Шырав

Шырав ĕçĕ:

тӗрлӗрен сăмах пирĕн базăра пур.

тӗрлӗрен (тĕпĕ: тӗрлӗрен) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Хӑҫан та пулин Колпикова тӗл пулас-тӑк, ӑна калама тата, леш хӗре тупсан, хам ӑна юратнине пӗлтернӗ чух усӑ курма эпӗ романсем пулӑшнипе тӗрлӗрен французла сӑмахсем мӗн чухлӗ шухӑшласа кӑлармарӑм пулӗ!
Сколько я с помощью романов придумал различных французских фраз для Колпикова, ежели бы я когда-нибудь с ним встретился, и для нее, когда я ее, наконец, встречу и буду открываться ей в любви!

XXX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хам ҫавнашкал пулнине хӑнӑхма эпӗ ытла мӑнкӑмӑллӑ; хама, тилӗ евӗр, виноград пиҫсе ҫитмен-ха, тесе лӑплантартӑм, урӑхла каласан, хитре сӑн-пите пула Володя, мана чунтан ӑмсантарса, тӗрлӗрен ырлӑхсемпе ман куҫ умӗнчех савӑннине килӗштерме пӑрахасшӑн тӑрӑшрӑм, мӑнкӑмӑллӑ пӗчченлӗхре савӑнӑҫ тупма шухӑшларӑм.
Я был слишком самолюбив, чтобы привыкнуть к своему положению, утешался, как лисица, уверяя себя, что виноград еще зелен, то есть старался презирать все удовольствия, доставляемые приятной наружностью, которыми на моих глазах пользовался Володя и которым я от души завидовал, и напрягал все силы своего ума и воображения, чтобы находить наслаждения в гордом одиночестве.

VI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑл вӗри чӗреллӗ, вӑрттӑн шухӑшлӑ мар, хӑйӗн туртӑмӗсене час-часах улӑштарать, тӗрлӗрен япаласемпе интересленет, вара вӗсене пӗтӗм чунӗпе парӑнать.
Он был пылок, откровенен и непостоянен в своих увлечениях. Увлекаясь самыми разнородными предметами, он предавался им всей душой.

V сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ман куҫ умӗнче анне пӳлӗмӗн хупӑ алӑкӗ те ҫук, ун тӗлӗнчен эпӗ карт сикмесӗр иртме пултараймастӑм, хупса хунӑ рояль те ҫук, ун патне ҫывхарма мар, пӑхма та темле шикленсе кӑна пӑхатчӗҫ, траур тумтирӗсем те ҫук (эпир пурте ҫул ҫӳремелли тумсем тӑхӑннӑ), мана ҫав ӗмӗрлӗх пысӑк ҫухату ҫинчен аса илтерсе, анне ятне вараласран сыхланма хистекен тӗрлӗрен япаласем те ҫук.
У меня перед глазами не было ни затворенной двери комнаты матушки, мимо которой я не мог проходить без содрогания, ни закрытого рояля, к которому не только не подходили, но на который и смотрели с какою-то боязнью, ни траурных одежд (на всех нас были простые дорожные платья), ни всех тех вещей, которые, живо напоминая мне невозвратимую потерю, заставляли меня остерегаться каждого проявления жизни из страха оскорбить как-нибудь ее память.

I сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Сережа ытла та кӑмӑллӑ хӑтланать; вӑл курткине хыврӗ — пичӗпе куҫӗсем ҫунса кӑна тӑраҫҫӗ, — хӑй вӗҫӗмсӗр ахӑлтатать, ашкӑнмалли ҫӗнӗ майсем тупать: пӗр вӗҫӗмрен лартнӑ виҫӗ пукан урлӑ сиксе каҫать, пӳлӗм тӑрӑх кӑлтӑрмачла кусать, пӳлӗм варрине никӗс вырӑнне Татищев лексиконӗсене хурса, пуҫхӗрлӗ тӑрать те урисемпе тӗрлӗрен мыскарасем тӑвать, кулмасӑр чӑтмалла мар.
Сережа был удивительно мил; он снял курточку — лицо и глаза его разгорелись, — он беспрестанно хохотал и затеивал новые шалости: перепрыгивал через три стула, поставленные рядом, через всю комнату перекатывался колесом, становился кверху ногами на лексиконы Татищева, положенные им в виде пьедестала на середину комнаты, и при этом выделывал ногами такие уморительные штуки, что невозможно было удержаться от смеха.

XIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑрӑ-хурахла выляма пӑрахсан, эпир ҫӳле хӑпартӑмӑр, кӗрешме тата тӗрлӗрен гимнастикӑллӑ хӑтланусемпе пӗр-пӗрин умӗнче мухтанма пуҫларӑмӑр, Иленька тӗлӗннипе пирӗн ҫине хӑюсӑррӑн кулса пӑхса тӑрать, хӑйне ҫавӑн пек туса пӑхма сӗнсен, вӑйӑм ҫук ман, текелет.
Когда игра в разбойники прекратилась, мы пошли на верх, начали возиться и щеголять друг перед другом разными гимнастическими штуками, Иленька с робкой улыбкой удивления поглядывал на нас, и когда ему предлагали попробовать то же, отказывался, говоря, что у него совсем нет силы.

Пирӗнни ҫинче тӗрлӗрен кӗнеке пур — вӗренмеллисем те, вӗренмелле маррисем те.
На нашей были всех сортов книги — учебные и неучебные.

Куҫсем — хурисем, хӑмӑррисем, кӑваккисем, симӗссисем, сывлӑшра тӗрлӗрен куҫсем ҫакӑнса тӑраҫҫӗ, ун ҫине пӑхаҫҫӗ.
Черные, карие, голубые, зеленые — разные глаза висят в воздухе и смотрят на него.

7 // Александр Яндаш. Чосич, Д. Хӗвел инҫетре: роман / вырӑсларан А.Яндаш куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 352 с.

Ун патне ылттӑн тирӗксемпе ырӑ ӗҫме-ҫимӗҫсем, тӗрлӗрен эрехсем пырса паракан чурасем чӗрне вӗҫҫӗн ҫеҫ утса ҫӳренӗ.
Рабы, подносившие к нему золотые тарелки с благородными блюдами и разные вина, ходили на цыпочках.

Хӗрӗх юмах // Михаил Андреев. Казах юмахӗсем: юмахсем. — Шупашкар: Чӑвашсен государство издательстви, 1938. — 60 с. — 5–11 с.

Арҫын ача тӗп залӑн алӑкӗ урлӑ каҫса кӗнӗ чухне, хан тӗрлӗрен тӗслӗ пурҫӑн минтерсем ҫинче сарӑлса выртнӑ.
Когда мальчик переступал порог главного зала, хан лежал на разноцветных шелковых подушках.

Унтан сукмакпа, тӗрлӗрен пахчасем, хӗллехи сарайсем ҫумӗпе иртсе пытӑмӑр.
Потом по тропиночке, мимо разных там огородов и зимних сараев идем.

Пакет // Николай Степанов. Пантелеев А.И. Пакет: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 67 с.

Вӑл уҫӑ пулин те, чӳрече айӗнче, тӑпрас ҫинче, чирлисем лараҫҫӗ, — эпӗ вӗсем калаҫнине те лайӑх илтетӗп, — чӳрече янахӗ ҫинче тӗрлӗрен ӑпӑр-тапӑр тӑрать: тӗрлӗ йышши банкӑсем, кӗленчесем, татах темӗн те пӗр…
Оно хоть и открыто, но за окном на завалинке больные сидят, — мне даже их голоса хорошо слышно, — а на подоконнике всякая мура стоит: банки, склянки, микстурки, клистирки…

Уксахласа утатӑп, пуҫа тӗрлӗрен шухӑшсем пыра-пыра кӗреҫҫӗ.
Иду, понимаете, ковыляю и разные мысли думаю.

Эпӗ васкамасӑр, майӗпен тӗрлӗрен тӳмесене вӗҫертетӗп те шухӑшлатӑп:
Я потихонечку, полегонечку расстегиваю разные пуговки и думаю:

Кунти платниксем унпа тӗрлӗрен япаласене виҫеҫҫӗ.
Ею здешние плотники разные штуки меряют.

Тӗрлӗрен кӗленчесем, инструментсем чиксе тултарнӑ шӑлаварпа пиншак кӗсйисем мӑкӑрӑлса тӑраҫҫӗ.
Карманы брюк и пиджака топорщились от разных пузырьков и инструментов.

Пӗрре ҫӗрле… // Аркадий Петров. Алексин А.Г. Сашӑпа Шура: повесть; А.Петров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 92 с.

Вара хамӑр учительсем тӑтӑшах: калакан тӗрлӗрен ӑслӑ сӑмахсене аса илме тӑрӑшрӑм.
А потом припомнил всякие мудрые выражения, которые часто употребляли наши учителя.

Эпӗ учитель пулса тӑтӑм // Аркадий Петров. Алексин А.Г. Сашӑпа Шура: повесть; А.Петров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 92 с.

Кунсӑр пуҫне мана ҫакӑ та пулӑшрӗ: Мускавра пурӑннӑ чухне пирӗнпе юнашар пурӑнакан пӗр хӗрарӑм тӗрлӗрен жалобӑсем ҫырма питӗ юрататчӗ, кайран вара ҫынсене алӑ пустарса ҫӳретчӗ.
Кроме того, одна наша соседка в Москве очень любила сочинять всякие жалобы и собирать под ними подписи жильцов.

Таса промокашкӑсем // Аркадий Петров. Алексин А.Г. Сашӑпа Шура: повесть; А.Петров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 92 с.

Ну, вара, ҫавӑн пек чух тӗрлӗрен… — тивӗҫлӗ сӑмах асне килменнипе чарӑнса тӑчӗ.
Ну вот, значит, разные… — Тут она замялась, подыскивая подходящее слово.

«Ҫав вӑхӑтрах Сашӑн тӗрлӗрен интереслӗ кӗнекесем ытларах вуламалла, тӑтӑшах кинона ҫӳремелле!» — вуласа паратӑп кукаҫи ячӗпе ҫырнӑ ҫырӑва.
«Но в то же время Саша не должен забывать и о духовной пище: побольше читать разных интересных книжек и главное — почаще ходить в кино!» — так сочинял я, читая письмо, адресованное дедушке.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика