Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Пирӗн кантӑксенчен тӗнчен икӗ пайне те курма пулатчӗ, шӑпах ҫак сӑлтав географине ман чи юратнӑ наукӑсенчен пӗри туса хучӗ пулмалла, уйрӑммӑн илсен, ҫак наукӑн практикӑлла ӗҫӗсене тума хавхалантарчӗ.

Из наших окон можно было видеть обе части света, и это обстоятельство, кажется, послужило к тому, что география была одной из самых любимых мной наук, и, в частности, привело к практическим занятиям этой наукой.

I // Николай Григорьев. Мамин-Сибиряк Д.Н. Тӑрантаракан тата ытти калавсем: калавсем. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1961. — 48 с. — 36–48 с.

Мана вӑл пурнӑҫра чи кирлӗ пулакан наукӑсенчен пӗри пек туйӑнчӗ.

Мне она казалась одной из самых практически необходимых нам наук.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Немцов В.И. Шыв тӗпӗнчи ылтӑн: повесть. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956. — 314 с.

— Ман шутпа, наукӑсенчен те кирлӗ маррисем чылаях.

— По моему мнению, и наук много лишних!

Философ // Хӗветӗр Уяр. Антон Чехов. Философ // Илемлӗ литература: журнал. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1941. — №4. — 135-137 с.

Ҫакӑ вӑл интереслӗ япала; юлашки вунӑ ҫул хушшинче чи лайӑх вӗреннӗ хӑшпӗр медицина студенчӗсем вӗренсе тухнӑ хыҫҫӑн практика ӗҫӗпе пурӑнасшӑн марри, май килсенех, медицинӑпа ҫыхӑнса тӑракан наукӑсенчен хӑшиншӗн те пулин — физиологишӗн, химишӗн е мӗн те пулин ҫавӑн пеккишӗн — медицинӑна пӑрахма хатӗрри палӑрчӗ.

Это черта любопытная; в последние лет десять стала являться между некоторыми лучшими из медицинских студентов решимость не заниматься по окончании курса практикою, которая одна дает медику средства для достаточной жизни, и при первой возможности бросить медицину для какой-нибудь из ее вспомогательных наук — для физиологии, химии, чего-нибудь подобного.

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Олеся хӑй айванла шанӑҫлӑхпа каланӑ вӑрттӑнлӑхсенчен ҫуррине чухлаять-и, ҫук-и те, эпӗ ӑна пӗлместӗп тата калама та пултараймастӑп, анчах хам куҫпа час-часах курнисем мана ҫакна ним иккӗленӳсӗрех ӗнентерме пуҫларӗҫ: тӑнпуҫпа мар, инстинкт урлӑ, ӑнсӑртла сӑнавсенчен кӗнӗ тӗтреллӗ те тӗлӗнтермӗшле пӗлӳсем Олеҫҫӑн пур, пурах, вӗсем, тӗрес наукӑсенчен ҫӗршер ҫул мала иртсе кайнӑскерсем, кулӑшла та тискер ӗненӳсемпе хутӑшса, ҫав тери пысӑк вӑрттӑнлӑх евӗр, ӑруран ӑрӑва куҫса, тӗттӗм те хупӑнчӑк халӑх йышӗсенче пурӑнаҫҫӗ.

Я не знаю и не могу сказать, обладала ли Олеся и половиной тех секретов, о которых говорила с такой наивной верой, но то, чему я сам бывал нередко свидетелем, вселило в меня непоколебимое убеждение, что Олесе были доступны те бессознательные, инстинктивные, туманные, добытые случайным опытом, странные знания, которые, опередив точную науку на целые столетия, живут, перемешавшись со смешными и дикими поверьями, в темной, замкнутой народной массе, передаваясь как величайшая тайна из поколения в поколение.

VI сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.