Шырав

Шырав ĕçĕ:

таса сăмах пирĕн базăра пур.

таса (тĕпĕ: таса) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Анчах эпир таса ӗҫшӗн тӑкнӑ юн ахаль ҫухалмӗ.
Но кровь, которую мы пролили за правое дело, не пропадет даром.

XXII сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Тартарӑн ҫунтаракан ҫулӑмӗн ячӗпе тупа тӑватӑп, эпир те римлянсене закон тулашне тӑратӑпӑр, эпир те вӗсем ҫине таса мар выльӑх ҫине пӑхнӑ пек пӑхӑнӑр!
Клянусь пожирающим пламенем Тартара, пусть будет так, но и мы, гладиаторы, поставим римлян вне закона, мы тоже будем смотреть на них, как на грязных животных.

XX сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Мӗнле хӑрушлӑхсем тӗл пулассине асӑрхаттарчӗ, таса та йывӑр ӗҫӗн чунӗ пулса тӑракан ҫулпуҫӑн ун пек хӑрушӑ вырӑна кайма право ҫук, тесе те каларӗ.
Доказывал ему, что он может презирать опасность как частный человек, но не имеет права идти ей навстречу, как вождь и душа святого и трудного дела.

— Таса Пегас ҫуначӗсен ячӗпе тав тӑватӑп, эпӗ нихҫан та кунтан хитре лаша курман!
— Клянусь крыльями божественного Пегаса, я не видел никогда более прекрасного коня!

XVI сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Вӑл ӑна: хӑть пурнӑҫне хӗрхенмесӗр юрататӑп тесе, ӑна таса ҫын вырӑнне, пике турӑ вырӑнне хисеплетӗп, тесе ӗнентерме тӑрӑшрӗ.
Он уверял ее, что любит, не жалея жизни, и почитает как святую, как богиню.

Эпӗ санӑн таса та ҫирӗп юрату пулӗ тесе шаннӑччӗ, анчах эсӗ мана улталарӑн, вӑл тӗлӗк ҫеҫ пулчӗ…
А любовь, чистая и глубокая, которую я надеялась найти в тебе, была только обманом… только сном!..

— Сирӗн пек халӑха хирӗҫ кирек мӗн тума та юрать, мӗншӗн тесен сирӗншӗн нимӗн те таса мар, эсир ниме те хисеплеместӗр…
— Все дозволено с такими людьми, для которых нет ничего святого и которые ничего не уважают…

XV сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Ҫӗнӗ легионсем пуҫтар та таса уйра ҫапӑҫма кил; унта халь тӑнӑ пек манпа хире-хирӗҫ тӑма хӑюлӑху ҫитет пулсан, унта эпӗ сана хӑвӑн ирсӗр сӗнӳсене тивӗҫлӗ ответ парӑп.
Собери новые легионы и приходи помериться со мной в честном бою; тогда, если у тебя хватит духу стать со мной лицом к лицу, как ты стоишь сейчас, я тебе дам ответ, достойный твоих гнусных предложений.

Ҫав ытарайми хӗрарӑма вӑл хӑйне хӑй юратнинчен ҫӗр хут ытларах юратать, анчах хӑйӗн пурнӑҫӗ валли суйласа илнӗ таса ӗҫе юратнинчен ытла юратман.
Эту божественную женщину он любил вв сто раз больше, чем себя самого, но не больше, чем святое дело, которому он посвятил свою жизнь.

XIV сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Ҫулталӑк та ҫитмен-ха, анчах ҫав сӑмах аллӑ пин телейсӗр, малашнехи пурнӑҫсӑр, пӗр шанӑҫсӑр тӑрса юлнӑ, йывӑр пурнӑҫра тискерленнипе ҫын тивӗҫлӗхне ҫухатнӑ чурасене ҫӗкленӗ; ҫав сӑмах вӗсене тӗнчери чи малта тӑракан салтаксем пулса тӑма пулӑшнӑ, вӗсен чунне хастарлӑх кӗртнӗ, хӑйсене хӗрхенмесӗр ҫапӑҫма вӑй панӑ, ҫын сӑнарне тавӑрса панӑ; Спартак ҫав сӑмахӑн тӗлӗнмелле пысӑк вӑйӗ хӑйне мӗн таран ҫӗклени ҫинчен те шухӑшларӗ: ӑна, чухӑн, путсӗр гладиатора, хӑватлӑ ҫарӑн хастарлӑ та хӑрушӑ ҫулпуҫӗ туса хучӗ, ӑна ытти кирек мӗнле шухӑшсене те ҫӗнтерме пулӑшрӗ, Валерипе ҫыхӑнтаракан таса юратӑва ҫӗнтерме вӑй пачӗ.
Слово это меньше чем в год подняло пятьдесят тысяч несчастных, лишенных всякого будущего, всякой надежды, огрубевших благодаря своему положению и потерявших человеческое достоинство; это слово подняло их на высоту первых солдат мира, вливая в их души мужество, самоотверженность и сознание своего человеческого достоинства; он подумал о таинственном и непреодолимом влиянии этого слова, которое его, бедного, презренного гладиатора, сделало храбрым и страшным вождем могучего войска и влило в его душу способность победить всякую другую страсть, даже благородную и сильнейшую любовь, связывающую его с Валерией.

Таса, нимӗнпе вараланман Ирӗклӗхӗн пике-турришӗн!
За чистую непорочную богиню Свободу!

Вӗсем хӑйсем ирӗклӗхре пулнине ӑнланни, вӗсем таса ялавӑн воинӗсем пулса тӑнине ӑнланни салтаксен кӑмӑлӗсене хӑпартнӑ; тӳссе ирттернӗ мӑшкӑлшӑн тавӑрас килни вӗсен чӗрисенче пусмӑрлакансене хирӗҫ хӗҫпе ҫапӑҫас кӑмӑла ҫӗклентерсе пынӑ.
Надежда добиться свободы и увидеть торжество своего правого дела воодушевляла этих несчастных, жажда мести за испытанные оскорбления воспламеняла в сердцах этих людей желание померяться оружием с угнетателями.

Эпӗ ҫак таса ӗҫре сире чылай пулӑшу пама пултаратӑп.
Я могу оказать серьезные услуги нашему делу.

XIII сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Вариний Спартака ҫын вырӑнне те хуман, пӗр-пӗр таса мар выльӑх вырӑнне ҫеҫ хунӑ, ҫавӑнпа вӑл Нола патӗнче вырӑнтан тапранмасӑрах ларӗ, тесе шутланӑ.
В том, что Спартак не уйдет от Нолы, Вариний, считавший Спартака не человеком, а чем-то вроде нечистого животного, нисколько не сомневался.

Италире пирӗн ҫине хӑраса, шикленсе, шанмасӑр пӑхаҫҫӗ; пирӗншӗн тӳрех тӑшман мар ҫын вӑл — пурпӗрех пирӗн тус та мар; пирӗн таса ӗҫпе пирӗн ялава, — мӗнпур ҫапӑҫусенче вӗлкӗшнӗ ялавсенчен те ҫӳлте тӑракан ялава, — халь нимӗн чухлӗ те хисеплемеҫҫӗ-ха.
Все в Италии смотрят на нас с боязнью, подозрением, недоверием, наше святое дело и, знамя, за которое мы сражаемся, самое высокое из всех, какие когда-либо развевались под солнцем на полях сражений, не пользуются на всем протяжении полуострова никакой симпатией.

XII сыпӑк // Григорий Алентей. Джованьоли, Р. Спартак: роман / вырӑсларан Г.Алендей куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 332 с. — 11–314 с.

Вӗсем панулми таса пултӑр тесе пӑхаҫҫӗ иккен.
Смотрели, чтобы пятнышка не было.

Панулми мӗнле пухаҫҫӗ // М. Тимофеева. Житков Б. С. Эпӗ курса ҫӳрени: япаласем ҫинчен ҫырнӑ калавсем; М. Тимофеева куҫарнӑ; ӳнерҫӗсем Ф. Осиповпа П. Сизов. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 212 с.

Ӑна фарфортан тунӑ, тата вӑл питӗ таса.
Он фарфоровый и очень чистый.

Эпир алӑ ҫуни // М. Тимофеева. Житков Б. С. Эпӗ курса ҫӳрени: япаласем ҫинчен ҫырнӑ калавсем; М. Тимофеева куҫарнӑ; ӳнерҫӗсем Ф. Осиповпа П. Сизов. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 212 с.

Хутаҫ ӑшӗнче эмелсемпе таса тутӑрсем пур иккен, вӗсемпе аманнӑ салтаксене ҫыхса яраҫҫӗ.
У них в чемоданчиках лекарства, и чистенькие платочки, чтобы завязывать, если кровь.

Йытӑсем те вӑрҫа каяҫҫӗ // М. Тимофеева. Житков Б. С. Эпӗ курса ҫӳрени: япаласем ҫинчен ҫырнӑ калавсем; М. Тимофеева куҫарнӑ; ӳнерҫӗсем Ф. Осиповпа П. Сизов. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 212 с.

Вара анне мана таса кӗпе-йӗм тӑхӑнтарчӗ, эпӗ тухрӑм, хӑй вӑл ваннӑра ҫӑвӑнма юлчӗ, эпӗ хамӑр пӳлӗме пӑхма тытӑнтӑм.
А потом мама меня одела в чистенькое и сама ушла в ванну купаться, а я стал нашу комнату смотреть.

Эпӗ шыва кӗни тата кайран мӗн туни // М. Тимофеева. Житков Б. С. Эпӗ курса ҫӳрени: япаласем ҫинчен ҫырнӑ калавсем; М. Тимофеева куҫарнӑ; ӳнерҫӗсем Ф. Осиповпа П. Сизов. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 212 с.

Эпир халех таса листа илӗпӗр те ҫӗнӗрен ҫырма тытӑнӑпӑр.
Сейчас мы возьмём чистый лист, да и начнём сначала.

Марусьӑн телейсӗр кунӗпе телейлӗ кунӗ // Илле Тукташ. Шварц, Е.Л. Пӗрремӗш класра; И. Тукташ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 124 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика