Шырав

Шырав ĕçĕ:

хуҫам (тĕпĕ: хуҫа) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Урхамах: ан пӑлхан, хуҫам, эпӗ сана намӑс кӑтартас ҫук тенӗ пек, тулхӑрса илчӗ.
Куҫарса пулӑш

Акатуй // Геннадий Пласкин. Пласкин Г. А. Ҫавраҫил: Роман. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1993. — 288 с.

Уруна ҫапса хуҫам! — терӗ Ҫемук шӑртланса.
Куҫарса пулӑш

Манӑн юлташсем // Трубина Мархви. Трубина М. Ача чухнехи. Повесть. Калавсем. — Шупашкар, Чӑваш кӗнеке издательстви, 1981. — 288 с. — 3–192 с.

— Итле-ха, ыр хуҫам.
— Послушай, добрый хозяин.

Выртмара // Хветӗр Уяр. Уяр Ф. Е. Шурча таврашӗнче. 2 кӗнекеллӗ роман. 2-мӗш кӗнеке. Таркӑн. Шупашкар: Чӑваш кӗнеке изд-ви, 1994. — 398 с.

— Каҫар та эс мана, ырӑ хуҫам, ӗненместӗп эп сана.
— Ты меня извини, хозяин, но не верю я.

— Утсене пӑтратса памаллаччӗ ман, ырӑ хуҫам…
— Мне коням корм задавать пора, хозяин, — Яндул вежливо склонился в поклоне.

— Эп пӗччен мар, ман мӑшӑр пур, ыр хуҫам, — терӗ вӑл.
А вслух сказал: — Так ведь я не один — с женой, добрый хозяин.

Вӑл Тинг арӑмне илет, вара вӗсем пӗр лашапа килеҫҫӗ, мӗншӗн тесен Тинг арӑмӗ ҫӑмӑл, ҫӑп-ҫӑмӑл арӑм; тӗрӗсрен те тӗрӗс, сумлӑ та хисеплӗ хуҫам, арӑмне Тинг пӗр аллипе йӑтса ҫӳрет.
Он возьмет жену Тинга, и оба они приедут на одной лошади, потому что жена Тинга легкая, очень легкая жена, справедливейший и высокочтимый господин мои, он носит ее одной рукой.

II. Йывӑҫсем ҫеҫкере // Алексей Леонтьев. Грин А.С. Суйласа илнисем. Виҫҫӗмӗш том. — Шупашкар, 2012. — 428 с. — 383–426 с.

— Итлетӗп сире, селӗмрен те селӗм хуҫам.
— Я слушаю вас, великолепнейший господин.

Эпӗ ӑна кӗтетӗп, ырӑ кӑмӑллӑ та чаплӑран та чаплӑ хуҫам.
Я жду его, добрейший и превосходнейший господин.

— Тингӑн, — юрас йӳтӗмпе хуравларӗ негр, — анчах, ырӑ хуҫам, Тинг кайнӑ; вӑл Суан урлӑ каҫать.
— Тинга, — подобострастно сказал негр, — но Тинг уехал, господин мой; он проедет через Суан.

Ман ҫинчен элеклесе пама юратакансем, манӑн чыслӑ хуҫам манашкал этем умӗнче ҫакнашкал ыр кӑмӑллӑ та сӑпайлӑ пулма пултарайман тесе ҫирӗплетме те хӑйса илӗҫ.
Моим клеветникам угодно считать невероятным, чтобы столь знатная особа снизошла до оказания подобного благоволения такому ничтожному существу, как я.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Урхи Наумӗ, Куҫма Чулкаҫ. Свифт, Даниэль. Лемюэль Гулливер ҫулҫӳренисем; вырӑсларан Н. Урхипе К. Чулкаҫ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 368 с.

Анчах хуҫам эпӗ епле ишсе кайнипе интересленсе-и, тен, мана килӗштернипе-и (хам ҫапла калама пултаратӑп пулсан), ку кимӗпе эпӗ епле ишсе кайнине пӗлесшӗн пулчӗ, ҫак тӗлӗшпе вӑл хӑйӗн кӳршисенчен хӑшӗ-пӗрисене мана ӑсатса яма хушрӗ.
Но его милость, отчасти из любопытства, а быть может, из участия ко мне (если только я вправе сказать так) пожелал увидеть, как я поплыву в моей пироге, и предложил кое-кому из соседей сопровождать его.

Хуҫам та, унӑн хӑнисем те час-часах мана тӗрлӗ ыйтусем паратчӗҫ, эпӗ каланисене вӗсем пӗтӗм чӗререн кӑмӑлласа итлетчӗҫ.
И он и гости часто задавали мне вопросы и снисходительно выслушивали мои ответы.

Анчах эпӗ хамӑн хуҫам ҫак чире мӗнле майсемпе сыватмалли ҫинчен каласа панипе пӗтӗмӗшпех килӗшрӗм.
Но я был вполне согласен с моим хозяином насчет способов лечения этой болезни.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Урхи Наумӗ, Куҫма Чулкаҫ. Свифт, Даниэль. Лемюэль Гулливер ҫулҫӳренисем; вырӑсларан Н. Урхипе К. Чулкаҫ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 368 с.

«Эпӗ хам, — терӗ ман хуҫам, — ехусем йӑлтӑртатса тӑракан чула мӗншӗн ҫав тери юратнине ниепле те ӑнланаймастӑмччӗ.
Я, — прибавил хозяин, — никак не мог понять, чем можно объяснить эту страсть еху к блестящим камешкам.

Хамӑр ҫӗршыври чаплӑ ҫынсем ҫинчен каласа панине илтнӗ хыҫҫӑн, хуҫам мана эпӗ хам та ҫав чаплӑ ҫынсен шутнех кӗретӗп пулӗ тесе асӑрхаттарчӗ.
Однажды, услышав мое упоминание о знати нашей страны, хозяин удостоил меня комплиментом, которого я совсем не заслужил.

Улттӑмӗш сыпӑк // Урхи Наумӗ, Куҫма Чулкаҫ. Свифт, Даниэль. Лемюэль Гулливер ҫулҫӳренисем; вырӑсларан Н. Урхипе К. Чулкаҫ куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 368 с.

Ҫак сӑмахсем хыҫҫӑн хуҫам мана чарса лартрӗ, ӑна эпӗ докторсем ҫинчен каласа панисем йӑлӑхтарса ҫитерчӗҫ пулмалла, манран вӑл ҫапла ыйтрӗ:
При этих словах хозяин, которому, повидимому, надоели мои рассуждения о врачебном сословии, перебил меня вопросом.

Манӑн хуҫам кашни гуигнгнм вилес умӗн темиҫе кун маларах вӑйсӑрланса ҫитсе йывӑрланать е тата ӑнсӑртран аманма пултарать тесе шутлать.
Его милость считал вполне естественным, что каждый гуигнгнм слабеет и отяжелевает за несколько дней до смерти или может случайно поранить себя.

— Ҫак условисенче пуян ҫынсене усрас тӗлӗшпе сирӗн ҫӗршыври ҫынсен иртен пуҫласа каҫчен тар юхтарса ӗҫлеме тивет, — тесе асӑрхаттарчӗ мана хуҫам.
«Но при этих условиях, — заметил хозяин, — обитатели вашей страны должны с утра и до поздней ночи трудиться, чтобы снабдить богачей».

— Анчах сирӗн ҫӗршыв питех те чухӑн-ҫке, вӑл хӑйӗн халӑхне те тӑрантса усрама пултараймасть! — терӗ мана итлесе ларакан хуҫам.
«Бедна же, однако, страна, — сказал мой собеседник, — которая не может прокормить своего населения!»

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика