Шырав

Шырав ĕçĕ:

карчӑксем (тĕпĕ: карчӑк) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

«Сасси ӑшне кайрӗ», — терӗҫ карчӑксем.
«Голос внутрь ушел», — определили старушки.

XXII. Амӑшӗ // Илпек Микулайӗ. Илпек Микулайӗ. Хура ҫӑкӑр. Роман. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1989. — 400 с.

Карчӑксем ун ҫамки ҫине йӗпетнӗ витшӑлли хучӗҫ, вӗри ҫаплах иртмерӗ.
Старушки то и дело меняли на лбу ее мокрое полотенце, но она так и горела в жару.

Хӑйсем хытӑ ахӑлтатса кулаҫҫӗ, хуйхӑпа ухмаха ернӗ пек ӗсӗклесе йӗрекен карчӑксем ҫине аллисемпе тӗлле-тӗлле кӑтартаҫҫӗ.
Кто-то из них громко и по-дурацки хохотал, показывая на обезумевших от горя рыдающих старух.

3 // Николай Степанов. Никитин, Николай Николаевич. Ҫурҫӗр шурӑмпуҫӗ: роман; вырӑсларан Н.Степанов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 484 с.

Правление час-часах колхозра нумай ҫул ӗҫлемен стариксемпе карчӑксем те пырса, Василирен: «Ӗҫ хуш-ха», — тесе ыйтрӗҫ.
Нередко в правление заходили старики и старухи, уже много лет не работавшие в колхозе, и просили Василия: «Дай подработать».

2. Ҫӗнӗ ҫӗрте // Александр Яндаш. Николаева, Галина Евгеньевна. Ӗҫҫинче: роман; вырӑсларан И.Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 524 с.

Ашшӗне пытарсан икӗ кунтан, каҫхине, хура тум тӑхӑннӑ карчӑксем Степанида пӳлӗмӗнче темскер хурланнӑн юрланӑ чухне, Сережа-сержант килчӗ:
Через два дня после похорон, вечером, когда старухи, одетые в черное, пели что-то заунывное в Степанидиной комнате, пришел Сережа-сержант.

1. «Кивви ҫӗнӗлле» // Александр Яндаш. Николаева, Галина Евгеньевна. Ӗҫҫинче: роман; вырӑсларан И.Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 524 с.

Карчӑксем мӑнукӗсене те хӑйсемпе пӗрле илсе пынӑ: пӗри — пӗчӗк ҫивӗчӗ вӗҫне хӗрлӗ бантик ҫакнӑ шурӑ ҫӳҫлӗ самӑр хӗрача пулнӑ, тепри — кӑвак бархат костюм тӑхӑннӑ, шурӑ ҫухавиллӗ арҫын ача пулнӑ.
Старушки привели с собой внуков — белокурую толстенькую девочку с красными бантами в косичках и мальчика в синем бархатном костюме и белом пикейном воротничке.

Вунҫиччӗмӗш сыпӑк // Николай Пиктемир. Голубева, Антонина Георгиевна. Уржум ачи: повесть; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 194 с.

Вӗсем икшерӗн утнӑ, пӗчӗк стариксемпе карчӑксем пек хуллен пынӑ, ҫурӑмӗсене те ватӑ ҫынсем пекех кукӑртнӑ.
Идут они по-двое, тихо-тихо, словно старички и старушки, даже спину по-стариковски гнут.

Улттӑмӗш сыпӑк // Николай Пиктемир. Голубева, Антонина Георгиевна. Уржум ачи: повесть; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 194 с.

Карчӑксем, кӑмӑлӗсем тулнӑран, хапха умӗнче речӗпех телейлӗн тӑрса юлчӗҫ.
У ворот рядком стояли довольные, счастливые богомолки.

Леонид аттемӗр ҫылӑх каҫарттарать // Асклида Соколова. Алексеев, Михаил Николаевич. Ҫӑкӑртан асли ҫук: [повеҫ] / М. Н. Алексеев. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1967. — 192 с.

Карчӑксем часах вилсе пӗтеҫҫӗ.
А старухи скоро помрут.

— Карапӑр вӑл сирӗн ытларах карчӑксем хушшинче ишсе ҫӳрет.
— Среди старух плавает он большей частью, ваш корабль.

Карчӑксем ӑна ял тӑрӑх янратса кайрӗҫ те акӑ.
Старухи теперь понесли ее по селу.

Укахви, Дорофеевна тата ыттисем // Асклида Соколова. Алексеев, Михаил Николаевич. Ҫӑкӑртан асли ҫук: [повеҫ] / М. Н. Алексеев. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1967. — 192 с.

Ҫур ҫӗр ҫитсен, карчӑксем килӗсене саланчӗҫ.
В полночь старухи разошлись по своим домам.

Ҫакӑнта вара мана карчӑксем шалтах тӗлӗнтерсе ячӗҫ.
И тут-то я был озадачен весьма любопытным обстоятельством.

Карчӑксем вара каллех, пӗр-пӗрне пӳле-пӳле, ӗлӗкхи ҫинчен калама тытӑнчӗҫ.
И опять старухи, перебивая одна другую, заговорили о былом.

Темиҫе хут та вӑл, искусства таврашне ӑнланнине кӑтартма пикенсе, театрсем, концертсем ҫинчен сӑмах хускатрӗ, анчах карчӑксем ӑна калама памарӗҫ, самаях йӗкӗлтесе тӗксе илчӗҫ, юлашкинчен, унӑн нӑйкӑшнине итлес килменнипе пулас, килне кӑларса ячӗҫ.
В который раз заговаривала она о театрах, о концертах, давая понять, что знает толк в искусстве, но старухи беспощадно перебивали ее, подтрунивали над ней, и довольно-таки ядовито, а под конец, не желая, видимо, слушать более ее нытья, выпроводили домой.

Карчӑксем сиввӗн те хаяррӑн хушса юрлаҫҫӗ.
Старухи подхватывают угрюмо и сурово:

Карчӑксем, уйрӑмах, хаваслӑ Матрена Дятлова пӗр саслӑн хушса юрлаҫҫӗ:
Старухи, и особенно веселая Матрена Дятлова, дружно подтягивают:

Ҫапла хӗрӳленсе илнӗ хыҫҫӑн карчӑксем йӗри-тавра пӑхкаларӗҫ те кунта пухӑннисенчен чи ҫамрӑккине, вӑтӑр пилӗк ҫулхи Аннушка Сулимовӑна хаярлама тытӑнчӗҫ.
Высказавшись таким образом, старухи оглянулись вокруг, остановили осуждающий взгляд на самой молодой из присутствующих, на тридцатипятилетней Аннушке Сулимовой.

Карчӑксем хӑйсен вырӑнӗсенчен сике-сике тӑрса ҫилленсех кӑшкӑрчӗҫ:
Старухи поднялись со своих мест и сердито выкрикивали:

Эпӗ карчӑксем мӑкӑртатма, мана вӑл начар та ку начар тесе каласса кӗтрӗм: ват ҫын тени яланах мӑкӑртатма, кӑмӑлсӑр пулма юратать-ҫке.
Я все еще ждал, что старухи начнут ворчать, жаловаться: ведь на то они и старухи, чтобы ворчать да жаловаться.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика