Шырав

Шырав ĕçĕ:

Иртнӗ (тĕпĕ: ирт) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Апла пулсан, тӗрӗс калас пулсан, — кунта ҫамкана нимӗн пӗркелентермелли те пулман; задачи тата акӑ мӗн пирки пуҫа ватмалли задачах пулман: иртнӗ урокран пуҫласах ӑна хӑй ҫакӑн пекрех шухӑшлас пек туйӑнатчӗ.
Стало быть, тут нечего было хмурить лба, сказать правду; задача оказалась не головоломна отчасти и потому, что еще с прошлого урока предчувствовалось ему нечто вроде такого размышления.

XXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Пӗрремӗш монолога каланӑ хыҫҫӑн вӑл темскер шухӑшларӗ, анчах мӗн шухӑшланине хӑй те пӗлмерӗ, вара иккӗмӗш монологра хӑй пӗрремӗшӗнче мӗн шухӑшланине ӑнлантарса пачӗ; «Ирӗке кӑтартнӑ хыҫҫӑн ҫынна ирӗке кӑлармасӑр хӑварма юрамасть», — кун хыҫҫӑн вӑл икӗ сехет шухӑшларӗ; Сӗменовски кӗпер патӗнчен Выборгскӑя ҫитиччен сехет ҫурӑ тата хӑй кушетки ҫинче ҫур сехет иртнӗ; вунпилӗк минут хушши ҫамкине пӗркелентермесӗр шухӑшларӗ, сехет те хӗрӗх пилӗк минут хушши ҫамкине пӗркелентерсе шухӑшларӗ, икӗ сехет иртсен хӑйне ҫамкинчен ҫапрӗ те, «Гоголь почтмейстерӗнчен те начартарах, ҫуламан пӑру!» тесе, сехет ҫине пӑхса илчӗ.
Первым монологом он предположил что-то, только что именно предположил, сам не знал, а во втором монологе объяснил себе, какое именно в первом сделал предположение; «Не годится, показавши волю, оставлять человека в неволе», — и после этого думал два часа: полтора часа по дороге от Семеновского моста на Выборгскую и полчаса на своей кушетке; первую четверть часа думал, не нахмуривая лба, остальные час и три четверти думал, нахмурив лоб; по прошествии же двух часов ударил себя по лбу и, сказавши «хуже гоголевского почтмейстера, телятина!» — посмотрел на часы.

Пӗррехинче, сӑмахран, ҫакӑн пек япала пулса иртнӗ: вӑл хулана вӑхӑтлӑха пынӑ танцовщицӑна юратса пӑрахнӑ.
Однажды, например, произошла такая история, что он влюбился в заезжую танцовщицу.

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ун ӗҫӗсем вӑл виҫҫӗмӗш курсра чухне майлашса кайнӑ; квартал надзирателӗн помощникӗ ӑна уроксем ирттерме сӗннӗ, унтан вара уроксем татах та тупӑннӑ, халӗ вӑл иккӗмӗш ҫул ӗнтӗ аптрамасӑр пурӑнать, вӑл икӗ пӳлӗмлӗ хваттерте пурӑнма пуҫланӑранпа ҫулталӑк ытла иртнӗ, икӗ пӳлӗмлӗ хваттер — апла пулсан, начар мар, вӑл пӗринче пурӑнать, ун пекех телейлӗ Кирсанов — тепринче.
Когда он был в третьем курсе, дела его стали поправляться: помощник квартального надзирателя предложил ему уроки, потом стали находиться другие уроки, и вот уже два года перестал нуждаться и больше года жил на одной квартире, но не в одной, а в двух разных комнатах — значит, не бедно — с другим таким же счастливцем, Кирсановым.

Ватерлоо патӗнче ҫапӑҫнӑ хыҫҫӑн Наполеонпа та ҫакӑн пек ӗҫех пулса иртнӗ — ун чухне маршал Груши Павел Константиныч пек айван пулнӑ, Лафайет вара Верочка пек ҫӗмӗрӗлме пуҫланӑ: Наполеон та ҫапӑҫнӑ, ҫапӑҫнӑ, ҫав тери чаплӑ ҫӗнтерӳсем тунӑ, — ҫапах та нимӗнсӗр тӑрса юлнӑ, аллипе сулса; мана нимӗн те кирлӗ мар, кам мӗн тӑвас килет, ҫавна тутӑр — хӑйне те, мана та, теме ҫеҫ пултарнӑ.
То же самое случилось и с Наполеоном после Ватерлооской битвы, когда маршал Груши оказался глуп, как Павел Константиныч, а Лафайет стал буянить, как Верочка: Наполеон тоже бился, бился, совершал чудеса искусства — и остался ни при чем и мог только махнуть рукой и сказать: отрекаюсь от всего, делай, кто хочет, что хочет, и с собою и со мною.

IX // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Нумай ҫул иртнӗ хыҫҫӑн ман тутана таса тута пуҫласа сӗртӗнчӗ, турӑ сана нихҫан та халӗ эпӗ мӗн туйнине пӗлме ан хуштӑр.
О, не дай тебе бог никогда узнать, что чувствую я теперь, когда после многих лет в первый раз прикасаются к моим губам чистые губы.

IV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Иртнӗ вӑхӑта асилтерекен вырӑнсенчен инҫетерех пурӑнма ҫӑмӑлтарах, пулӗ.
Легче будет вдали от мест, которые напоминали бы прошлое.

II. Ухмахла ӗҫе пӗрремӗш хут йӗрлени // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Аллӑсенчен иртнӗ, вӑтам пӳллӗ, сухалсӑр арҫын пулчӗ вӑл.
Это был мужчина лет пятидесяти, среднего роста, белолицый, без бороды.

Йӑлтӑр ҫутӑ // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 67–76 стр.

Тепӗр вунӑ кунсем иртнӗ хыҫҫӑн Ци-цзинь хуларан таврӑнать те арӑмӗ халичченхи пек мар савнӑҫлине курать.
Но дней через десять, вернувшись домой, Ци-цзинь застал жену в прекрасном настроении.

Хускану // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 54–66 стр.

Пулса иртнӗ пӑтӑрмах ӑна тарӑн шухӑша ячӗ, вӑл слон шӑмминчен тунӑ муштуклӑ, йӗс чӑпӑклӑ бамбук чӗлӗмне ӗмме те манать, ҫавӑнпа чӗлӗмӗ час-часах сӳнет.
Но был так подавлен, что давно забыл о своей длинной трубке из пятнистого бамбука, с мундштуком из слоновой кости и латунным чубуком, — она погасла.

Хускану // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 54–66 стр.

Йывӑҫсем хушшипе иртнӗ чух каллех: — Ӑна хирӗҫ тӑрайнӑ пулӑттӑр-и эсир?! — тесе кӑшкӑрса хӑварчӗ.
И только у самых деревьев обернулся: — Устоите ли вы против него?! — крикнул он.

Хускану // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 54–66 стр.

Ҫак кун татах тепӗр хурлӑхлӑ ӗҫ пулса иртнӗ: Трофим качака таки пусса ӳксе вилнӗ.
И еще одно трагическое происшествие случилось в этот день: в колодце утонул козел Трофим.

XXVIII сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Калаҫусене хутшӑнсах каймарӗ, ытларах чӗнмесӗр ларчӗ, кӑштах сыпнӑ хӑнасем сайра хутра «йӳҫӗ», тесе кӑшкӑрсан, вӑл хӑйӗн хӗрлӗ питлӗ арӑмӗ еннелле пуҫне ирӗксӗррӗн ҫавӑрчӗ, сивӗ тутисемпе ӑна ирӗксӗррӗн тенӗ пек чуп турӗ, унӑн яланах чӗрӗ куҫӗ халӗ ҫӗн ҫынпа хӑнасем ҫине мар, таҫта инҫете, таҫта инҫетри, хурлӑхлӑ иртнӗ питӗ инҫетри вӑхӑта пӑхрӗ тейӗн.
В разговорах участия почти не принимал, все больше отмалчивался, и, когда слегка подвыпившие гости изредка кричали «горько», он словно бы по принуждению поворачивал к своей румяной жене голову, словно бы нехотя целовал ее холодными губами, а глаза его, всегда такие живые, теперь смотрели не на молодую, не на гостей, а куда-то вдаль, как бы в далекое, очень далекое и печальное прошлое.

XXVII сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Ӑна хыҫран темиҫе хут пенӗ, анчах вӗлерес шутпа мар, хӑратмалла ҫеҫ пулмалла, мӗншӗн тесен пульӑсем, лавҫӑ каланӑ тӑрӑх, унтан ҫӳлерех шӑхӑрса иртнӗ.
Вдогон ему несколько раз выстрелили, но скорее не с целью убить, а для острастки, так как пули, по словам возницы, свистели высоко над ним.

XXVI сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Ҫав ӗҫ пулса иртнӗ вырӑна кайнӑ участокри милиционер, ял Совет председателӗ, лавҫӑ, пунеттейсем ҫакна палӑртнӑ: вӑрманта пытанса тӑнӑ вӑрӑ-хурахсем винтовкӑсемпе пӗр вунӑ хут пенӗ.
Выехавшие на место происшествия участковый милиционер, председатель сельсовета, возница и понятые установили следующее: бандиты, таясь в лесу, стреляли из винтовок раз десять.

Иртнӗ вӑрҫӑра артиллери мӗнле вырӑн йышӑнни ҫинчен эсир мана мар, Польша улпучӗсен хӗрӗсене каласа парӑр.
Это вы польским барышням рассказывайте о роли артиллерии в прошлой войне, а не мне.

Иртнӗ вӑрҫӑра, юратнӑ тусӑм, пурне те артиллери татса панӑ, лашаллӑ е унсӑр салтаксем мар.
Артиллерия, любезнейший, решала все в прошлую войну, а не солдатики на лошадках или без оных.

Хутортан тухса кайнӑранпа виҫӗ талӑк иртнӗ тӗле вӑл Шырланпуҫа таврӑнчӗ.
К исходу третьих суток после отъезда из хутора он уже вернулся в Гремячий.

XXV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Пуринчен те вӑйлӑ армути те ҫухатнӑ ҫав шӑрша — пӗтӗм шӑрша тырӑсемпе курӑксем ҫине ӳкнӗ сывлӑм, нумай пулмасть шӑпӑртатса иртнӗ июль ҫумӑрӗ хыҫҫӑнхи пек вӑйлӑ ӳкнӗ сывлӑм, сӑхса илнӗ.
Даже всесильный полынок и тот утратил его — все запахи поглотила роса, лежавшая на хлебах, на травах так щедро, будто прошел здесь недавно короткий сыпучий июльский дождь.

Вӗсене асӑнма та намӑс халӗ мӗскӗн Давыдова, вӑл вара, хӑйӗн ӗлӗкхи юратӑвӗсене аса илнӗ чухне ҫавӑн пек тӗле пырса лексен, пит-куҫне йӗрӗнчӗклӗн пӗркелентерет, унӑн иртнӗ пурнӑҫне, калӑпӑр, мазутӑн ҫуллӑ пӑнчи матросӑн таса тумне илемлетнӗ пек илемлетекен тӗлтен хӑвӑртрах шуса иртме васкать.
И вспомнить-то было стыдно бедному Давыдову, и он, мысленно путешествуя по своему любовному прошлому и наткнувшись на такой эпизод, брезгливо морщился, старался поскорее проскользнуть мимо того, что красило прошлое, допустим, так же, как жирное пятно мазута красит чистую матросскую форменку.

XXIV сыпӑк // Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Иккӗмӗш кӗнеке. Мирун Еник, Владимир Садай, Александр Яндаш куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1963.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика