Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Дежурнӑй унтер-офицер пире казармӑна кӗртесшӗн мар пулчӗ, анчах Зухин ӑна темле майпа ӳкӗте кӗртрӗ, вара хайхи ҫыру леҫме пынӑ салтак пире темиҫе пӗчӗк лампӑпа аран-аран ҫуталнӑ пысӑк пӳлӗме ертсе кӗчӗ, кунта ик енӗпе те нарсем, нарсем ҫинче сӑрӑ шинеллӗ шаклапуҫ рекрутсем, хӑшӗ лараҫҫӗ, хӑшӗ выртаҫҫӗ.

Дежурный унтер-офицер уже не хотел нас пускать в казарму, но Зухин как-то уговорил его, и тот же самый солдат, который приходил с запиской, провел нас в большую, почти темную, слабо освещенную несколькими ночниками комнату, в которой с обеих сторон на нарах, с бритыми лбами, сидели и лежали рекруты в серых шинелях.

ХLIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Вӑл, хӗл сиввипе хӗп-хӗрлӗ хӗрелсе илемленнӗрен телейлӗскер, хӑнаран таврӑннӑ хыҫҫӑн, шлепкине хывса, хӑй ҫине пӑхма тӗкӗр умне пынӑ чух е балсене ҫӳремелли ҫара мӑйлӑ кӗпине чӑштӑртаттарса, тарҫӑсенчен вӑтанарах, ҫакӑнпа пӗрлех мӑнаҫланарах та, каретӑна ларма тухнӑ чух, е хамӑр килти пӗчӗк вечерсенче, тӑп-тӑп ҫухаллӑ пурҫӑн кӗпе тӑхӑнса тата ҫепӗҫ мӑйне темле чаплӑ чӗнтӗрпе капӑрлатса, хӑйӗн ялан пӗр евӗрлӗ курӑнакан илемлӗ сӑнӗпе унталла та кунталла пӑхкаласа кулнӑ чух эпӗ ун ҫине пӑхуҫӑн час-часах ҫапла шухӑшларӑм; ӑна тӗлӗнмелле лайӑх хӗрарӑм вырӑнне хуракансем вӑл мӗнлине эп курнӑ пек курас-тӑк, киле тӑрса юлнӑ каҫсенче, вуникӗ сехет хыҫҫӑн упӑшки клубран таврӑнасса кӗтсе, вӑл пӗр-пӗр шалпар кӗпепе, ҫӳҫне-пуҫне турамасӑр, тӗттӗм пӳлӗмсем тӑрӑх мӗлке пек ҫӳренине курас-тӑк, мӗн каланӑ пулӗччӗҫ-ши?

Часто, глядя на нее, когда она, улыбающаяся, румяная от зимнего холоду, счастливая сознанием своей красоты, возвращалась с визитов и, сняв шляпу, подходила осмотреться в зеркало, или, шумя пышным бальным открытым платьем, стыдясь и вместе гордясь перед слугами, проходила в карету, или дома, когда у нас бывали маленькие вечера, в закрытом шелковом платье и каких-то тонких кружевах около нежной шеи, сияла на все стороны однообразной, но красивой улыбкой, — я думал, глядя на нее: что бы сказали те, которые восхищались ей, ежели б видели ее такою, как я видел ее, когда она, по вечерам оставаясь дома, после двенадцати часов дожидаясь мужа из клуба, в каком-нибудь капоте, с нечесаными волосами, как тень ходила по слабо освещенным комнатам.

ХLII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпӗ татах мӗн те пулин каланӑ пулӑттӑм-и тен, анчах ҫав вӑхӑтра алӑк шалтлатрӗ те кӑвак фрак тӑхӑннӑ профессор, урисене шаклаттарса пынӑ май пуҫ тая-тая, васкаса кафедра патнелле утрӗ.

Может быть, я бы сказал еще что-нибудь, но в это время хлопнула дверь, и профессор в синем фраке, расшаркиваясь, торопливо прошел на кафедру.

XXXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Апла пулманнипе кӑмӑл сивӗнсен, хампа илсе килнӗ илемлӗ хуплашкаллӑ тетрадь ҫинче «пӗрремӗш лекци» тесе ҫырнин айне, пӗр кӑшӑла чечек евӗрлӗ пӗрлешмелле туса, айккӑн курӑнакан вунсакӑр ҫын пуҫӗ ӳкертӗм, профессора эпӗ те ҫырса пынӑ пек кӑтартасшӑн хутран-ситрен кӑна алӑпа хут тӑрӑх йӗрлерӗм (профессор манпа питӗ интересленесси пирки эпӗ иккӗленмерӗм).

Разочаровавшись в этом, я сейчас же, под заглавием «первая лекция», написанным в красиво переплетенной тетрадке, которую я принес с собою, нарисовал восемнадцать профилей, которые соединялись в кружок в виде цветка, и только изредка водил рукой по бумаге, для того чтобы профессор (который, я был уверен, очень занимается мною) думал, что я записываю.

XXXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Тепӗр кун ҫанталӑк япӑх пулчӗ, эпӗ хӑна пӳлӗмне пынӑ ҫӗре атте те, хӗрарӑмсем те чей ӗҫме тухманччӗ-ха.

На другой день погода была дурная, и еще ни папа, ни дамы не выходили к чаю, когда я пришел в гостиную.

XXXV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пирӗнпе Епифановсем хушшинче тахҫантанпах темле ҫӗршӗн тавлашу пынӑ.

У нас с Епифановыми с давних пор была тяжба за какую-то землю.

ХХХIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫул ҫинче, Мускав хӑварнӑ асаилӳсемпе йӑпанса пынӑ май, эпӗ Сонечка Валахинӑна аса илтӗм, анчах вӑл та пулин каҫпа, пилӗк станци урлӑ иртсе кайсан кӑна пулчӗ.

Дорогой, перебирая в голове разные московские воспоминания, я вспомнил про Сонечку Валахину, но и то вечером, когда мы уже отъехали пять станций.

XXVIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫапла калаҫса пынӑ май хамӑр Кунцево патне ҫывхарнине сисмен те, — тӳпене пӗлӗтсем хупӑрласа илнине те, ҫумӑр пуҫтарӑннине те асӑрхаман.

В таких разговорах мы и не заметили, как подъезжали к Кунцеву, — не заметили и того, что небо заволокло и собирался дождик.

XXII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ивин студент мана ҫапах алӑк патне ҫити ӑсатрӗ, пӗрле пынӑ чух мана акӑ мӗн пӗлтерчӗ; вӑл Петербургри университета вӗренме куҫать-мӗн, мӗншӗн тесен ашшӗне унта вырӑн панӑ (вӑл темле чаплӑ вырӑна асӑнчӗ).

Студент Ивин проводил меня, однако, до двери и дорогой рассказал, что он переходит в Петербургский университет, потому что отец его получил там место (он назвал мне какое-то очень важное место).

XX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Урампа пынӑ чух ман ҫине пур енчен те пӑхрӗҫ; ман тӳмесем, шлепкен кокарди, шпага ҫинче хӗвел шевли ҫап-ҫуттӑн йӑлтӑртатрӗҫ; эпӗ Кузнецки кӗпер урамне тухрӑм та Дациарӑн картинӑсем сутакан магазинӗ ҫывӑхӗнче чарӑнтӑм.

При обращенных со всех сторон на меня взглядах и при ярком блеске солнца на моих пуговицах, кокарде шляпы и шпаге я приехал на Кузнецкий мост и остановился подле магазина картин Дациаро.

XIII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пӗри, ман алла кӗнеке тыттарса: «Ав ҫавна парӑр — ха», — терӗ; тепри ман тӗлтен иртсе пынӑ май: «Иртсе каям-ха, тӑванӑм», — терӗ; виҫҫӗмӗшӗ сак урлӑ каҫнӑ чух ман хулпуҫҫи ҫине тенкел ҫине тӗреннӗ пекех тӗренчӗ.

Один, сунув мне в руку книгу, сказал: «Передайте вон ему»; другой, проходя мимо меня, сказал: «Пустите-ка, батюшка»; третий, перелезая через лавку, уперся на мое плечо, как на скамейку.

X сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Пӗчӗк пӳрт патне илсе каякан ансӑр сукмакпа пынӑ чух тӗл пулнӑ хура тумлӑ старик, кӑвакарнӑ ҫӑра куҫхаршиллӗскер, мана мӗн кирли ҫинчен ыйтрӗ.

Старичок в черной одежде, с густыми седыми бровями, встретился мне на узенькой дорожке, ведущей к кельям, и спросил, что мне надо?

VII сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Хӗрачасем, уйрӑмах Катя, экипажа ларакан Володьӑн йӑрӑс пӗвӗ ҫине савӑнса пӑхаҫҫӗ, «Турӑ пулӑштӑр, турӑ пулӑштӑр», тет атте; чӳрече умне йӑраланса пынӑ кукамай, куҫҫульне шӑпӑртаттарса, фаэтон тӑкӑрлӑк кӗтессине пӑрӑнса курӑнми пуличченех Володя еннелле хӗрес хыва-хыва тем пӑшӑлтатать.

Девочки, в особенности Катенька, с радостными, восторженными лицами смотрят в окно на стройную фигуру садящегося в экипаж Володи, папа говорит: «Дай бог, дай бог», — а бабушка, тоже притащившаяся к окну, со слезами на глазах, крестит Володю до тех пор, пока фаэтон не скрывается за углом переулка, и шепчет что-то.

XX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Ҫав вӑхӑтра Володя, пӳлӗм урлӑ иртсе пынӑ май, эпӗ тем ҫинчен шухӑшланине асӑрхаса, йӑл кулса илчӗ, ҫак кулӑ ман шухӑшсем ниме тӑман ӑпӑр-тапӑр ҫеҫ пулнине ӑнланса илме пулӑшрӗ.

В это время Володя, проходя через комнату, улыбнулся, заметив, что я размышлял о чем-то, и этой улыбки мне достаточно было, чтобы понять, что все то, о чем я думал, была ужаснейшая гиль.

XIX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Сен-Жером мана алӑран тытса зал урлӑ илсе пынӑ чухне Катя, Люба тата Володя ман ҫине, шӑп та лӑп тунтикунсенче хамӑрӑн чӳречесем умӗпе иртекен сӑнчӑрланӑ ҫынсем ҫине пӑхнӑ евӗр пӑхрӗҫ.

Катенька, Любочка и Володя посмотрели на меня в то время, как St.-Jérôme за руку проводил меня через залу, точно с тем же выражением, с которым мы обыкновенно смотрели на колодников, проводимых по понедельникам мимо наших окон.

XVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Мӗн пулнӑ сана? — терӗ ман патӑма пынӑ Володя; эпӗ мӗн туни ӑна хӑратрӗ те, тӗлӗнтерчӗ те.

— Что с тобой делается? — сказал, подходя ко мне, Володя, с ужасом и удивлением видевший мой поступок.

XIV сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

«Эп чухӑн этем, — терӗм эпӗ, — ӑҫта та пулин фабрикӑна ӗҫлеме кӗресшӗн; тумтирӗм вара ҫулпа пынӑ чух ӳкнӗрен лапӑртанчӗ».

«Я бедный человек, — я сказал, — хочу наняться где-нибудь на фабрик; а платье мое в грязи оттого, что я упал на дороге».

IX сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Кӳме чӳречинчен ҫыхӑпа бутылка тытнӑ алӑ курӑнать; Василий ларса пынӑ ҫӗртенех тӗлӗнмелле ҫивӗчлӗхпе ларкӑч ҫинчен сиксе анать те пирӗн валли пӳремечсем тата квас илсе килет.

В окно кареты высовывается рука с бутылкой и узелком; Василий с удивительной ловкостью на ходу соскакивает с козел и приносит нам ватрушек и квасу.

I сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

— Василий, — тетӗп эпӗ, вӑл ларкӑч ҫинче ларса пынӑ ҫӗртех хуп турттарма пуҫланине асӑрхаса, — ларт мана ларкӑч ҫине, кӑвакарчӑнӑм.

— Василий, — говорю я, когда замечаю, что он начинает удить рыбу на козлах, — пусти меня на козлы, голубчик.

I сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.

Эпир хӗрсен пӳлӗмнелле утрӑмӑр: коридорпа пынӑ чух пире яланах пит-куҫне хӑрушла пӗркелентерсе култаракан тӑмсай Аким тӗл пулчӗ; анчах ҫав самантра пачах кулӑшла ҫын пек туйӑнмарӗ вӑл мана, унӑн нимӗнпе те интересленменнине палӑртакан тӑрлавсӑр сӑнӗ, чӗрене ыраттарса, шалтах тӗлӗнтерчӗ.

Мы пошли в девичью; в коридоре попался нам на дороге дурачок Аким, который всегда забавлял нас своими гримасами; но в эту минуту не только он мне не казался смешным, но ничто так больно не поразило меня, как вид его бессмысленно-равнодушного лица.

XXVI сыпӑк // Иван Тенюшев. Толстой Л.Н. Ача чухнехи тата ҫамрӑклӑхпа яш ӗмӗр: повеҫсем; И. Тенюшев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 288 с.