Шырав

Шырав ĕçĕ:

айне (тĕпĕ: ай) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫынсем ӗҫлеҫҫӗ, епле пулсан та укҫа нумайрах пухма ним курми-илтми пуличчен тӑрӑшаҫҫӗ, анчах кайран — укҫисене ҫунтараҫҫӗ, вӗсене аскӑн хӗрарӑмсен урисем айне ывҫи-ывҫипе сапаҫҫӗ?
Люди работают, гремят цепями дела, оглушая самих себя только для того, чтоб накопить как можно больше денег, а потом — жгут деньги, бросают их горстями к ногам распутных женщин?

III сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Хӑй месерле, кӑкрисене мӑкӑртса, аллисене пуҫӗ айне хурса выртать; унӑн сапаласа янӑ тӗксӗм ҫӳҫӗсем, йӑлтӑртатакан хура лакпа хутӑшса, рояль хуппи ӑшне кӗрсе кайнӑ пекех курӑнаҫҫӗ, вӑл сӗтел патнелле мӗн чухлӗ ҫывхарса пычӗ, унӑн кӗлеткин пайӗсем ҫав тери уҫӑмлӑрах палӑрчӗҫ, хулхушшинчи, хырӑм ҫинчи ҫӑмӗсем куҫа ытларах та ытларах курӑнса пычӗҫ.
Лежала она вверх грудью, подложив руки под голову; распущенные тёмные волосы её, сливаясь с чёрным блеском лака, вросли в крышку; чем ближе она подвигалась к столу, тем более чётко выделялись формы её тела и назойливее лезли в глаза пучки волос под мышками, на животе.

Каҫхине, инҫетре тӗтӗмлӗ хула курӑнса кайсан, хашлатса пыракан поезд ҫул урлӑ каҫса шӑхӑртса илчӗ те, пӑс кӑларса, ҫӗр айне чӑмрӗ, — темле ҫурма-ҫаврака шӑтӑка кӗрсе ҫухалчӗ.
Вечером, когда вдали показался дымный город, дорогу перерезал запыхавшийся поезд, свистнул, обдал паром и врезался под землю, исчез в какой-то полукруглой дыре.

II сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Вӑл пиччӗшне гостиницӑна мӗнле каймаллине кирлӗ мар сӑмахсемпе тата нумайччен ӑнлантарса пачӗ, вара Петр тӗттӗм ҫӗре, сивӗ, тусан пек ҫумӑр айне тухсан, ун ҫинчен: «Лӑпӑртин мана хӑй патӗнчен ярас килмерӗ», — тесе шухӑшларӗ.
Он ненужно и многословно объяснил брату путь в гостиницу, и когда Пётр вышел во тьму, под холодненький, пыльный дождь, то подумал: «Не хотелось, болтуну, чтоб я ушёл».

Анчах шӑллӗ, хӑйӗн шухӑшӗсем айне путса, унӑн сӑмахӗсене илтмерӗ пулас; вӑл сасартӑк, вӑраннӑ пек пулса, хӑйӗн илемсӗр кӗлеткине силлесе илчӗ; ряси ун ҫинчен хура юхӑмсемпе шуса анчӗ, тутисене чалӑштарса, вӑл, ҫилленнӗ пек пулса, питӗ те уҫӑмлӑн калаҫма тытӑнчӗ:
Но брат, должно быть, не слышал его слов, оглушённый своими мыслями; он вдруг тряхнул угловатым телом, точно просыпаясь; ряса потекла с него чёрными струйками, кривя губы, он заговорил очень внятно и тоже как будто сердясь:

Уездӑн вӑрманлӑ тӗттӗм кӗтессииче, ҫул ҫинче, вӑл июнь уйӑхӗнчи аҫа-ҫиҫӗмлӗ пӑрлӑ тӑвӑл айне пулчӗ.
В глухом лесном углу уезда его захватила в пути июньская гроза с градом.

Павел алли чӗтреме чарӑнчӗ те ҫӳлелле ҫӗкленчӗ, вӑл сак ҫинчен темле тӗлӗнмелле хӑвӑртлӑхпа сиксе ӳкрӗ, ҫӑварне карса пӑрахрӗ, хуллен ҫухӑрса илчӗ, унтан, пӗтӗм кӗлеткипе пӗкӗрӗлсе, пӗр чӑмӑркка пулчӗ те пысӑк ҫыннӑн ури айне ӳкрӗ.
Рука Павла, перестав дрожать, взметнулась, он весь странно оторвался от лавки, открыл рот, тихонько взвизгнул, сжался комом и бросился под ноги большого человека.

Мужиксем ирӗкшӗн пӑлханма пуҫласан, асли пӑлхава хутшӑннӑ: атте те пӑлхавпа ҫыхланнӑ пулнӑ — ирӗксӗрлесе ҫӗрулми ҫитерме тытӑнсан, вӑл ҫӗрулми ҫиме килӗшмен: ӑна ҫаптарасшӑн пулнӑ, анчах вӑл пытанас тесе тарнӑ та пӑр айне анса кайнӑ, путнӑ.
Старший в бунт ввязался, когда мужики волей смутились; отец — тоже причастный бунту с картошкой не соглашался, когда картошку силком заставляли есть; его хотели пороть, а он побежал прятаться, провалился под лёд, утонул.

Унӑн сарлака янахне, шатраллӑ питне, кулӑшла куҫӗсене, пуҫ шӑмми ҫумне ҫыпӑҫнӑ тата хӗрлӗрех ҫӳҫӗ айне пытаннӑ хӑлхисене, ҫӑра сухалне, вӑл хуллен, анчах шанчӑклӑн утса ҫӳренине, унӑн кӑнттам, лутака кӗлеткине курма кӑмӑллӑ пулман.
Неприятно было видеть это скуластое, пятнистое лицо, странные глаза и прилипшие к черепу уши, спрятанные в рыжеватых волосах, эту туго растущую бороду, походку Тихона, не быструю, но спорую, и всё его неуклюжее, коренастое тело.

Каларӗ те халӑх хушшинчен хӑяккӑн хӗсӗнсе тухрӗ, тутисене тӑп тытса, хыр айне сулхӑна кӗрсе тӑчӗ, вара хула ҫыннисемпе рабочисене хӑй тӗлӗнчен, парадри салтаксене ирттерсе янӑ пек, пӑхса ирттерме пуҫларӗ.
Сказал и, боком выбравшись из толпы, туго поджав бритые губы, встал под сосною в тень, пропуская мимо себя, как солдат на параде, толпу горожан и рабочих.

I сыпӑк // Леонид Агаков. Горький М. Артамоновсем: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 300 с.

Ҫынсем, ҫилленсе кайса, йывӑр тимӗр тушка тавра пухӑнса тӑчӗҫ, ун айне каток чиксе хума пикенчӗҫ, анчах та вӗсем ывӑнса ҫитнӗ ӗнтӗ.
Люди сердито облепили тяжёлую тушу, пытаясь подсунуть под неё каток, но они уже выдохлись.

Унӑн шупка пичӗ, хура ҫӑмпа витӗннӗскер, ҫунса хӑрӑмланнӑ пек туйӑнать, хура куҫхаршисем айне путса аннӑ хаяр куҫӗсем пурин ҫине те тӑшманла пӑхаҫҫӗ, ҫынсем ҫине ҫиелтен пӑхса, вӑл темле шала кайнӑ, янравсӑр сасӑпа, мӑнкӑмӑллӑн, юриех ӑнланмалла мартарах калаҫать, ҫынсем унтан тепӗр хут калама ыйтсассӑн, вӑл ҫухӑрарах ярса: — Ӑнланмастӑн-и? — тесе хурать.
Его немужицкое лицо, обрастая тёмным волосом, казалось обожжённым и закоптевшим, дерзкие глаза, углубясь под чёрные брови, смотрели на всех неприязненно, он говорил глуховатым голосом, свысока и как бы нарочито невнятно, а когда его переспрашивали, взвизгивал: — Не понимаешь?

Петр, арӑмӗ ҫине пӑхса, пуҫӗпе сулса илчӗ; Наталья, ҫурӑмне пӗшкӗртсе, хӑйӗн ури айне, Никита тарӑхсах кӗреҫепе лӑпкаса тикӗслекен пӗчӗк тӑпра купи ҫине, пӑхса тӑрать.
Пётр кивнул головою, глядя на жену; неуклюже согнув спину, она смотрела под ноги себе, на маленький холмик, по которому Никита сосредоточенно шлёпал лопатой.

Киле таврӑнсан, Наталья амӑшӗн пӳлӗмне кӗрсе пӑхрӗ, вӑраннӑ амӑшӗ, темӗнрен тӗлӗннӗ пек, куҫхаршисене ҫӳлелле хӑпартса, аллисене пуҫӗ айне хурса, месерле выртнине курчӗ.
Когда она вернулась в дом и заглянула в комнату матери, та, проснувшись, лежала вверх лицом, удивлённо подняв брови, закинув руку за голову.

Петр, ҫав тери тарӑхса ҫитсе; уринчен аттисене хывса кравать айне вӑркӑнтарчӗ те, хӑвӑрт кӑна хывӑнса, лаша ҫине сиксе утланнӑ пек, вырӑн ҫине сикрӗ, хӑйне пӑвса лартнӑ темле пысӑк кӳренӗве чӑтаймасӑр макӑрса ярасран хӑраса, шӑлӗсене шатӑртаттарса ҫыртса лартрӗ.
А Петром овладел припадок гнева, сорвав с ног сапоги, он метнул их под кровать, быстро разделся и прыгнул в постель, как на коня, сцепив зубы, боясь заплакать от какой-то большой обиды, душившей его.

— Ҫак тӑрлавсӑр ҫуртсем ҫуркунне шыв айне пулаҫҫех.
— Весною вода подтопит безобразные постройки эти.

— Пӑх-ха Артамонов пирӗн тусан айне пулнӑ, кӑвакарсах кайнӑ цыган… — терӗ тахӑшӗ.
Кто-то сказал: — Гляди, как Артамонова нашей пылью наперчило, — посерел, цыган…

Ҫул ҫинче юр айне пулнӑ автомашинӑсем — пушшисем те, тиенисем те — курӑнаҫҫӗ; хутран-ситрен труба куписем, пуринчен ытларах йӗркесӗр пӑрахса хӑварнисем тӗл пулчӗҫ.
На дороге виднелись запорошенные снегом автомашины — порожние и с грузом; появились трубы — иногда в штабелях, больше — сброшенные в беспорядке.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Кунсӑр пуҫне, шыв айне ытларах пулма пултаракан вырӑнта, ҫиччӗмӗшпе саккӑрмӗш участоксенчи трубопроводӑн ӑшӗнче атмосфера пусӑмӗ вунпиллӗкрен ытла пулма та пултараймасть.
Кроме того, на этих наиболее затопляемых седьмом и восьмом участках давление внутри трубопровода не будет превышать пятнадцати атмосфер.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Петр Золотов. Ажаев, В. Н. Мускавран инҫетре: роман / вырӑсларан П.Золотов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 242 с.

Ӑнланма йывӑр мар: трубасем сыпнӑ вырӑнсенчен татӑлса кайма пултарни шыв айне путнӑ нефтепровод чылай вӑхӑта ӗҫлеме чарӑннине пӗлтерет.
Не трудно понять: для затопленного нефтепровода возможные разрывы стыков означают длительную приостановку его работы.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика