Чӑваш чӗлхи корпусӗ

— Спас-си, господи, люди твоя! — уйрӑмах хыттӑн ыйтрӗ Воропонов, «люди» сӑмаха шӑхӑрнӑ пек каласа; хӑй каялла кашкӑр пек ҫаврӑнса, хула ҫыннисем ҫине пӑха-пӑха илчӗ, ҫав вӑхӑтрах, темшӗн, вӗсем ҫинелле хӑйӗн хӑнтӑр тирӗнчен ҫӗленӗ ҫӗлӗкӗпе сулса.

— Спас-си, господи, люди твоя! — требовал Воропонов подчёркнуто громко, с присвистом вывизгивая слово «люди», волком оборачивался назад, оглядывая горожан, и зачем-то махал на них бобровой шапкой.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хӑш чухне ҫав икӗ ҫын хушшинчи сассӑр тавлашу пӗрин ӑшӗнче уйрӑмах хӗрсе кайнӑ, вара кӳреннӗ ҫынни, ним хӗрхенӳсӗр пулса кайса, кӑшкӑрнӑ пекех каланӑ:

Иногда этот немой спор двух людей в одном разгорался особенно жарко, и обиженный человек, становясь беспощадным, почти кричал:

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Унӑн яланхи пекех ухмахла сӑмахӗсем ҫак сехетре Артамоновшӑн темшӗн уйрӑмах тӑшманла пулнӑ; дворникӗн арпашса кайнӑ сухалӗ, шӗвек, пӑтранчӑкрах куҫӗсем, пӗркеленнӗ чул пек ҫамки ҫине пӑхса, Артамонов ҫак ҫын ытларах та ытларах киревсӗрленсе пынинчен тӗлӗнчӗ.

Глупые, как всегда, слова его в этот час почему-то были особенно враждебны Артамонову; разглядывая клочковатую бороду дворника, его жидкие, расплывшиеся зрачки, измятый морщинами каменный лоб, Артамонов удивлялся всё растущему уродству этого человека.

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Дворнике уйрӑмах хисеп тӑвас тесе, Петр ун валли хатӗрленӗ парнесене хӑй илсе кайрӗ.

Желая особенно почтить дворника, Пётр сам понес ему подарки.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вялов Артамоновсем патӗнче ӗҫлеме пуҫлани ҫирӗм ҫул ҫине кайсан, Наталья Тихонӑн менельник кунне уншӑн уйрӑмах чаплӑ палӑртма шутларӗ.

День именин Вялова на двадцатом году его службы у Артамоновых Наталья решила сделать особенно торжественным днём для именинника.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ывӑлӗ ӑна темле уйрӑмах пысӑк шанчӑк панӑ; Илья аллисене кӗсйине чиксе, хуллен шӑхӑркаласа, чӳрече витӗр картишне, рабочисем ҫине пӑхса тӑнине курсан, е фабрикӑра васкамасӑр утса ҫӳренине е поселока ҫӑмӑллӑн утса кайнине курсан, ашшӗ тулли кӑмӑлпа шухӑшланӑ:

Сын возбуждал в нём какие-то особенные надежды; когда он видел, как Илья, сунув руки в карманы, посвистывая тихонько, смотрит из окна во двор на рабочих, или не торопясь идёт по ткацкой, или, лёгким шагом, в посёлок, отец удовлетворённо думал:

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫакнашкал кӑмӑл-туйӑмлӑ сехетсемпе кунсенче ӑна уйрӑмах рабочисем килӗшмен; вӗсем пӗрмай вӑйсӑрлансах пынӑ пек, хӑйсен мужикле тӳсӗмлӗхне ҫухатнӑ пек, хӗрарӑмсем евӗрлӗ, хӑвӑрт ҫилленекен, ытлашши кӳренекен, шӑртланса кайсах харкашакан пулнӑ пек туйӑннӑ.

В часы и дни такого настроения ему особенно не нравились рабочие; казалось, что они становятся всё слабосильнее, теряют мужицкую выносливость, заразились бабьей раздражительностью, не в меру обидчивы, дерзко огрызаются.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫапах духовнӑй пастырӗн пит те ҫирӗп кӑмӑллӑ пулмалла, вӑл уйрӑмах вирлӗ, чуна пырса тивекен сӑмахсемпе калаҫма тивӗҫлӗ, вӑл ҫынсене ҫылӑхран хӑракан, ҫылӑхран йӗрӗнекен тумалла.

Но духовный пастырь должен быть суров, он обязан знать и говорить особенные, пронзающие слова, обязан возбуждать страх пред грехом, отвращение ко греху.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӑл, яланхи пекех, сахал калаҫать; рабочисемпе, полицейски пекех, хаяррӑн харкашать, вӗсем ӑна юратмаҫҫӗ; хӗрарӑмсемпе вӑл пушшех те хаяр, вӗсемпе йӗрӗнсе калаҫать, пӗр Натальйӑпа ҫеҫ, вӑл хӑйӗн хурӑнташӗ, инкӗшӗ е аслӑ аппӑшӗ пулнӑ пек, темле уйрӑмах йӑваш калаҫать.

Так же малоречив; с рабочими груб, как полицейский, они его не любят; с бабами он особенно, брезгливо груб, только с Натальей говорит как-то особенно, точно она не хозяйка, а родственница его, тётка или старшая сестра.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Уйрӑмах Михаил Тихонов чиновниксен тӑван чӗлхе ыйтӑвӗсем ҫине хуравлас килменнине палӑртать.

Особо Михаил Тихонов отмечает о нежелании чиновников отвечать на вопросы по проблеме родного языка.

«МК в Чебоксарах» тӳре-шара вӑрах хуравланишӗн пӑшӑрханать // Аҫтахар Плотников. https://chuvash.org/news/27920.html

Уйрӑмах Алексей хытӑ улшӑнчӗ, унӑн кӑмӑлӗ ҫемҫелчӗ, вӑл ачашрах калаҫакан пулчӗ, анчах вӑл, ҫав вӑхӑтрах, темле ытлашши васкама пуҫларӗ, хаваслӑн шӳт туса, ҫивӗч сӑмахсем тӗрте-тӗрте хурса, пурне те васкатса пычӗ.

Очень заметно изменился Алексей, он стал мягче, ласковее, но в то же время у него явилась неприятная торопливость, он как-то подхлёстывал всех весёлыми шуточками, острыми словами.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хӑрас туйӑм уйрӑмах пӗр ӗҫ хыҫҫӑн вӑйланса кайрӗ.

Чувство страха особенно усилилось после одного случая.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Уйрӑмах Барскисем питӗ пуян, чаплӑ ӗҫкӗ турӗҫ.

Особенно обилен и хвастлив пир устроили Барские.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хыттӑн туртса карӑнтарнӑ бубен сӑранӗ темле янӑравсӑр илтӗнет, хут купӑс нӑйӑлтатать, йӗри-тавра карталанса тӑнӑ каччӑсемпе хӗрсем хушшинче, пиҫсе кайнӑ пек, икӗ ҫын ҫаплах унталла та кунталла ыткӑнаҫҫӗ: хӗрсемпе каччӑсем вӗсем ташланине шавламасӑр, уйрӑмах пысӑк та паха япала ҫине пӑхнӑ пек тинкерсе пӑхса тӑраҫҫӗ.

Туго натянутая кожа бубна бухала каким-то тёмным звуком, верещала гармоника, в тесном круге парней и девиц всё ещё, как обожжённые, судорожно метались двое; девицы и парни смотрели на их пляску молча, серьёзно, как на необычно важное дело.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Никита ҫӗр чавакан Тихон Вяловӑн сарлака янахлӑ, хӗрлӗрех ҫӑра ҫӑмлӑ та хӗрлӗ пӑнчӑсем палӑрса тӑракан питне уйрӑмах асӑрхарӗ.

Никита особенно отметил лицо землекопа Тихона Вялова, скуластое, в рыжеватой густой шерсти и в красных пятнах.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хула ҫыннисене уйрӑмах Никита Артамонов хытӑ култарать: вӑл пысӑк, тӑваткал лаптӑк ҫинчи хӑва тӗмӗсене касса тӑкрӗ, тымарӗсене кӑкларӗ, кунӗ-кунӗпех Ватаракша тӗпӗнчи ҫӑра юшкӑна кӑларать, шурлӑхра торф касать, унтан ӑна, хӑйӗн курпунне мӑкӑртса, тачкӑпа турттарса каять те хӑйӑр ҫине тӗмескен-тӗмескен купаласа хурать.

Очень смешил горожан Никита Артамонов; он вырубил и выкорчевал на большом квадрате кусты тальника, целые дни черпал жирный ил Ватаракши, резал торф на болоте и, подняв горб к небу, возил торф тачкой, раскладывая по песку чёрными кучками.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Батманов уйрӑмах селектора юратнине Таня пӗлнӗ: строительство начальникӗн сӗтелӗ ҫинче аппарат яланах ӗҫлесе ларнӑ, Батманов кирек мӗн туса ларнӑ пулсан та, ӗҫе пӑрахмасӑр, кунӗн-ҫӗрӗн трасса ҫинчен илтӗнекен сасӑсене итленӗ Ун ҫинчен халапсем те ҫӳренӗ: такам ятлаҫнине илтсен, вӑл хутшӑннӑ, тӗрӗс мар панӑ распоряженисене пӑрахӑҫланӑ, пӗри шӳт туса калаҫнине илтсен, вӑл хыттӑнах кулнӑ, теҫҫӗ.

Она знала об особом пристрастии его к селектору; аппарат стоял у начальника строительства на столе и никогда не выключался. Чем бы ни занимался Батманов, он, не бросая дела, слушал не умолкающие ни днем, ни ночью голоса трассы. Ходили даже анекдоты, как он вмешался, услышав чью-то брань, как отменил неправильное распоряжение, как громко рассмеялся чьей-то остроумной шутке.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

— Пролив ҫинче йывӑр, унта уйрӑмах ҫирӗп ҫынсем кирлӗ.

— На проливе тяжело, туда нужны особо крепкие ребята.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

«Кун пек куҫсем пурне те кураҫҫӗ», шутларӗ Алексей, Писарев уйрӑмах Грубский ҫине тинкерсе пӑхса ларнине курсан.

«Такие глаза все видят», — подумал Алексей, заметив, что Писарев особенно пристально приглядывается к Грубскому.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Ҫӗнӗрен килсе тухакан кун яланах лайӑх: хӗвел пулсан — пурте ҫутӑлса тӑрать; ҫумӑр пулсан — уйрӑмах уҫӑ та таса; ҫулла пулсан — чечек, пыл, утӑ, сӗт шӑрши ҫапать; хӗл пулсан — питҫӑмартипе сӑмсана сивӗ савӑнӑҫлӑн чӗпӗтсе илет.

Новорожденный день всегда хорош: если солнце — кругом все сияет, если дождь — по-особому свежо и чисто; если лето — пахнет цветами, медом, сеном, молоком; если зима — мороз весело щиплет щеки и нос.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.