Шырав

Мойше

Мойшен ӑна хыҫалтан питӗ те чӗлхине кӑларса кӑтартас килчӗ, анчах амӑшӗ хӑлхинчен туртасран хӑрарӗ, ав ирхине анчах вӑл ӑна, кушак хӳринчен чылай пысӑк коробка ҫыхса янӑшӑн, лӑскаса илнӗччӗ, Мойше халӗ те ҫавӑн пек пуласран шикленчӗ.
Мойше очень хочется высунуть ему вслед язык, но если мамэ увидит, она опять отдерет его за уши, как утром, когда он привязал к хвосту кошки коробку с гвоздиками.

Мойше шартах сикрӗ.
Так, что Мойше вздрогнул.

Акӑ вӑл уҫӑлса кайрӗ те, Мойше улпут мучийӗ, Абрамахере, курчӗ.
Вот она открывается, и Мойше видит важного дядю Абрамахера.

Мойше ун ҫине хӑравҫӑн пӑхать.
Мойше с испугом смотрит на нее.

Мойше «юн ӗҫен» мӗн иккенне пӗлмест, анчах вӑл питӗ хӑрушӑ япала пулмалла.
Мойше не знает, что такое «кровосос», но это, должно быть, страшное.

Пӗр Мойше ҫеҫ нимӗн те чӗнмерӗ.
Только Мойше молчит.

Мойше каҫсерен ӑҫта вырӑнаҫса ларсан аваннине пӗлет — Сарра-аппӑшӗн чӗрҫи ҫинче!
Мойше знает, где лучше всего сидеть вечером, — на коленях тети Сарры!

Мойше, савӑннипе, ялтах сикрӗ.
Мойше даже подпрыгнул от радости.

Анчах Мойше ашшӗ мӗн каланине астуса ӗлкӗреймерӗ.
Мойше не успел вспомнить, что сказал татэ.

Мойше вара пуринпе те черетлӗ.
А Мойше со всеми по очереди.

Мойше унпала выляса та ӗлкӗреймест, вӑл килсе пӑхать те тухса каять.
Мойше не успеет поиграть с ним, как его уже нет.

Мойше те атӑсем ҫӗлет, анчах пукансем валли.
Мойше тоже шьет сапоги, только игрушечные.

Ҫав куҫсем ҫине пӑхсан, Мойше хӑйӗн сӑнне курать.
И в них Мойше видит самого себя…

Мойше конфета юратать, тата Саррӑна — аппӑшне.
Мойше любит конфетки и тетю Сарру.

Мойше хӑйӗн хырӑмӗ тахҫанах выҫнине аса илет.
Мойше вспоминает, что он уже давно голоден.

Мӗн ҫинчен кӑна ыйтмасть Мойше, вӑл ӑна пурин ҫинчен те каласа парать…
О чем бы Мойше его ни спросил, всегда ответит…