Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Смолярчук вара ҫапла ыйтрӗ: «Чикӗ урлӑ каҫакансем, тен, чи пайтасӑр ҫул тӑрӑх — ҫав сӗвек ту хӗррипе, ҫуркуннехи ҫамрӑк курӑкпа кӑшт кӑна ерешнӗ вырӑнтан кайман-ши?»

Смолярчук спросил: а что, если нарушители выбрали самое невыгодное для себя направление — вон тот пологий склон горы, робко зеленеющий первой весенней травой?

6 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

— Ҫуркуннехи чи хитре кун пуҫланать пулас.

— Денек-то, кажется, назревает самый весенний.

5 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Ҫуркуннехи шыв пӑр пек сивӗ пулнине, юхӑмӗ ту ҫинчен анакан шыв юхӑмӗ пек пулнине пӑхмасӑрах, кирек мӗнле пулсан та, унӑн сулахай ҫырана ишсе ҫитмелле, вара малтан палӑртнӑ путӑка пытанса выртмалла.

Пусть весенние ее воды холодны, как лед, бурны, как горный поток, — все равно он переплывет обратно на левый берег и затаится в заранее облюбованной щели.

4 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Ҫавӑн пиркиех ӗнтӗ айван, тӑп-тӑр ухмах Джон Файн ҫуркуннехи Будапештрах ыр курса пурӑнма юлчӗ, ӑслӑ пуҫлӑ Кларкӑн вара хӑй пурнӑҫне хӗрхенмесӗр ҫӳремелле.

Именно поэтому Джон Файн, воплощение бездарности и напыщенной глупости, остался благоденствовать в весеннем Будапеште, а он, талантливый, умный Кларк, вынужден рисковать жизнью.

4 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Ҫуркуннехи сукмак тӑрӑх пилӗк турист утаҫҫӗ, ҫутҫанталӑк илемне курса, чун-чӗререн хӗпӗртеҫҫӗ.

Пять туристов шагают по весенним тропинкам, восхищаются, как и положено, красотами природы.

3 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Вагон чӳречинчен тул ҫути кӗрет, ҫуркуннехи тӗтреллӗ ир пуҫланать.

В окнах вагона чуть брезжил туманный весенний рассвет.

2 // Василий Алентей. Авдеенко А.С. Тисса хӗрринче: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 196 с.

Трибуна ҫине вӑл мӑнаҫлӑн, хӑйӗн тивӗҫне туйса, хӑпарчӗ; симӗс ярапа ярса илемлетнӗ ҫуркуннехи ҫӳхе мулаххайне хыврӗ, унтан вара шӑпланнӑ халӑх ҫинелле тинкерсе пӑхса илчӗ.

Поднялся он на трибуну степенно, с чувством собственного достоинства, снял с головы легкий весенний малахай, украшенный зеленой пушистой кисточкой, внимательно осмотрел притихших людей.

Хӗрлӗ хӗвел // Тани Юн. Шундик Н.Е. Инҫетри ҫурҫӗрте: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 340 с.

Анчах Аляскӑри эскимоссемпе чукчасен ҫуркуннехи савӑнӑҫ ҫук.

Но не было весенней радости у эскимосов и чукчей Аляски.

Хура хӗвел // Тани Юн. Шундик Н.Е. Инҫетри ҫурҫӗрте: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 340 с.

Ҫуркуннехи пек, ҫырмасем юхма пуҫларӗҫ.

Словно весной, кругом побежали ручьи.

Хӗл хӑрарӗ // Тани Юн. Шундик Н.Е. Инҫетри ҫурҫӗрте: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 340 с.

Тимур месерле выртрӗ те ҫуркуннехи, пысӑк вӗҫен кайӑк хӳри пек, пӗлӗтлӗ сенкер тӳпене пӑхма пуҫларӗ.

Тимур лег на спину и смотрел на небо, где в весенней сени протянулись перья облаков, будто хвост огромной птицы.

Вунҫиччӗмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

— Ҫуркуннехи наступленине кӗтсе илмесӗр, ҫак юлашки минутра хӑрушлӑха кӗрсе ӳкни вырӑнсӑр тата парти организацийӗ ун пек тума пултараймасть, — терӗ атте.

Отец сказал, что рисковать в последнюю минуту, не дожидаясь весеннего наступления советских войск, неблагоразумно и партийная организация пойти на это не может.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Яков Зверев. Первенцев, А.А. Чыса ҫамрӑкран упра: роман / вырӑсларан Я.Зверев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 482 с.

Тӑман чарӑннӑ, пӗлӗт хупласа ҫӑлтӑрсем курӑнми пулнӑ, вӑрман ҫуркуннехи пек вӑраххӑн та ыррӑн, шиклӗн те уҫҫӑн шавланӑ.

Уже стихла метель, облака затянули небо, пропали звёзды и лес зашумел протяжно, добродушно, по-весеннему тревожно и звонко,

Николай Харитонов сапёр // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 270–280 с.

Ҫак кун Калинин облаҫӗнчи вӑрманлӑ вырӑнсенче март уйӑхӗнче килекен ҫуркуннехи ҫивчӗ сивӗ кунсенчен пӗри пулнӑ.

Был один из тех весенних остро морозных дней, какие вдруг выдаются в марте в лесистой части Калининской области.

Николай Харитонов сапёр // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 270–280 с.

Харитонов пултарулӑхӗ пуринчен ытла ҫуркуннехи наступлени кунӗсенче палӑрнӑ, Калинин хули таврашӗнчи юрӑхсӑр ҫулсем ҫинче питӗ кирлӗ пулнӑ.

Особенно пригодились способности Харитонова в дни весеннего наступления по талым дорогам и хлябям Калининщины.

Николай Харитонов сапёр // Михаил Рубцов. Полевой Б.Н. Эпир — совет ҫыннисем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 338 с. — 270–280 с.

Паллах, ҫак йывӑр Австри ҫӗрӗ ӑшӗнче чаваланиччен, каччӑ огневой тӑрӑх киленсех пуҫхӗрлӗ алӑ ҫинче утса тухнӑ, юлташӗсемпе кӗрешнӗ е, пуҫне каҫӑртса, ҫывӑхра ларакан ҫуркуннехи вӑрманалла яра панӑ пулӗччӗ.

Конечно, вместо того, чтобы копаться в этой тяжелой австрийской земле, парень с бо́льшим удовольствием прошелся бы на руках по огневой, поборолся с товарищами, или, закинув голову, махнул бы в весенний лес, который высится рядом.

XVIII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Вӗсем чуххӑмӑн переҫҫӗ, вӗсене ҫак ҫуркуннехи таса кун та тӗттӗм пулнӑ евӗр, янкӑр уҫӑ тӳпенелле ракетӑсем кӑлара-кӑлара яраҫҫӗ.

Брели, стреляя наугад, выпуская в ясное небо ракеты, словно им было темно среди этого белого весеннего дня.

XIV // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Таса, ҫуркуннехи пек ҫутӑ тӳпе вӑрман хушӑкӗ тӗлӗнче кӑваккӑн курӑнать.

Чистое, по-весеннему светлое небо синело над просекой.

XI // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Хамӑр енчен, таса ҫӳлӗ тусем ҫинчен шуса аннӑ пек куҫса тӑракан унӑн ҫуркуннехи ҫӑмӑл сывлӑшӗ тӑрӑхах эпӗ ӑна туйса илнӗ пулӑттӑм.

Я почувствовал бы ее хотя бы по легкому весеннему воздуху, что плывет на меня оттуда, словно с высоких, вечно чистых гор.

VII // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Унӑн ячӗ пирӗн тусем хушшинче ҫуркуннехи аслати пек кӗрлетчӗ!..

Его имя гремело в наших горах, словно весенний гром!..

III // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.

Пӗр еннелле каякан ҫулсем ҫинчен янӑравлӑ ҫуркуннехи каҫ Маковей патне — улӑхсем, кӳлӗсем урлӑ! — моторсен музыкине илсе ҫитерет, ҫав музыка пӗр сехет каялла илтӗнместчӗ.

И оттуда, с параллельных дорог, звонкий весенний вечер доносил до Маковея — через луга, через озера! — музыку моторов, которая час тому назад еще не была слышна.

I // Наум Любимов. Гончар, Александр Терентьевич. Ялавпа пыракансем: 3 кӗнекеллӗ роман; Н. Я. Любимов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 456 с.