Шырав

Шырав ĕçĕ:

кӑмӑллӑ сăмах пирĕн базăра пур.

кӑмӑллӑ (тĕпĕ: кӑмӑллӑ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ку шухӑш ӑна кӑмӑллӑ пулнӑ, унра ашшӗ пирки ырӑ та вӗри туйӑм ҫӗкленнӗ.
Эта мысль была приятна ему и возбуждала в нем доброе, горячее чувство к отцу.

III // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӗсем хӑйсене тытасран та, ҫавӑн пекех курса палласа илесрен те хӑранӑ: анчах хуралҫӑ хӑратмалла кана кӑшкӑрас пулсан — вӗсем питӗ те кӑмӑллӑ пулӗччӗҫ.
Они с одинаковой силой боятся и того, что их поймают, и того, что, заметив, — узнают, кто они; но если их только заметят и закричат на них — они будут довольны.

Матроссем вутӑ йӑтнӑ, пӗри вӗсенчен, кӑтра пуҫлӑ Ефим, ҫӑмӑл та хавас кӑмӑллӑ йӗкӗт, палуба тӑрӑх ҫиллессӗн, хыттӑн ятлаҫса, наҫилкка ҫӗклесе иртнӗ.
Матросы носили дрова, и один из них, молодой, кудрявый и веселый Ефим, проходя с носилками по палубе парохода, громко и сердито говорил:

II // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ачасемшӗн ҫак япала кулӑшла та, кӑмӑллӑ та пулнӑ.
Детям было смешно и приятно видеть это.

II // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Чӗмсӗр, анчах чӗрӗ мӗлкесем стенасем тӑрӑх, урай тӑрӑх шӑвӑнса ҫӳренӗ; ачана хӑрушӑ та, ҫав вӑхӑтрах кӑмӑллӑ та пулнӑ, вӑл ҫав мӗлкесен пурнӑҫне сӑнанӑ, вӗсене тӗрлӗрен формӑсем панӑ, сӑрланӑ, унтан, вӗсенчен чӗрӗ пурнӑҫ туса, ҫав пурнӑҫа, сасартӑк, куҫ хӑрпаххисене чӑлт ҫеҫ уҫса илнипе пӗтерсе пӑрахнӑ.
Безмолвные, но живые тени ползали по стенам и по полу; мальчику было страшно и приятно следить за их жизнью, наделять их формами, красками и, создав из них жизнь, вмиг разрушить ее одним движением ресниц.

II // Митта Ваҫлейӗ. Горький М. Фома Гордеев: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Тепӗр йышшисем тата, хӑйсен хурлӑхӗпе курайманлӑхне пытарса, бригада килнӗшӗн кӑмӑллӑ пулнӑ пек пулма тӑрӑшрӗҫ.
Находились и такие, которые, затаив горечь и злобу, притворялись довольными.

VIII // Геннадий Пласкин. Чжоу Ли-бо. Ҫил-тӑвӑл: роман; Г. Пласкин куҫарнӑ; В. Рудманӑн умсӑмахӗ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 429 с. — 13–429 с.

Вӑл Ырӑ Кӑмӑллӑ Дуна чӗнсе илчӗ, ӑна хӑвӑрттӑн тем каларӗ, унтан тусӗсемпе тӑванӗсем енне ҫаврӑнчӗ:
Подозвав Добряка Ду, он быстро сказал ему что-то, а затем с улыбкой обратился к друзьям и родственникам:

VII // Геннадий Пласкин. Чжоу Ли-бо. Ҫил-тӑвӑл: роман; Г. Пласкин куҫарнӑ; В. Рудманӑн умсӑмахӗ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 429 с. — 13–429 с.

Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду, пӑлханнипе сывлайми пулса ларнӑскер, Сяо Сяна йӑлӑнать:
Добряк Ду, задыхаясь от волнения, взывал к Сяо Сяну:

Малта тӑракан Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду Сяо Сяна пуҫ тайрӗ.
Добряк Ду, стоявший впереди, поклонился Сяо Сяну.

Ырӑ Кӑмӑллӑ Дупа Хырса Пухакан Тан та килчӗҫ.
Пришли Добряк Ду и Тан Загребала.

«Чжао тӑванӑм, чӑтӑмлӑх ҫитӗ-и санӑн?» ун умне Сяо Ванӑн кӑмӑллӑ сӑнӗ тухса тӑрсан, автан, ҫунат ҫапса, хӑйӗн пӗрремӗш юррине юрларӗ…
«Хватит ли у тебя смелости, брат Чжао?» — возникло перед ним ласково улыбающееся лицо Сяо Вана, когда Чжао Юй-линь вошел в комнату и лег, петух уже захлопал крыльями и пропел свою первую песню…

IV // Геннадий Пласкин. Чжоу Ли-бо. Ҫил-тӑвӑл: роман; Г. Пласкин куҫарнӑ; В. Рудманӑн умсӑмахӗ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 429 с. — 13–429 с.

Паян уншӑн хаваслӑ кун: вӗсем патӗнче хӑна пулчӗ, ашшӗ ырӑ кӑмӑллӑ, кун каҫиччен нихӑшне те ҫутӑлтарса ямарӗ.
Сегодня у него счастливый день: в доме был гость, отец в хорошем настроении, и никто ни разу не шлепнул.

— Господа, мӗн кирлӗ сире? — пӗтӗм ӳт-пӗвӗпе чӗтресе, анчах кӑмӑллӑ пулма тӑрӑшса, ыйтнӑ Сун.
— Господа, что вы хотите? — спросил Сун, дрожа всем телом и стараясь улыбнуться.

Ҫавӑнпа Чжао Ырӑ Кӑмӑллӑ Дуран тата икӗ му ҫӗр илсе тӑнӑ.
Поэтому Чжао арендовал еще два му у помещика Добряка Ду.

Малашне ырӑ курса пурӑнас тесен, йӑваш та тӳрӗ кӑмӑллӑ пулӑр.
Учитесь справедливостью и кротостью зарабатывать себе блаженство в будущем перевоплощении.

II // Геннадий Пласкин. Чжоу Ли-бо. Ҫил-тӑвӑл: роман; Г. Пласкин куҫарнӑ; В. Рудманӑн умсӑмахӗ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 429 с. — 13–429 с.

Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду чухӑнсене ҫапла каласа вӗрентме юратнӑ:
Добряк Ду любил поучать бедных:

Ырӑ Кӑмӑллӑ Дупа Хырса Пухакан Тан пӗр-пӗринчен кӗлеткепе ҫеҫ мар, кӑмӑлпа та уйрӑлса тӑнӑ.
Добряк Ду и Тан Загребала отличались друг от друга не только внешностью, но и характерами.

Хулӑн хӑнан хушамачӗ Ду Шань-фа, халӑх панӑ ячӗ — Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду.
Фамилия толстого гостя была Ду Шань-фа, а кличка — Добряк Ду.

Ҫав ҫынсем ӑна кирлӗ чухне, унӑн япунла пӗчӗк мӑйӑхлӑ сарӑ пичӗ ҫинче ултавлӑ кулӑ палӑрнӑ, вӑл ырӑ кӑмӑллӑ ҫын пек пулма тӑрӑшнӑ.
Когда они бывали нужны ему, на его желтом лице с маленькими японскими усиками появлялась притворная улыбка.

Романри Ырӑ Кӑмӑллӑ Ду помещик, «Уҫнӑ ҫеремри» Яков Лукич пекех, ялти активистсен списокне тӑвать, анчах романра вӑл чӑн та пусмӑрҫӑ пулни ҫинчен нимех те каламан.
Помещик Добряк Ду, который хотя и хранил у себя оружие и составлял, подобно Якову Лукичу из «Поднятой целины», списки деревенских активистов, в романе почти не показан как угнетатель и эксплуататор.

Умсӑмах // Геннадий Пласкин. Чжоу Ли-бо. Ҫил-тӑвӑл: роман; Г. Пласкин куҫарнӑ; В. Рудманӑн умсӑмахӗ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 429 с. — 3–12 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика