗҫ акӑ.
Вот и солдаты слышали, как адъютант кричал на него.

«Паллах, генерал мухтарӗ, анчах мӗншӗн-ха салтаксем хуравламарӗҫ?
«Конечно, генерал похвалил, но отчего же солдаты не отвечали?

— А-а-а-а! — янӑравлӑ, телейлӗ сасӑсемпе тытса, ҫӗклеттерсе илеҫҫӗ салтаксем.
— А-а-а-а! — подхватывают солдаты высокими, счастливыми голосами.

Ҫапах та, салтаксем йывӑҫ рамӑсем ӑшне ҫӗленӗ улӑм мӗлкесене чикме пуҫласан, улттӑмӗш ротӑн та намӑсланма тиврӗ.
Однако и шестая рота осрамилась, когда солдаты стали колоть соломенные чучела, вшитые в деревянные рамы.

Анчах салтаксем харӑссӑн янӑраттарса ҫех тӑчӗҫ — вӗсем «шӑп та шай ҫапла, пурин тӗлӗшпе те кӑмӑллӑ».
Но солдаты дружно гаркали, что они «точно так, всем довольны».

Куҫарса вылямалли салтаксем?
Раздвижные солдатики?

Ун ротинче, вӑраххӑн та ҫине тӑрсах ӗҫленине пула, маршировкӑра ҫӳреме питӗ сайра тӗл пулакан, пач уйрӑм, хыттӑн пусса утаслӑх туса хунӑччӗ: салтаксем урапа ҫав тери ҫӳле йӑтса илеҫҫӗ те ӑна вӑйпалан ҫӗр ҫине лаплаттарса пӑрахаҫҫӗ.
У него в роте путем долгого, упорного труда был выработан при маршировке особый, чрезвычайно редкий и твердый шаг, причем солдаты очень высоко поднимали ногу вверх и с силою бросали ее на землю.

Питӗ лайӑх курать ӗнтӗ Ромашов унӑн кӑкӑр айӗпе те самӑр хырӑмӗ ҫийӗпе урлӑ каҫах шултра хутламсемпе тӗркеленӗ кителлӗ, ейӗлсе, сарӑлса кайнӑ йывӑр кӗлеткине, салтаксем енне ҫавӑрнӑ пысӑк тӑваткал питпе те, кӗрнеклӗ хӑмӑр лаша ҫинчи хӗрлӗ вензельсемлӗ вӗҫкӗнчӗклӗрех вальтрапа та, мартингалӑн шӑмӑран тунӑ ункисене те, лакпа сӑрнӑ лутра атӑллӑ пӗчӗк урапа та.
Уже Ромашов отчетливо видел его грузную, оплывшую фигуру с крупными поперечными складками кителя под грудью и на жирном животе, и большое квадратное лицо, обращенное к солдатам, и щегольской с красными вензелями вальтрап на видной серой лошади, и костяные колечки мартингала, и маленькую ногу в низком лакированном сапоге.

Харӑссӑн, тӑрӑшуллӑн та хыттӑн кӑшкӑрса ячӗҫ салтаксем.
Солдаты дружно, старательно и громко закричали.

Никам хушмасӑрах, хӑйсемпе-хӑйсемех, канӑҫсӑррӑн ӳсӗркеле-ӳсӗркеле, пӑлхануллӑн тӳреленме те туртӑна-туртӑна юсанкалама пикенчӗҫ пӗтӗмӗшле нервӑллӑха пула иртенпех лӑсканса та тӑвӑлса тулнӑ салтаксем.
Солдаты, с утра задерганные и взвинченные общей нервностью, сами, без приказания, суетливо выравнивались, одергивались и беспокойно кашляли.

Ирӗ ӑшӑччӗ пулин те, ҫывӑрса тӑранман, анаслакан салтаксем хӑйсен йӗтенпир кӗписемпе аванах тӑрӑлтатса чӗтӗрерӗҫ.
Несмотря на теплое утро, невыспавшиеся, зевавшие солдаты дрожали в своих каламянковых рубахах.

Сӑмахне вӑл питех те сахал тӑккалатчӗ, сассине те сайра ҫеҫ ӳстеркелетчӗ, анчах калаҫма пуҫларӗ пулсан вара салтаксем чул пекех хытса каятчӗҫ.
При этом он скупо тратил слова и редко возвышал голос, но когда говорил, то солдаты окаменевали.

Салтаксем начарланса сӑнран ӳкнӗ, идиотла пӑхаҫҫӗ.
Солдаты осунулись и глядели идиотами.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика