Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Ун паллисем акӑ ҫакӑн пек: ҫӳллӗ старик, ҫӳҫӗ кӑвакарнӑ, аллисем аристократсенни пек ҫемҫе, тумланасса хресченле тумланнӑ.

Чьи приметы приводятся ниже: рост высокий, возраст пожилой, волосы седые, одежда крестьянская, руки аристократические.

I. Туссемпе тӑшмансем // Михаил Рубцов. Гюго Виктор. Тӑхӑрвун виҫҫӗмӗш ҫул: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1958. — 282 с.

— Эсир ӗнтӗ, хӗрарӑмсем, ҫемҫе чӗреллӗ ҫынсем, — терӗ тахӑшӗн ашшӗ, сӑмсине нӑш-нӑш турткаласа.

— Да уж это вы, женщины, чувствительный народ, — шумно сморкаясь, говорил чей-то папа.

39 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Булгаков кукленсе ларса ҫемҫе ҫӗре аллисемпе чавма тытӑнчӗ.

Булгаков присел на корточки и стал разрывать руками рыхлую землю.

38 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Валя Степановӑн мамӑк пек ҫемҫе ҫӳҫне симӗс курӑк йӗпписем пырса тӑрӑннӑ.

В тоненькие пушистые волосы Вали Степановой вцепилась зеленая колючка.

38 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Пусма картлашкисем ҫине ҫемҫе кавир сарнӑ, вӑл крыльца патнех ҫитет.

Мягкая ковровая дорожка устилала лестницу и спускалась с крыльца.

36 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Ӑна сасартӑк ӑшӑ пысӑк алӑсем тӳлеккӗн ярса тытаҫҫӗ те симӗс курӑк пек ҫемҫе усси унӑн питне кӑтӑклать…

И вдруг теплые большие руки осторожно прижимают его к себе и мягкие усы, похожие на зеленые водоросли, щекочут лицо.

35 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Ҫемҫе туфли тӑхӑннӑ Екатерина Алексеевна, аллине ҫунакан ҫурта тытнӑскер, ширма хыҫне пырса пӑхрӗ.

Екатерина Алексеевна, в мягких туфлях, со свечкой в руке, заглянула за щирму.

26 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Ҫемҫе юр тӗксӗм кӳлленчӗксемпе хура ҫӗр питне шуратать, юр пӗрчисем Ваҫҫук Трубачёв ҫине те пыра-пыра лараҫҫӗ.

Мягкий снег сеялся сверху на серые лужи, на черные островки сырой земли, на Васька Трубачева.

25 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

— Аптӑрамӗ, хӑйӑр ҫемҫе! — тесе хучӗ Одинцов.

— Ничего, песок — мягко! — соображал вслух Одинцов.

4 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

— Эпӗ ун чухне пиллӗкмӗш класра вӗренекен пулатӑп, — терӗ те вӑл ӑшӑ та ҫемҫе утиялпа чӗркенсе выртрӗ.

— Я тогда уже пятиклассником буду, — сказал он, завертываясь в теплое, пушистое одеяло.

2 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Пульӑсем ҫемҫе юра чӗрсе иртеҫҫӗ.

Пули вспарывают легкое снежное покрывало.

1 сыпӑк // Василий Хударсем. Осеева В.А. Ваҫҫук Трубачевпа унӑн юлташӗсем. Повесть. 1-мӗш кӗнеке. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1955. — 221 с.

Ҫӳрисене сӗтпе тӑрантарса ӳстерекен чӗрчунсем пӗтнӗ, унтан иккӗмӗш тапхӑрти вӗҫен кайӑксемпе ҫӗлен-калтасем, юлашкинчен, пулӑсем, рак евӗрлисем, ҫемҫе ӳтлӗ моллюскӑсем пӗтсе пынӑ; тепӗр тапхӑр пуҫланас умӗнхи зоофитсем каллех пӗтсе лараҫҫӗ.

Исчезли млекопитающие, потом — птицы, пресмыкающиеся мезозойской эры, наконец рыбы, ракообразные, моллюски; в небытие погружаются зоофиты переходной эпохи; вся жизнь на Земле заключена в одном мне, только мое сердце бьется в этом безлюдном мире.

XXXII сыпӑк // Куҫма Чулкаҫ. Жюль Верн. Ҫӗр варрине анса курни: роман. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1947. — 228 с.

Сасӑсем, темле ҫемҫе те кӑпӑшка япалапа чӗркесе хунӑн, янрамасӑр илтӗнеҫҫӗ.

Звуки сделались глухими, будто их обернули чем-то мягким, пушистым.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Алексей Вениаминович та халь пачах улшӑнчӗ, ҫемҫе, йӑваш, ӗлӗкхи пек мар.

И Алексей Вениаминович теперь совсем другой стал, мягче, ласковей, не то что раньше.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

— Мадам ҫул ҫӳрет? — кӑмӑллӑн ыйтрӗ вӑл, пуҫӗпе альбомсем ҫине сӗлтсе; Горева хӑйне ларма сӗнессе кӗтсе, вӗрсе хӑпартнӑ пек тимӗр йӗлтӗрлӗ ҫемҫе пукана урипе ҫӑмӑллӑн хӑй патнелле шутарчӗ, урисене хутлама тытӑнчӗ.

— Мадам путешествует? — любезно спросил он, кивнув на альбомы, и легким движением ноги подвинул к себе пуфик на дутых металлических лыжах, ожидая ее приглашения присесть и уже сгибая ноги.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Инҫетре, ҫӳллӗ ҫуртсем тӗлӗнчи хушӑра, «Катюшӑсен» пайӑркисем, сӗвек, ҫемҫе, куҫа курӑнми пӗкӗ пек, питӗ пысӑк хӑвӑртлӑхпа ҫӳлелле хӑпараҫҫӗ.

Вдали, в промежутке между высокими домами, пологой, мягкой, почти незаметной дугой неслись вверх стремительные лучи «катюш».

Саккӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Климат ҫемҫе, анчах йӑлӑнтармӑш, хӗрарӑм пек, ҫапла мар-и?

Климат мягок, но капризен, женственен, не так ли?

Саккӑрмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Ку вӗт питӗ ҫемҫе, ачаш, ӑна сивӗ ҫӗре лартма та хӑрушӑ! — кӑтартать вӑл аллипе винограда.

Ведь это нежность какая, тонкость, куда ее на мороз! — показывал он рукой на виноград.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Шторм хыҫҫӑн яланхи пекех кун питӗ тӳлӗк тӑрать; ҫепӗҫ те вӑранса ҫитеймен ҫутӑ, чул тусен ҫемҫе йӗрӗсем, питӗ лайӑх палӑрса тӑракан тавралӑх — пурте куҫа илӗртеҫҫӗ.

Как всегда после шторма, день выдался неподвижно тихий, с нежным, почти не проснувшимся светом, с мягкими очертаниями скал и отличной, четкой перспективой.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.

Хӗлӗн ҫемҫе те салху шӑрши, — тинӗс чулӗсене пула нӳрленнӗ, анчах ытлашши ҫӗреймен ҫулҫӑсен шӑрши, — кӑкӑра ҫав тери уҫса ярать, вӑл ҫӗпре ярса лартнӑ чуста шӑршине аса илтерет, сывлӑшра ҫав шӑршӑ ҫывӑхри тинӗс шӑршипе пӗр хутшӑнмасӑр вӗрсе тӑрать.

Нежный и грустный запах зимы, запах морского камня и отсыревших, но еще не совсем гнилых листьев, — очень съедобный запах, что-то вроде опары, — веял в воздухе, не соединяясь с запахом близкого моря.

Улттӑмӗш сыпӑк // Николай Евстафьев. Павленко П.А. Телей: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 312 с.