Шырав

Галузо

Куликовпа Галузо хӑйсен пур пек патронӗсене персе пӗтернӗ, гранатисене те ывӑтса пӗтернӗ, ҫакӑн хыҫҫӑн тин вара нимӗҫсем вӗсене пырса тытнӑ, анчах та… вӗсем вилнӗ пулнӑ ӗнтӗ.
Куликов и Галузо расстреляли уже все свои патроны, израсходовали гранаты, и только после этого немцы их взяли, но взяли… мертвыми.

Куликовпа Галузо ҫав вӑхӑтра васкасах алӑксене тата кантӑксене хупса хурса, сӗтел-пукансем купаласа, баррикада туса лартнӑ.
Куликов и Галузо тем временем спешно баррикадировались, закрывая двери и окна мебелью.

Галузо кантӑкран пырса пӑхнӑ та: — Хозяйка, эс тухса кай кунтан, мӗн те пулин суйса пар унта е пытан. Эпир кунтах юлатпӑр, — тенӗ.
Галузо посмотрел в окно: — Хозяюшка, ты уходи отсюда. Соври там что-нибудь или скройся, а мы тут останемся.

Куликовпа Галузо Ровнӑна нумай хутчен кайса ҫӳренӗччӗ.
Куликов и Галузо много раз ходили в Ровно.

Галузо — агроном пулнӑ.
А Галузо — агрономом.

Хулан тӗп урамӗпе пӗр тӑкӑрлӑк кӗтесӗнче ларакан икӗ хутлӑ пысӑк мар ҫуртра, пӗччен хӗрарӑм хваттерӗнче, яланах пирӗн Куликовпа Галузо чарӑнса тӑратчӗҫ.
В небольшом двухэтажном доме на углу главной улицы города и небольшого переулка, в квартире одинокой женщины, всегда останавливались Куликов и Галузо.

Кузнецов лагере ҫитсен икӗ кунтан Куликовпа Галузо разведчиксем Ровнӑран нимӗҫле тата украинла тухакан хаҫатсем илсе пычӗҫ.
Кузнецов был уже у нас в лагере, когда дня через два после этого разведчики Куликов и Галузо принесли из Ровно немецкие и украинские газеты.