Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Унта, ҫӑра йывӑҫсен айӗнче, пит тӗттӗм.

Там, под густыми деревьями, было совсем темно.

VI // Григорий Алентей. Куприн А.И. Шурӑ йыта: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 46 с.

Инҫетре Морава еннелле тӑсӑлакан йывӑҫсен хура мӗлки тӗксӗмленет.

Вдали чернел длинный ряд деревьев, терявшийся где-то возле Моравы.

22 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Кларк, ҫурхи каҫӑн сывлӑшне тӑранайми сывласа, ем-ешӗл йывӑҫсен хӳми хӗррипе хуллен утать, хӑй ҫара пуҫӑнах.

Кларк медленно с непокрытой головой, жадно вдыхая ночной весенний воздух, шел вдоль живой изгороди.

13 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Капмар йывӑҫсен сулхӑнӗ лекмен вырӑнта, курӑклӑ, нӳрлӗ айлӑмра — ансӑр ҫул.

Там, где кончалась шатровая тень могучих деревьев, на дне травянистой и прохладной лощины, — проселочная дорога.

11 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Кун пирки хыпар хӑвӑрт сарӑлнӑччӗ; таврари пур вырӑнсенчен те хресченсем ун патне йывӑҫсен тӗпӗсене илме пыратчӗҫ.

Он стал известен как садовод; крестьяне со всего края приходили к нему за саженцами.

15 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Ун ҫурӑмӗ инҫетри йывӑҫсен хушшинче вӗлтлетет.

Его спина мелькала между дальними деревьями.

6 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Ҫул пӑрӑннӑ тӗлте, йывӑҫсен хушшине кӗрсе кайнӑ вырӑнта, машина ҫутинче икӗ чул йӑлтӑртатса илчӗҫ ҫуталакан чулсем пулчӗҫ иккен вӗсем.

Там, где она изгибалась, ныряя в гущу деревьев, вспыхнули в лучах автомобильных фар два камня-самоцвета.

3 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Хӗвел ҫӳлте мар ӗнтӗ, вӑл сылтӑмра, Кунцево садӗнчи ватӑ йывӑҫсем тӗлӗнче тӑрать, йӑлтӑртатакан хӗрле ҫаврашкан ҫуррине ҫутта кӑлари-кӑларми сӑрӑ пӗлӗт хупланӑ; тепӗр ҫурринчен вутлӑ пайӑркасем темиҫе пай пулса сирпӗнсе тухаҫҫӗ те садӑн ватӑ йывӑҫҫисене тӗлӗнмелле йӑмӑх ҫутӑпа ҫутатаҫҫӗ, йывӑҫсен ним хускалми ҫӑра туратлӑ симӗс тӑррисем тӳпен ҫуталнӑ таса пайӗ тӗлӗнче йӑлтӑртатаҫҫӗ.

Солнце уже стояло невысоко, направо, над старыми деревьями кунцевского сада, и половина блестящего красного круга была закрыта серой, слабо просвечивающей тучей; из другой половины брызгами вырывались раздробленные огненные лучи и поразительно ярко освещали старые деревья сада, неподвижно блестевшие своими зелеными густыми макушками еще на ясном,

XXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Тӳлеккӗн вӗрекен лӑпкӑ ҫил, йывӑҫсен ҫулҫисем хушшипе, тарланӑ питӗмпе ҫӳҫӗм ҫийӗн вӑшӑлтатса, мана ытла та ыррӑн уҫӑлтарать.

Легкий ветерок, пробегая по листве деревьев, по моим волосам и вспотевшему лицу, чрезвычайно освежал меня.

VIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хӗлле Киев кантӑкран тунӑ пек курӑнать: йывӑҫсен турачӗсем паспа витӗннӗ, анчах хӑш хулара, ӑҫта ҫакӑн чухлӗ йывӑҫ пур-ха?

Зимой Киев стеклянный: ветви деревьев покрыты инеем, а где же, в каком еще городе столько деревьев на улицах?

67 // Леонид Агаков. Вигдорова Ф.А. Пурнӑҫ ҫулӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 484 с.

Эпир тата пӗр вунӑ утӑм турӑмӑр та йывӑҫсен вуллисем хушшинче пире хирӗҫ утса килекен ҫынна куртӑмӑр.

Мы сделали еще с десяток шагов и увидели среди стволов человека, шедшего навстречу.

33 // Леонид Агаков. Вигдорова Ф.А. Пурнӑҫ ҫулӗ: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 484 с.

Сайхалӑх алӑкӗ тӑррине, чир-чӗрсене лашасем патӗнчен хӑвалама, вӗҫен кайӑк шӑмшакне пӑтасемпе ҫапса хунӑ, вите ҫивитти тӑрринче качака такин ҫумӑрсем тап-тасах ҫуса тасатнӑ мӑйракаллӑ пуҫ шӑмми ҫакӑнса тӑрать, унтан та ҫӳлерехре йывӑҫсен ҫаралса юлнӑ тӑррисем ывӑна пӗлмесӗр чӳхенсе-сулланса лараҫҫӗ.

Над дверью сеновала, для отвода болезней от лошадей, был прибит гвоздями скелет птицы, на коньке крыши торчал чисто вымытый дождями рогатый череп козла, выше него неустанно качались голые вершины деревьев.

Окуров хули // Уйӑп Мишши. Горький М. Окуров хули: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 134 с.

Ҫилӗ йывӑҫсен ҫаралса юлнӑ тураттисене лӑскаса шавлать, ҫумӑрӗ вӗтӗртетсе тӑрать, шӑнса хытӑрканӑ, выҫӑ йытӑсем вӗрни, ӳлени илтӗнет.

Шумел ветер голыми сучьями деревьев, моросил дождь, лаяли и выли озябшие, голодные собаки.

Окуров хули // Уйӑп Мишши. Горький М. Окуров хули: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 134 с.

Вӑл йӗри-тавра пӑхса ҫаврӑнчӗ: сада шупка хӗрлӗ ӗнтрӗк тӗс ҫапнӑ, кӗрхи ҫулҫисемпе чухӑн тумланнӑ йывӑҫсен хушшинчен тӗксӗм хӗрлӗ хӗвел йӑлтӑртатса пӑхать.

Она оглянулась: розовый сумрак наполнял сад, между ветвями деревьев, бедно одетых осеннею листвою, сверкало багровое солнце.

Окуров хули // Уйӑп Мишши. Горький М. Окуров хули: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 134 с.

Бульварти ешӗл йывӑҫ-курӑкӑн чӑтлӑх хӳми Поречнӑй урамри ула-чӑла ҫуртсен каппайчӑк сӑн-пичӗсене пытарса тӑрать, вӗсен ҫивиттисемпе мӑрйисене кӑна курма май парать, анчах йывӑҫсен вуллисемпе тураттисем хушшинчен слобода ҫыннисем хуларисене ҫапах та палласа илеҫҫӗ, вара ӳркевлӗн тӑрӑхласа, пӗрне-пӗри Шихан пурнӑҫӗнчи событисем ҫинчен кала-кала параҫҫӗ: кам мӗн чухлӗ картла выляса янӑ е выляса илнӗ, кам ӗнер ӳсӗр пулнӑ, кам ҫак эрне хушшинче арӑмне хӗненӗ, епле тата мӗншӗн хӗненӗ.

Густая стена зелени бульвара скрывала хвастливые лица пёстрых домов Поречной, позволяя видеть только крыши и трубы, но между стволов и ветвей слобожане узнавали горожан и с ленивой насмешкой рассказывали друг другу события из жизни Шихана: кто и сколько проиграл и кто выиграл в карты, кто вчера был пьян, кто на неделе бил жену, как бил и за что.

Окуров хули // Уйӑп Мишши. Горький М. Окуров хули: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 134 с.

Ҫурт йӗри-тавра тӗрлӗ ӗҫе кирлӗ пулнӑ хуралтӑсен юлашкийӗсем арканса выртаҫҫӗ — Фелицатӑн вутти-шанки ҫакӑ; ишӗлчӗксем ҫийӗн паркри йывӑҫсен таррисем кичеммӗн сулланкаласа кашлаҫҫӗ.

Вокруг дома лежали остатки служб — Фелицатино топливо; над развалинами печально качались вершины деревьев парка.

Окуров хули // Уйӑп Мишши. Горький М. Окуров хули: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 134 с.

Ҫул хӗрринчи йывӑҫсен хӑрӑк турачӗсем, юланутҫӑсен винтовкисене перӗнсе, шатлатса хуҫӑлаҫҫӗ, типнӗ ҫулҫӑсем чӑштӑртатса ҫӗр ҫине ӳкеҫҫӗ, лашасем тулхӑра-тулхӑра илеҫҫӗ.

С треском ломались, задевая винтовки конников, сучья придорожных деревьев, с шорохом осыпались сухие листья, пофыркивали лошади.

Х // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

Халӗ ӗнтӗ унӑн пур ҫӗртен те ҫаклатакан тӗмсем витӗр хӗсӗнсе тухма, йывӑҫсен ҫӗр ҫумне ҫитиех усӑнса аннӑ йывӑр турачӗсен айне кӗре-кӗре тухма тиврӗ.

Теперь уже ей приходилось продираться сквозь цепкие кустарники, пролезать под свесившимися до земли тяжелыми ветками деревьев.

IX // Василий Юдин. Гариф Губай. Бакенщик хӗрӗ. Повесть. Тутарларан В.Н. Юдин куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1962. — 204 с.

Улмуҫҫисемпе слива йывӑҫӗсен чӑтлӑхӗнче сенкер ӗнтрӗк пухӑнма тапратать, карта хӗрринчи йывӑҫсен пиҫнӗ ҫимӗҫӗсем ҫинче ҫаплах-ха ылтӑн-кӗрен тӗс выртать, ҫавна пула, кашни панулми, кашни слива уҫҫӑн курӑнса тӑнӑран, вӗсене тытса пӑхас килет.

В глубине яблоневых и сливовых кущ уже начинали копиться синеватые сумерки, а на крайних к плетням деревьях, на их спелых плодах все еще лежал золотисто-розоватый отсвет, и каждое яблоко, каждая слива высвечены были так осязаемо скульптурно, что их хотелось потрогать.

Турат ҫинчи сливӑсем // Петр Львов, Георгий Ефимов. Шуртаков С.И. Ҫаврӑннӑ юрату. Повеҫпе калавсем. Вырӑсларан куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1977. — 190 с. — 184–189 с.

Вӗсем хӗвеллӗ ҫыранпа йывӑҫсен ешӗл тӑрри урлӑ курӑнакан кану ҫурчӗ еннелле тунсӑхлӑн пӑхаҫҫӗ, хӑйсем пуҫласа паллашнӑ вырӑнпа ӑшра сывпуллашаҫҫӗ пулас, тен, ӑна нумайлӑха е ӗмӗрлӗхе чун варрине илесшӗн, мӗншӗн тесен ҫамрӑк чухне чӗрери хускану ӗмӗрлӗхех пырас пек туйӑнать.

Они стояли и со светлой грустью глядели на солнечный берег, на крыши тонувшего в его зеленой глубине дома отдыха, они мысленно прощались с местом, где впервые увидели друг друга, и, наверное, хотели запомнить его надолго, на всю жизнь, потому что то, что между ними началось здесь, будет продолжаться всю жизнь, во всяком случае, так им сейчас думалось.

Тӗлӗнмеллескер // Петр Львов, Георгий Ефимов. Шуртаков С.И. Ҫаврӑннӑ юрату. Повеҫпе калавсем. Вырӑсларан куҫарнӑ — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1977. — 190 с. — 181–184 с.