Шырав

Шырав ĕçĕ:

Гальцин (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Ниушлӗ халичченех мирлешеҫҫӗ вара? — терӗ Гальцин вырӑсла, ун ҫине кӑмӑллӑн пӑхса илсе, штабс-капитаншӑн пулсан ӗнтӗ ку: «Французла калаҫма йывӑртарах пулать пулас, сире, вырӑслах калаҫар мар-и луччӗ?..» тенӗнех туйӑнчӗ.
— Неужели продолжается еще перемирие? — сказал Гальцин, учтиво обращаясь к нему по-русски и тем говоря, — как это показалось штабс-капитану, — что вам, должно быть, тяжело будет говорить по-французски, так не лучше ли уж просто?..

15 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

— Еst-ce que le pavillon est baisse deli? — ыйтрӗ Гальцин князь каллех мӑнкӑмӑллӑн, штабс-капитан карттусӗ ҫине пӑхса.
— Est-ce que le pavillon est baisse deja? — спросил князь Гальцин опять с своим высокомерным выражением, глядя на фуражку штабс-капитана.

— Чӑнах та, Калугин пӗлме тивӗҫ ӗнтӗ, — терӗ Гальцин князь полковнике, — пӗлетӗн-и эсӗ, паян мана В… сан ҫинчен каласа пачӗ, маттур, тет.
— Да уж, верно, Калугин знает, — сказал полковнику князь Гальцин, — ты знаешь, мне нынче В… про тебя говорил, что ты молодцом.

Павильон патӗнче Калугин, Гальцин князь тата темӗнле полковник, алран-ал тытӑннӑ та, ӗнерхи ӗҫ ҫинчен калаҫкаласа ҫӳреҫҫӗ.
Калугин, князь Гальцин и какой-то полковник ходили под руки около павильона и говорили о вчерашнем деле.

Пӳлӗмре тахҫанах таврӑнма ӗлкӗрнӗ Гальцин князь ӑна кӗтсе ларать-мӗн, Калугин сӗтелӗ ҫинчен тупнӑ «Splendeur еt miseres des courtisanes» ятлӑ романа вулать вӑл.
В которой, уже давно вернувшись и дожидаясь его, сидел князь Гальцин, читая «Splendeur et miseres des courtisanes», которую нашел на столе Калугина.

12 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Докторсенчен пӗри алӑкран кӗнӗ ҫӗртех, пӗр пӗчӗкҫӗ сӗтел хушшинче ларать, Гальцин пырса кӗнӗ самантра ӗнтӗ вӑл 532-мӗшне ҫырса хучӗ.
Один из докторов сидел около двери за столиком и в ту минуту, как в комнату вошел Гальцин, записывал уже 532-го.

8 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Гальцин ҫак халӑх хушшипе аран-аран хӗсӗнкелесе малти пӳлӗме кӗнӗ-кӗменех, ирӗксӗрех, каялла ҫаврӑнчӗ те урамалла чупса тухрӗ.
С трудом пробившись на крыльце, Гальцин вошел в первую комнату, взглянул и тотчас же невольно повернулся назад и выбежал на улицу.

7 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

Гальцин княҫе сасартӑк намӑс пулчӗ.
Князю Гальцину вдруг ужасно стыдно.

— Халӑхӗ, чӑнахах та, ытлашшипех таврӑнать-мӗн, — терӗ Гальцин, хайхи икӗ пӑшал ҫӗкленӗ вӑрӑм салтаках чарса тӑратса.
— А в самом деле, кажется, много лишнего народа идет, — сказал Гальцин, останавливая опять того же высокого солдата с двумя ружьями.

Ҫук, чӑтма ҫук кӑна! — терӗ Гальцин, салтак пӗр хуйхӑ-суйхӑсӑр калаҫнине кура пӑшӑрханса, — епле намӑс мар сире! — тепӗр хут каларӗ вӑл, ҫурӑмне салтак еннелле туса.
Это ужасно! — сказал Гальцин, огорченный этим равнодушием. — Как вам не стыдно! — повторил он, отворачиваясь от солдата.

— Хам та ыйтса пӗлетӗп-ха, — терӗ те Гальцин князь каллех икӗ пӑшал ҫӗклене салтакпа калаҫма тытӑнчӗ:
— Я сам расспрашиваю, — сказал князь Гальцин и снова обратился к солдату с двумя ружьями:

Ҫак вӑхӑтра Непшитшетски поручик, тӗттӗм ҫӗртех, шурӑ картуса кура, Гальцин княҫе палласа илчӗ те, май пур пек чух ҫавӑн пек паллӑ ҫынпа калаҫса юлас тесе, ун патне пырса тӑчӗ.
В это время поручик Непшитшетский в темноте, по белой фуражке, узнав князя Гальцина и желая воспользоваться случаем, чтобы поговорить с таким важным человеком, подошел к нему.

— Мӗнле-ха апла мана, сирсе янӑ терӗҫ, — терӗ Гальцин, тарӑхса.
— Как же мне говорили, что отбили, — с досадой сказал Гальцин.

Анчах ҫак тӗле ҫитсен Гальцин ӑна чарса тӑратрӗ.
Но в этом месте рассказа Гальцин остановил его.

Гальцин княҫе тӗл пулса иртсе каякан аманнӑ ҫынсем йышлӑланнӑҫем йышлӑлансах пычӗҫ.
Все больше и больше раненых встречалось князю Гальцину.

Тепӗр 5 минутран казак лаши ҫине утланса ларнӑ Калугин (учӗ ҫине вӑл каллех темӗнле, уйрӑммӑнах казакла утланнӑ, ҫапла утланни адъютантсене пурне те уйрӑммӑнах кӑмӑла кайнине асӑрханӑ эпӗ) генерал хушнӑ тӑрӑх, вӑл панӑ хӑш-пӗр приказанисене кирлӗ ҫӗре ҫитерес шутпа тата ҫапӑҫу мӗнпе вӗҫленнине татӑклӑн пӗлсе килес тесе, бастиона юрттарчӗ; ҫапӑҫу ҫывӑхрах иккенне пӗлсе тӑракан ҫын, хӑй ҫав ҫапӑҫӑва хутшӑнмасан та, хытӑ пӑлханать, Гальцин князь та, ҫавӑн пекех пӑлханса, урама тухрӗ те, пӗр тӗлсӗр-мӗнсӗр каллӗ-маллӗ уткаласа ҫӳреме тытӑнчӗ.
Через пять минут Калугин сидел верхом на казачьей лошади (и опять тон особенной quasi-казацкой посадкой, в которой, я замечал, вес адъютанты видят почему-то что-то особенно приятное) и рысцой ехал на бастион, с тем чтобы передать туда некоторые приказания и дождаться известий об окончательном результате дела; а князь Гальцин, под влиянием того тяжелого волнения, которое производят обыкновенно близкие признаки дела на зрителя, не принимающего в нем участия, вышел на улицу и без всякой цели стал взад и вперед ходить по ней.

5 // Василий Алагер, Стихван Шавли. Толстой Л.Н. Севастополь калавӗсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1942. — 238 с.

— Мӗн, чакрӗҫ-им? — ыйтрӗ Гальцин.
— Что ж, отступили? — спросил Гальцин.

Гальцин унта темӗн тусан та каяс ҫуккине лайӑх пӗлсе тӑнӑ ҫӗртенех каларӗ вӑл кӑна.
Очень хорошо зная, однако, что Гальцин ни за что не пойдет туда.

— Ҫапах та ман унта ҫитсе курас мар-и? — терӗ Гальцин князь, чылайччен чӗнмесӗр тӑнӑ хыҫҫӑн, хӑй вӑл ҫакӑн пек вӑйлӑн персе тӑнӑ вӑхӑтра ҫав калама ҫук хӑрушӑ вырӑнта хӑй те пулма пултарасси ҫинчен шухӑшланипех хӑраса чӗтӗреме пуҫларӗ, ҫав хушӑрах вӑл, ҫакӑн пек ҫӗрле мана унта ниепле те яма пултараймӗҫ тесе, киленсе шухӑшласа илчӗ.
— Однако не пойти ли мне на эту вылазку? — сказал князь Гальцин после минутного молчания, содрогаясь при одной мысли быть там во время такой страшной канонады и с наслаждением думая о том, что его ни в каком случае не могут послать туда ночью.

(Гальцин пуҫне сулса хӑй бастионсенче пулнӑ иккенне палӑртрӗ, хӑй вӑл мӗн пурри те 4-мӗш бастионра пӗр хут ҫеҫ пулса курнӑ-мӗн).
(Гальцин сделал знак согласия, хотя он был только раз на четвертом бастионе).

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика